На севере Италии состоялся очередной, 10-й по счету, конгресс Международного союза биатлонистов
Евгений ДЗИЧКОВСКИЙ
из Мерано
ЗАЧЕМ МУЧИТЬ ДЕВУШКУ?
Мероприятия эти проходят раз в два года. И проходят нескучно. IBU, как всякая уважающая себя организация, любит теоретизировать и "программничать" в красивых местах. Итальянский Мерано в этом смысле - самое оно.
Маленький курорт, известный своими термальными источниками, чуден в любую погоду. А чтобы участники конгресса еще больше прониклись важностью своей исторической миссии, ужин, посвященный открытию съезда, организаторы провели в замке XIII века на высокой южнотирольской горушке. Гостям не только продемонстрировали 350-летний виноградник, один из старейших в мире, но и угостили конечным продуктом замковых виноградарей, на мой взгляд, весьма достойным. А заодно накормили карпаччо из косули с тимьяном и пармезаном, свиным филе, обмотанным салом, "с картошками и личиками в соусе из сельдерея", абрикосовым кайзершмаррном и еще чем-то непонятным, но затронувшим, несомненно, нужные струны биатлонных душ.
На следующий день начались конгресс-будни. Программа мероприятия не намекала, что будни эти будут суровыми, поскольку нынешний конгресс - не выборный. Однако и под тихой водой скрываются порой острые камни. Один из таких камней в Мерано был доставлен и установлен. Причем особенно острым он представлялся как раз для России и нескольких других сильных в биатлонном отношении стран.
Суть в следующем. На конгрессе планировалось рассмотреть вопрос, инициированный рядом членов IBU посредством обращений в эту организацию. Они хотели бы сократить сроки так называемого карантина - периода, в течение которого спортсмен, представлявший ранее одну страну, не имеет права выступать за страну другую. В настоящий момент карантин составляет два года. То есть биатлонист Пупкин, бывший, к примеру, монголом, может, конечно, стать лихтенштейнцем, но выступать за гордое княжество на мировых трассах, займи вдруг монголы жесткую позицию, ему будет позволено не раньше чем через 730 дней. Или 731, если один из двух годов - високосный.
Инициаторы перемен хотели бы сократить карантин ровно вдвое - до года. Что на первый взгляд не слишком взрывоопасно. Ну уведут у кого-то пару-тройку душ второй свежести. Разве от сильной державы убудет? А у слабых держав, понятно, спортсменов и не уводят.
Вот, скажем, работала в прошлом сезоне с нашим женским резервом опытный тренер Надежда Белова. Контракт с ней не продлили, Белова уехала на Украину, где живет, и увлекла за собой 24-летнюю Ольгу Абрамову, чемпионку мира-2011 по летнему биатлону в эстафете и бронзового призера Кубка России-2009 в гонке преследования. Собственно, Абрамова просто не явилась на сбор. Уволилась, снявшись с учета в Минспорта, и удалилась, как считается, в направлении Незалежной. Потеря ли это для России? В спортивном плане - не факт. Отобраться в Сочи Ольге было бы крайне трудно, так зачем мучить девушку тяжкими тренировками без ясной перспективы, если в другой стране ей обещали яркую соревновательную жизнь?
ПОД АНДОРРСКИЙ ФЛАГ?
Не все, однако, столь однозначно в подлунном мире. Для начала необходимо отметить, что Россия, Германия, Норвегия, Австрия, Франция и еще пара-тройка государств развивают национальный биатлон, модернизируют стадионы и стрельбища, открывают базы и школы прежде всего в своих собственных интересах. Страны эти хоть и богатые, но деньги считать умеют. Им хочется готовить спортсменов для себя, а не для конкурирующих держав. Высокие требования, предъявляемые к членам российской сборной, - вовсе не повод разбегаться по Европе всем тем, кто не входит в национальную двадцатку лучших. В противном случае система подготовки кадров просто сложится внутрь. Зачем вбухивать деньги и труд в благополучие соседа? Тем более если говорить о России - деньги бюджетные. Пусть сосед выращивает человеческий урожай на свои кровные.
