Серебряный призер Олимпийских игр Илья Авербух всю осень живет в режиме супермногофункциональности. Пока отвечает на вопросы корреспондента «СЭ», успевает посмотреть на прокаты пар в своем «Ледниковом периоде», поохать, поругаться и поаплодировать. На выходных комментировал «Гран-при России», а с недавних пор еще и тренирует танцоров-юниоров.
Ну и интервью дает яркие. Сами посудите.
Партнера Медведевой ищем
— Вас достали вопросом про Милохина, но, судя по тому, как развивалась история медийно, его уход только поднял интерес к проекту. Вам так не кажется?
— Ну нет, мы просто продолжаем работать. Те, кто также продолжает работать, идут дальше. А проект, наверное, его магия, в том, что он долгоиграющий — первый сезон был в 2006 году, сейчас 2022-й — и он настоящий, не срежиссированный. Мы отправляемся в это плавание, в этом плавании живем, в нем происходит много всего — творим, ругаемся, миримся, создаем, получаем травмы, перебарываем себя. В этом жизнь. У меня за эти годы впервые такая ситуация, когда вот такое... Но что-то должно быть впервые. Еще раз хочу сказать, что наша и моя основная задача сейчас — максимально создать правильную атмосферу и сохранить ее в команде. Очень важно, чтобы Женя Медведева продолжила проект, я сейчас над этим работаю.
— Кандидатов раскроете? Они есть?
— Кандидаты есть. Мы пробуем ребят (позже Авербух скажет, что среди фаворитов актер Антон Рогачев, также на съемочной площадке видели Алексея Лукина. — Прим. «СЭ»). Я им очень благодарен, потому что все срываются. Но у нас есть две важные составляющие, которые должны быть, — мы входим в середину проекта, обычно мы берем ребят, которых за два-три месяца накатываем, но у нас сейчас этой возможности нет. Те ребята, которые могли бы войти, — Федя Федотов. Он победитель проекта. Уверен, что все уже про него написали. Но, к сожалению, по графику такие люди не могут принять участие, потому что у них есть своя съемочная работа. Заранее он говорил, что не может.
— Это же должен быть не фигурист?
— Конечно, не фигурист. Это должен быть человек творческой профессии. Ну и чтобы была органическая пара, а не лишь бы кто-то катался. Много очень вводных. Но Женя здесь, я работаю над этим. Это очень важно, потому что мы все — одна большая семья и не должно нас что-то сбивать.
Ждем, что несправедливое решение об отстранении будет отменено
— Удалось ли посмотреть «Гран-при России», которое только начало плавание? Все-таки снижает накал отсутствие противостояния наших и не наших?
— Конечно, снижает. Но при этом огромное спасибо Федерации фигурного катания. Высочайшая организация турнира. Все, что можно сделать в сложившейся ситуации, делается. Но, конечно, ждем, что это несправедливое решение [об отстранении] будет отменено и мы все будем соревноваться друг с другом, потому что только так можно выявить сильнейшего. Когда все спортсмены мира соревнуются друг с другом. Я уверен, что это также абсолютно зеркально обесценивает победы наших коллег за рубежом, и им даже где-то обидно. Может, ты и лучший, но всегда будет в скобочках идти, что эта победа была в отсутствии одной из самых сильных стран в фигурном катании — России.
— МОК и ВАДА как раз тут потребовали открыть результат дела Валиевой. Что думаете?
— Я не буду комментировать это дело. Нельзя комментировать то, в чем ты некомпетентен. И я не располагаю информацией, кто там что сказал-мазал. Но я рад, что Камила Валиева победила на выступлениях в Москве. Рад, что Камила по сравнению с контрольными прокатами включила четверной прыжок. Да, он не получился, но она включила. Она продолжает расти. Здорово, что это происходит. Все слова поддержки Камиле и всем нашим девчонкам! Потому что сейчас сложный сезон.
— Популярное мнение, что программы у женщин были довольно похожие, у мужчин — довольно необычные, каждая выделяется. Возникло ли у вас такое ощущение?
