"Фром май харт". Виталий Мутко. "Возможна ли формула "10+15"? Все обсуждаемо"

ФРОМ МАЙ ХАРТ
Виталий МУТКО

Министр спорта России продолжает рассказывать об актуальных проблемах своей отрасли в персональной рубрике

Борис ЛЕВИН
из Москвы

О ЛИМИТЕ И НАЛОГЕ НА ЛЕГИОНЕРОВ

– Начнем, как всегда, с футбола.

– Почему у вас всегда на уме только футбол?

– Потому что это вид спорта номер один. Да и вы тут на днях признались, что были и остаетесь футбольным человеком.

– И что вы хотите обсудить? Возобновление еврокубков или предстоящий рестарт чемпионата России?

– Прекрасные темы, но есть вопросы куда более спорные и горячие. Например, налог на легионеров.

– Знаете, это все локальные вопросы. Я бы с куда большим удовольствием поговорил о системной работе по развитию футбола, вот только она, к сожалению, отсутствует. Что даст этот самый налог, тем более в наши непростые времена? Клубам сегодня, наоборот, надо помогать. По-мо-гать! Вот скажите мне, откуда этот налог будет браться, если подавляющее большинство наших клубов живет на государственные деньги?

Вместо того чтобы думать, где разово урвать несколько лишних миллионов, РФС должен озаботиться созданием эффективной экономической среды, зарабатыванием денег, привлечением инвестиций. А это невозможно без поднятия престижа футбола, улучшения его имиджа и рейтинга, повышения качества самой игры. Мы фактически вернулись в 2001 год, но это, увы, РФС не заботит.

– Кто же должен направить федерацию на правильные рельсы?

– Мы пытаемся влиять на это, постоянно поднимая соответствующие темы. Готовы помогать по всем направлениям, однако основная работа все равно должна быть проделана РФС.

– Что-то не видно ее, этой работы.

– Что я могу сказать вам в ответ? Только одно: если диалог не получается, есть другие методы.

Деньги Капелло

– Как вы отнеслись к перепалке между президентом РФС и представителями Капелло по поводу того курса, по которому нашему главному тренеру надо выплачивать долги?

– Крайне отрицательно: если есть какое-то непонимание, надо садиться и устранять его, а не воевать через прессу. Тем более что Капелло готов к открытому диалогу. С ним, уверен, можно было договориться о компромиссе, но принимать решения в одностороннем порядке – это точно неправильно. Когда я спрашивал, какая сумма нужна для погашения долга, мне назвали именно ту, что в итоге была найдена. Назвали бы больше – нашли бы и больше, но не я же должен считать все изменения, связанные с курсом евро.

– Самый актуальный вопрос для футбольных клубов: когда окончательно будет решен вопрос о лимите на легионеров?

– Сейчас существует лимит "7+4", который, безусловно, доработает до конца текущего чемпионата. В марте Госдума рассмотрит законопроект об иностранной рабочей силе в спорте, внесенный правительством. Как только это произойдет в первом чтении, мы соберемся и примем решение на следующий сезон.

– Вы будете настаивать на "6+5"?

– Сначала обсудим вопрос с РФС и клубами. Мы встречались с Сергеем Прядкиным, я попросил его, чтобы РФПЛ рассмотрела данный вопрос, учитывая наш главный проект – чемпионат мира 2018 года. Ведь без постоянной игровой практики футболисты национальной команды будут совсем неконкурентоспособны.

Да, я хотел бы чуть ужесточить лимит, тогда как у клубов свои интересы – значит, мы должны искать вариант, который устроил бы всех. Причем быстро – до конца марта, чтобы к окончанию нынешнего сезона все понимали правила игры на следующий.

– Возможно ли в каком-то виде ваше согласие с предложениями лиги о лимите в заявке, а не на поле?

– Все обсуждаемо. Возможны и какие-то дополнительные решения в рамках формулы "10+15", на которой настаивают клубы; главное, чтобы интересы российской сборной были защищены. В любом случае это надо обсуждать не через прессу, а в режиме диалога. Я к нему готов.

– В том числе с руководителями клубов?

– Конечно. Обо всем можно договориться. В мою бытность в руководстве РФС разве мы о чем-то не договаривались? Просто не должно быть шараханий. Соглашусь с теми, кто считает: любое решение по вопросу лимита не снимет всех проблем само по себе, оно должно быть частью системы развития российского футбола.

