Основатель и глава программы развития российского автоспорта SMP Racing Борис Ротенберг сказал, что гонщик Сергей Сироткин попал в команду "Формулы-1" "Уильямс" исключительно благодаря своему таланту. По его словам, переход воспитанника программы в британскую конюшню является вызовом.
– В "Формуле-1" уже были российские пилоты – Виталий Петров и Даниил Квят. Долго продержаться им там не удалось. Почему вы думаете, что карьера Сироткина в "королевских гонках" сложится удачнее?
– Для меня перечисленные вами пилоты тоже важны, - цитирует "Фонтанка" Ротенберга. - И Петров, и Квят поднимались на подиумы. То есть результат они показывали. Тут же успех зависит от множества факторов. На какой машине едешь и другие составляющие, которые важны в "Формуле-1". Все об этом знают. Это где-то даже политизированная история. Просто для меня переход Сироткина в "Уильямс" – это вызов. Он ведь воспитанник нашей программы. У Петрова было "Рено", у Квята – "Ред Булл". Мы, кстати, сделали очень похожую с "Ред Буллом" программу. Но у них все более жестко.
Мы же старались сделать для наших пилотов более обширную программу: если он не попадает в "Формулу", он может сесть в кузовную машину и попасть в те серии, где у него есть возможность проявить себя. Например, Петров тоже сейчас входит в нашу команду SMP Racing. То есть у нас не так, как получилось, например, с Нико Кари, который быстро выиграл нашу "Формулу-4" и его взяли в "Ред Булл". Буквально одна ошибка – и ему дали пинка под зад. Мы так никогда не поступим. Мы всегда дадим еще один шанс. Мы дорожим каждым пилотом, которого мы растим. А что касается Сироткина, то он попал в "Формулу" исключительно благодаря своему таланту, скорости, обратной связи, которую он дает просто здорово. Когда он попал в "Рено", его там так все полюбили и хвалили, потому что по настройке машины он был одним из лучших. Он с инженерами говорит на одном языке.
– Но боевым пилотом он стал почему-то не в "Рено", а в "Уильямсе".
– И слава богу. "Уильямс" – более исторически важная команда. Она более целенаправленно идет на результат. Сейчас все настраивают двигатели, как-то готовятся, а в "Уильямсе" мерседесовский двигатель, который они используют уже несколько сезонов и только дорабатывают его. И Сережа, когда приехал в Абу-Даби на последние тестовые заезды, не сделал ни одной ошибки на этом двигателе. Он проехал быстрее Кубицы. Это к слову о тех людях, которые говорят, что Россия купила себе место. Это чистая ложь. Парень пять лет шел к этому, начиная с того момента, как он попал в нашу программу. Финансы не могут здесь сыграть определяющую роль. Теперь все зависит от самого Сироткина. Сейчас он вошел в тот возраст, когда он уже должен показывать стабильность.
– И все-таки, что отличает Сироткина от Квята и Петрова в первую очередь? Может, наличие поддержки с вашей стороны?
– В первую очередь это его качества. Для всех пилотов "Формула-1" – это путеводная звезда. Вот для космонавта смысл жизни – подняться в космос, и из 100 кандидатов достигает этого только один. То же самое и в "Формуле-1". И Сироткин сейчас дошел до заветной мечты любого пилота. Теперь он должен проявить себя на 200 процентов. Но для нас это, кстати, не главная цель. Мы изначально вообще не стремились в "Формулу-1". Я хотел сделать такую программу, чтобы у пацанов было понимание, что они могут развиваться и идти по этой лестнице вверх. И Сироткин доказал, что наша программа работает, что через нее можно попасть в "Формулу-1". И вот это наша самая главная победа – 1500 наших мальчишек по регионам увидели, что по спортивному принципу они могут стать пилотами "Формулы-1".
Мы ведь к чему еще стремимся? Чтобы у нас просили пилотов, а не мы предлагали. Чтобы к нам приходили и говорили: "Вот этот пилот нам нужен". Это поможет нам минимизировать затраты. Хотя сейчас деньги, которые мы платим, все равно идут на развитие машины. Это входит в наше соглашение с "Уильямс".
– Какая цена вопроса?
– Этого вам никто никогда не скажет, потому что цена варьируется. Деньги здесь не главное. Естественно, затраты есть. Автоспорт – недешевый вид спорта. Для меня это не игрушка, на которую я потратил деньги, чтобы развлекаться. Просто хотелось с нуля создать то, что мы сейчас имеем. Я с этого имею моральное удовлетворение.