Клубная система - другое дело. Подписал контракт - и выступай на здоровье хоть за монгольскую, а хоть за гвинейскую команду. Но на Кубок и чемпионат мира с Олимпиадой, будь добр, вернись в лоно вскормившей и наделившей тебя паспортом отчизны. Не можешь пробиться в состав? Се ля ви - будь быстрее, выше, сильнее. Или принимай предложения новых родин: демократичный IBU, щадя спортсменские тела и души, такое право дает. Но с двухлетним карантином - достаточным сроком, чтобы десять раз подумать, прежде чем решиться на этот шаг.
Если же карантин станет однолетним, второй, третий, четвертый слои российской биатлонной системы, скорее всего, будут основательно размыты. Жизнь в нашей стране достаточно колючая, а жизнь профессионального спортсмена, не проходящего в национальную сборную, еще и грустная. Мотаешься по спартакиадам, веришь не пойми во что, тратишь молодость во имя туманных целей. Неужто в сборной Андорры или, допустим, Венгрии будет хуже? Пахота та же, результаты сопоставимы, деньги точно не меньшие, а спортивные эмоции, как ни крути, более яркие. Так чего стесняться-то! Вперед, под андоррский флаг!
МОК, кстати, в этой ситуации скорее на стороне федераций, чем спортсменов. Потому что олимпийский карантин составляет целых три года. Раньше этого срока, если поменял гражданство, на участие в Олимпиаде не рассчитывай. С одной лишь оговоркой: традиционно острожный МОК допускает индивидуальное рассмотрение каждого случая при условии согласия на переход национальных олимпийских комитетов и профильных федераций. В реальности это куда чаще оборачивается достижением компромисса, нужного спортсмену и его новой родине, нежели скандалом и трехлетними криками "Не пущать!". То есть калитка на выход все-таки работает. Та самая, которую ряд биатлонных реформаторов нынче хочет превратить в ворота.
Кто они, эти реформаторы? Заинтересованных вычислить несложно. Прежде всего - бывшие союзные республики, где истребовать гражданство для потенциального члена олимпийской сборной куда проще, чем в странах с высоким уровнем жизни и консервативными взглядами на национальную политику. Возможно, готов активизироваться и бывший соцлагерь: пример Якова Фака, перешедшего из хорватской в словенскую команду, и Насти Кузьминой, в девичестве Шипулиной, косвенно это подтверждает. Как ни странно, тонкий голос подала Гренландия, но у той, похоже, свои печали: островитяне, заявленные в IBU отдельной федерацией, никак не могут понять свою взаимоувязку с законами Дании, ЕС, Международного союза биатлонистов и прочих заинтересованных сторон.
Да, уводят спортсменов не у всех мощных биатлонных держав. В Германии, Норвегии и т.д. биатлонисты даже не первого эшелона неплохо социально защищены. Они изначально ориентированы на параллельное образование, смежную профессию, жизнь после спорта. Им не надо косить глаз за кордон, если они вечно четвертые, потому что, как говорил один мультперсонаж, "нас и здесь неплохо кормят". Не чемпион? Зато гражданин своей страны, не желающий становиться албанцем ни за какие коврижки.
Россияне тоже патриоты. Но поскольку профессиональный спорт у нас - кормилец, каких поискать, а принять гражданство бывшей республики СССР вроде как не зазорно (там ведь все свои!), исход российских спортсменов морально не столь тяжел. Ubi bene, ibi patria - "где хорошо, там и отечество": этот тезис русскому примерить на себя проще, чем немцу, норвежцу или французу.
Но давайте посмотрим теперь на ситуацию с другого ракурса. Россия ведь тоже может ощериться и заточиться - когда припрет, мы такие. Год карантина? Отлично. Тогда начинаем работу по формированию нашей эстафетной команды в Сочи-2014. Примем за рабочий вариант квартет Свендсен - Мартен Фуркад - Шипулин - Бё. Как думаете, хватит у Михаила Прохорова и Виталия Мутко аргументов, чтобы убедить двух норвежцев, француза, а заодно и еще трех-четырех сильных европейских биатлонистов в короткие сроки полюбить Россию, пусть и странною любовью? Мне кажется, вполне. Но что за хаос воцарится тогда в биатлонном мире? Каким дыбом встанут волосы на головах биатлонных спонсоров? Во что останется верить болельщикам и чиновникам IBU?