Лимит раздора. Любительский налог

– Вы как-то заявили, что в первой лиге легионеров не должно быть вообще. Но реально ли это? Не может же команда, заключившая контракт с игроком на несколько лет, сказать ему "до свидания", неожиданно вылетев в низший дивизион? А ожидаемо это ни у кого не происходит.

– И тут никаких сложностей не вижу: контракт – это результат договоренности между двумя сторонами. Если в него типовым образом будет внесен разрыв в случае понижения классом – какие тогда проблемы? Надо просто все грамотно прописывать.

– А что будете делать, если после принятия поправок к законам, ограничивающим участие иностранцев во внутренних соревнованиях по командным игровым видам спорта, легионеры из Белоруссии, Казахстана или Армении пойдут в суд, ссылаясь на межгосударственные договоры о свободном перемещении рабочей силы?

– Они этот суд не выиграют, потому что в России существуют законы, защищающие внутренний рынок, в том числе – и в плане привлечения иностранной рабочей силы. Да это и не вопрос гражданского суда. Есть спортивное законодательство, которое четко оговаривает, что можно и что нельзя вносить в регламенты проведения соревнований. Кстати, после "дела Босмана" оно очень ужесточено и очень подробно прописано.

– И последний вопрос о футболе: встреча в Крыму с представителями УЕФА состоялась?

– Пока нет: ее по техническим причинам перенесли на начало марта.

О ЗИМНЕМ СЕЗОНЕ

– Зимний сезон подходит к концу, и выявилась определенная тенденция: наши олимпийские чемпионы в основном ушли в тень, зато "выстреливают" совершенно новые спортсмены – Кулижников, Павличенко, Хорошилов, Родионова с Туктамышевой. Так и задумывалось изначально?

– Случайных людей у нас нет. И уж тем более нет случайных побед. Пришли в горные лыжи новые управленцы с новыми методиками – и вид прогрессирует на ваших глазах. Кулижников и Павличенко совсем молодые ребята – их время в Сочи просто еще не наступило. А Родионова и вовсе не могла выступать там по возрасту.

Первый год после Олимпиады – всегда переходный. Кому-то нужно взять паузу, чтобы залечить травмы, кому-то переосмыслить свою жизнь в спорте, кому-то просто зарядиться новыми эмоциями. Это удачное время для тех, кто был за спинами лидеров. Им нужно заявить о себе, доказать, что именно на них нужно делать ставку в начавшемся олимпийском цикле. Так что идет нормальный, естественный процесс.

– Но что-то меняется прямо по ходу сезона – почему, например, на чемпионат мира не поедут фигуристы Ксения Климова и Федор Столбов?

– Потому что у них есть некоторые проблемы, в том числе – со здоровьем. Ребята молодцы – после того как Максим Траньков лег на операцию, они подстраховали нашу первую пару, не пропустив ни одного значимого соревнования. Но сейчас необходимо сделать паузу. Тем более что у нас есть кому выступить на данном чемпионате – это и Кавагути со Смирновым, и молодежь, на которую надо посмотреть в боевых условиях.

Уверен, что в следующем году, когда начнется уже планомерная подготовка к Олимпиаде в Корее, и Климова со Столбовым, и Юля Липницкая, и Аделина Сотникова снова станут грозной боевой силой. Вообще с фигурным катанием у нас сейчас все в полном порядке. Недаром заявки на телевизионный показ чемпионата России идут из многих стран.

Столбова и Климов
сошли с дистанции

– Тогда еще один вопрос, связанный с этим видом спорта: у российской фигуристки Катарины Гербольдт не получилось создать спортивную пару с Брайаном Жубером из-за большой загруженности француза в ледовых шоу. Не было ли у вас желания предложить Жуберу более выгодные условия ради того, чтобы не терять этот интересный проект?

– Нет. Мы не должны заниматься виртуальными проектами, поддерживать кого-то вопреки спортивным показателям, авансом. Регион брался за них, готов был обеспечить финансирование – и если бы они по общим критериям прошли в сборную страны, тогда и получили бы от нас более мощную поддержку.

– Тогда противоположная история: спортсмен, достигший уже больших высот, остался фактически за бортом. Имею в виду пловца Аркадия Вятчанина, окончательно решившего выступать за сборную Сербии. Нет ли у вас сожаления по этому поводу? И не стоило ли вмешаться в конфликт Вятчанина с федерацией лично вам?