— Так бывает, совпало. Женское одиночное катание склонно к лирике. Наверное, общее лирическое настроение передается. Но то, что вы отметили, мне приятно (улыбается). Так получилось, что в этом году я работал с мужчинами и ставил программу и Мозалеву, и Коляде, и Семененко, и Кондратюку. Они действительно все разные. Правда, Кондратюка вы еще не видели.
— Подвесите интригу?
— Программа ближе к настроению Марка, это внутренняя история, тоже отчасти лирическая. Сами все увидите, трудно описать. Но те программы, которые вы видели, я постарался сделать не похожими друг на друга. Но еще раз повторюсь, что так бывает. Девочки все повзрослели, всем захотелось больше лирического настроения.
Можем дойти до того, что тренировать будет невозможно!
— Еще одна глобальная тема, которая обсуждается, — американской фигуристке Кейтлин Хавайек сказал некий мужчина на «Гран-при», что ей нужно худеть, она написала пост в соцсетях. У нас же в России тоже много проблем с весом, РПП и так далее.
— Проблема глубже в плане замечаний. Так мы можем дойти до того, что невозможно тренировать фигуристов. Любое замечание дискредитирует человека. Скажешь «вытяни ногу», тебе ответят: «У меня что, некрасивые ноги?» Это уже нужно идти к психиатру.
Для меня это понятная история. Если ты живешь и не претендуешь на выход на сцену, то никто не вправе делать тебе замечание — ты личность, которая чувствует себя как хочет. Но если ты взвалил на себя право выхода на сцену, то ты обязан следить за своим внешним видом, прислушиваться, тем самым уважать зрителей, которые на тебя смотрят. Понятно, что есть разные критерии. Полнота — это прекрасно, есть отдельные шоу про это. Но если мы говорим про лед, то он подразумевает за собой эстетику, красоту фигуры. Сделать замечание — это не оскорбление, не унижение, тебе просто стоит привести себя в порядок. Если ты не хочешь продолжать выступать, то иди дальше ешь в «Макдоналдсе» на здоровье. Как тогда тренировать вообще? «Не могла бы ты поднять руку, у тебя очень красивые руки, но извини, пожалуйста...» И все, закончилась тренировка. Слава богу, в России все-таки есть основополагающие правила. А это царство абсурда, по-моему.
— Вы комментировали первый этап «Гран-при» в танцах. Заметили отсутствие паттерна в ритмическом танце, какие-то изменения?
— Было четыре пары. Две пока что на слабом уровне, здорово, что выступают, но по ним сложно что-то определить. Мне особенно понравился ритм-танец пары Морозов/Нарижный. Выделю их танец, хорошо соединились, красивый дуэт получился. Произвольный мне чуть меньше понравился, но главное, чтобы пара состоялась. В произвольной программе понравилась пара Анжелики Крыловой Кагановская/Ангелопол — никак не западают фамилии, я их больше по именам (смеется). Много интересных элементов. Ребята очень хорошие, приятно смотреть.
— Если бы вы сейчас вышли на лед, да даже с Лизой Арзамасовой, попали бы на подиум «Гран-при России»?
— Давайте не будем превращать все в цирк. Нет, конечно, объективно не хватает пар. Всего четыре пары танцевальные на этапе в Москве. Ну что это такое? Сложная ситуация, потому что танцы на льду сфокусированы в Москве и немного в Санкт-Петербурге. В регионах очень трудно развивать танцы, в основном все развивают одиночное катание, а потом эти мальчики и девочки все равно мчатся в Москву, и тут уже что-то получается. Честь и хвала, что есть танцевальные пары из Кирова и Нижнего Новгорода, но, с другой стороны, это вообще неконкурентоспособная история в виде больших результатов.
— Может, в формате шоу-программ сможем вас увидеть на турнире в марте?
— Меня точно нет. Но если все срастется, это обсуждалось, то возглавлю команду, что-то в этом роде. Я не знаю пока регламента. Поучаствовал бы в постановке арт-программ, это мой конек, и вообще хотел бы принять участие в этом мероприятии. Но на лед не выйду. Давно для себя решил, что я на другой стороне баррикад. Было несколько раз, когда выходил сольно, но это было в качестве эксклюзива, когда поздравляли, например, Татьяну Анатольевну Тарасову. И правилу не изменю. Поддержу турнир как хореограф.