ЕДИНСТВО ЕСТЬ. НО ЕСТЬ И РАЗНОГЛАСИЯ
Это и есть еще один, третий, ракурс, про который нельзя забывать, говоря о возможном сокращении карантина. Невинные, казалось бы, переходы спортсменов второго-третьего эшелонов из страны в страну способны не только огорчить сильные федерации, но и поколебать устои головной биатлонной организации.
Подробнее на данной теме остановился Сергей Кущенко, с которым мы побеседовали в Мерано. Причем говорил он в тот момент, показалось, не столько от лица СБР, исполнительным директором которого является, сколько от лица IBU. Ведь Кущенко, напомню, - вице-президент этой структуры.
- Два года назад на конгрессе в Санкт-Петербурге мне очень понравилось единство мнений и идеологии членов IBU по большинству важных вопросов, - сказал Кущенко. - Но уже тогда поймал себя на мысли: справедливо ли то, что мнение "малых" и "больших" биатлонных стран при голосовании по важнейшим вопросам "весит" одинаково? Речь не о попрании демократических принципов, разумеется. А о том, что у этих стран и IBU могут не совпадать стратегические и тактические интересы.
Сильные биатлонные державы, к примеру, заинтересованы в развитии вида спорта как мощной индустрии. Они многое делают для этого как в инфраструктурном, так и в маркетинговом направлении. От ведущих федераций идет масса креатива, творчески дополняемого и претворяемого в жизнь IBU. Что выливается в телевизионную суперкартинку, бешеный интерес болельщиков и привлечение богатых спонсоров. Даже в этот кризисный год IBU подписал с небезызвестной швейцарской фирмой Infront Sports & Media, которую возглавляет племянник Зеппа Блаттера, новый контракт по телеправам на 2014 - 2018 годы. Превышение суммы по сравнению со старым договором - 23 процента.
В то же время доходов мало не бывает. Пусть футбол будет на самом верху, а биатлон готов встать в маркетинговом смысле сразу за ним. Не пробился крупный спонсор в Лигу чемпионов или на чемпионат мира по футболу - добро пожаловать к нам. Интерес-то огромный!
Что может этому помешать? Несогласованные процессы внутри самого IBU. Малым федерациям нужно порой не то, что большим. Совсем уж слабенькие мечтают о дотациях, позволяющих окупить дорогостоящий приезд на соревнования, экипировку, транспортировку лыж, оружия и вообще поддерживать нормальный уровень. Те, кто посостоятельней, не прочь разжиться спортсменами из ведущих биатлонных держав. Значит, нужен анализ. Насколько все это способствует развитию биатлона? Где дотации провоцируют застой, а где действительно помогают наладить серьезные процессы? Не отбивает ли финансовая поддержка желание малых федераций работать самостоятельно?
Остановишься в развитии - потеряешь финансовый ресурс: таковы законы современной жизни. IBU - демократичная организация, но если нет общности интересов, разногласия могут повлиять на эволюционные процессы.
Как бы то ни было, единство в IBU на сегодняшний день есть. Но есть и различия во взглядах по ряду позиций. Мне кажется, некоторые федерации слишком местечково, локально смотрят на общее дело. Дайте нам, дескать, дотации и возможность натурализовывать спортсменов, а дальше - как-нибудь без нас. Думаю, и сильным биатлонным державам следует быть более активными на этом поле. Потому что любая юридическая закавыка такого рода может стать тормозом для всех членов IBU и развития мирового биатлона.
Что ж, беспокойство Кущенко имеет почву для оснований. IBU нужно думать, как обезопасить себя от потребительской политики малых федераций, а России - какими стимулами удерживать своих биатлонных "кукушат" от соблазна сменить гражданство.
Правда, запас по времени для анализа и глубокой юридической проработки благодаря работе заинтересованных федераций теперь стал несколько больше. В Мерано принято решение перенести обсуждение вопроса сокращения карантина на следующий конгресс. Который (еще одна резолюция нынешнего форума) пройдет в 2014 году в Минске. Это значит, что, если до Олимпиады-2014 у России и будут переманивать биатлонистов, выступить в Сочи за другую страну перебежчикам не удастся. Что, в свою очередь, станет главным тормозом для желающих сменить гражданство.
Также вчера стало известно, что чемпионат мира-2016 состоится в норвежском Холменколлене, а ЧМ-2017 - в австрийском Хохфильцене.