Предпосылки
13 мая 1990 года состоялось событие, с которого, как считает большинство на Балканах, началась война в Югославии. В тот день загребское «Динамо» должно было принимать «Црвену Звезду», но вместо пламенной игры лидеров (белградцы стали в том сезоне чемпионами, хорватский клуб финишировал вторым) мир увидел огонь и кровь на трибунах и на поле. В прямом смысле. Но для начала нужно понять, что привело к жестокому побоищу между фанатами.
К 1990 году Словения и Хорватия при подстрекательстве Запада настроились на выход из состава СФРЮ. Атмосфера в стране с каждой неделей становилась все более напряженной. Любой маленький конфликт даже на бытовой почве мог вызвать эффект спички, брошенной в бочку с порохом. Особенно на фоне итогов парламентских выборов в тогда еще Социалистической Республике Хорватии. К власти пришел сторонник самостоятельности Франьо Туджман и его партия ХДС — «Хорватское демократическое содружество». Деятельность Туджмана вызывала гнев и отторжение сербов. При этом голосование прошло всего лишь за неделю до битвы на стадионе «Максимир».
«Тигры аркана» vs ВВВ
На выезд в Загреб тогда приехало более двух тысяч фанатов «Црвены Звезды». Во главе Делије (в переводе на русский — «Герои», такое прозвище у ультрас белградского клуба) стоял 38-летний Желько Ражнатович, известный в околофутбольных кругах как Аркан. Пройдет совсем немного времени, и он уже в разгар боевых действий на Балканах создаст отряд «Сербская добровольческая гвардия», который также называли «Тиграми Аркана». Это подразделение побывает во множестве горячих точек экс-Югославии и получит широкую известность далеко за ее пределами. Бойцы, в основном бывшие футбольные хулиганы, всегда бились до конца и никогда не сдавались в плен, предпочитая ему героическую гибель на поле сражения.
Гостей из Белграда ждал актив группировки Bad Blue Boys (ВВВ) — околофутбольщики загребского «Динамо». Стычки начались уже на вокзале и автобусной станции, а продолжались в разных точках города вплоть до начала запуска зрителей на трибуны «Максимира». Обстановка перед матчем наэлектризовалась до предела.
Бойня
Еще до стартового свистка (он в итоге так и не прозвучит) хорваты начали провоцировать сербов. «Serbi — na verbi!» («Сербов — на вербы!») — неслось с фанатки «Максимира». Одними кричалками дело не ограничилось — ВВВ попытались прорваться к оппонентам через все поле. Ответ болельщиков «Црвены» последовал моментально: белградцы сломали ограду гостевого сектора, сорвали кресла, которые использовали в качестве орудий, и бросились на загребцев. Началось жуткое месиво прямо на газоне. Полиция ничего не могла сделать с разъяренной толпой — фанатов было намного больше стражей порядка, изначально находившихся в чаше арены. В ход с обеих сторон шли не только выдранные сиденья — стальные прутья ограждений, пряжки ремней, куски рекламных щитов.
Внутрь стадиона прибыло полицейское подкрепление, людей стали окатывать из водометов, установленных на пожарных автомобилях. Но остановить побоище долго не получалось: фанаты рубились между собой и с полицейскими почти час, поле оказалось усеяно пострадавшими.
Только по официальным данным, травмы разной степени тяжести получили более ста человек. На самом деле их оказалось гораздо больше — ведь если «звездаши» начали потихоньку возвращаться на свой сектор, то ВВВ переключились на битву с полицией, где большинство сотрудников были набраны из сербов. Болельщики полностью снесли ограждения вокруг своего сектора и подожгли фаерами рекламные баннеры. Динамовских фанов удалось вытеснить за пределы «Максимира», но столкновения с представителями закона продолжились в городе.
Герой и изгой Бобан
Агрессия охватила не только болельщиков. Футболисты «Црвены» ушли в раздевалку в самом начале конфликта, а вот многие игроки «Динамо» под трибуны не спешили. В итоге они тоже приняли активное участие в сваре. Ярче всех «проявил себя» Звонимир Бобан. 21-летний капитан «Динамо» и будущая звезда «Милана» в лучших традициях восточных единоборств двинул в прыжке ногой одному из полицейских — тот моментально рухнул на землю. Парень, кстати, оказался не сербом — спустя несколько лет этнический босниец Рафик Ахметович публично простил Бобана за тот поступок.
«Бобан хотел устроить бунт. Мог бы убить его — Звоне напал на меня, когда я находился при исполнении и при оружии. Коллеги кричали: «Стреляй!», но я не стал», — вспоминал потом Ахметович.
В результате последующих разбирательств Бобана дисквалифицировали на девять месяцев, затем снизили срок до полугода, но чемпионат мира-1990 в Италии хавбек, входивший в сборную Югославии (всего семь матчей, один гол) пропустил. Тот удар сделал Бобана национальным героем Хорватии, ее легендой. И одним из самых ненавидимых спортсменов в Сербии.
«Динамо» же засчитали поражение со счетом 0:3, «Црвена» получила два очка за победу, но это мало что решало. Белградцы ехали в Загреб в статусе досрочного чемпиона, а хорватский клуб все равно финишировал вторым.
Последствия
«Матч ненависти», как назвали ту битву обе стороны, стал предвестником серьезных перемен и большой войны. Всего через пару недель после игры только что избранный парламент Хорватии принял новую конституцию, в республике пошли масштабные реформы. Причем они сопровождались массовым притеснением сербского населения — людей «неправильной» национальности повсеместно увольняли с работы, особенно из силовых структур. В ответ сербы призвали провести референдум об автономии областей, где они превалировали. Хорваты жестко подавляли подобные намерения с применением военной силы.
А уже в марте 1991 года, менее чем через год после побоища на «Максимире», на Балканах разгорелись ожесточенные боевые действия, в результате которых скоро перестала существовать СФРЮ. Многие из дравшихся между собой в Загребе представители ВВВ и Делије встали друг против друга на линии фронта. И в атаку они пойдут, распевая футбольные гимны...