– Сожаление, безусловно, есть – к потерям спортсменов такого уровня всегда отношусь болезненно. Мы готовы были создать Аркадию индивидуальные условия подготовки, я посылал ему сигналы об этом. Хотя, возможно, стоило вести диалог не через федерацию и руководство Центра подготовки, а лично, тогда все могло бы закончиться по-другому.

– То есть вы в этом случае недовольны действиями федерации?

– У меня остались к ней вопросы, скажем так. Как, кстати, и по подготовке к домашнему чемпионату мира. Придется, наверное, и здесь вмешиваться активнее.

О ТРАГЕДИИ С Алиной ЯКИМКИНОЙ

– В связи со смертью биатлонистки Алины Якимкиной нет ли планов реформировать спортивную медицину? Сделать так, чтобы качественное медицинское обслуживание получали не только члены сборных России?

– Сейчас идет расследование этого трагического инцидента, создана специальная комиссия. К сожалению, спорт высших достижений – жестокая штука, подобные случаи здесь происходят независимо ни от чьей воли. Другое дело, что проверить еще раз систему допуска спортсменов к соревнованиям на всех уровнях никогда не бывает лишним.

Сердце спортсменки
не выдержало нагрузок

– Она существует сверху донизу?

– Безусловно. Медицинское обслуживание получает не только сборная страны, но и сборные регионов. В данном случае – Удмуртии, за которую выступала Алина. Там тоже есть диспансерное наблюдение за каждым атлетом, минимум раз в год все проходят медицинское освидетельствование. Было соответствующее обеспечение и на самом Кубке России, поэтому сейчас надо разобраться, что именно не сработало, всем ли хватило квалификации. Первые данные уже есть, но они пока недостаточно подробны, чтобы делать окончательные выводы. Надо ведь не крайних найти, а разобраться в ситуации как можно более досконально, чтобы не допустить подобных инцидентов в будущем.

О ЛЕГКОЙ АТЛЕТИКЕ И ДОПИНГЕ

– Ушедший в отставку президент Всероссийской федерации легкой атлетики Валентин Балахничев выражал желание и дальше работать на благо российского спорта. Будет ли ему предоставлена такая возможность?

– Тут надо решать вопросы последовательно: сначала завершить историю с претензиями к нашей федерации со стороны ИААФ и ВАДА, потом уже думать о будущем Валентина Васильевича. По материалам того пресловутого фильма, который выпустил немецкий канал ARD, ВАДА создала специальную комиссию, а ИААФ открыла дело на нашу федерацию и ее президента в том числе. Надо все эти темы закрыть, после чего вернуться к тому, как лучше использовать опыт Балахничева.

– Дело в ИААФ, кстати, открыто и на Чегина – впервые на моей памяти фигурантом подобной истории стал тренер.

– Почему? Расследования в отношении специалистов, которые готовили сразу несколько героев допинговых скандалов, случались и раньше. У нас ведь тоже РусАДА работала по чегинскому центру. Вы знаете, что там уже сделаны серьезные выводы, уволено несколько человек, усилен федеральный конт-роль. Но финал истории еще впереди.

Виктор Чегин: битая карта

– Вы упомянули о немецком фильме. А не покоробил ли вас тот факт, что Юлия Степанова (Русанова), одна из героинь этой ленты, освобождена Международной федерацией легкой атлетики от уплаты обязательного взноса при возобновлении карьеры с формулировкой "за вклад в борьбу с допингом в России"?

– Не хочу комментировать решения международных организаций, это их право, тем более что глубину этого вклада мы до конца не знаем. Я лично знаю только то, что сама Степанова была дисквалифицирована за допинг, а ее муж был уволен из РусАДА за определенные нарушения. Знаете, о чем это говорит?

– О чем?

– О том, что система борьбы с допингом у нас работает! И два процента положительных проб – это такой же показатель, как в остальных развитых спортивных державах. А как блестяще в этом плане мы отработали Олимпиаду в Сочи! В России создана суперсовременная лаборатория, которая работает на полную мощь. Никаких проблем здесь я не вижу.

– Если упомянутая Степанова после возобновления карьеры не захочет менять спортивное гражданство, может ли она претендовать на какие-то выплаты со стороны Минспорта как гипотетическая кандидатка в сборную России?

– У нас есть общая система отбора – если она за свои деньги подготовится так, что выполнит соответствующие нормативы, то тренерский совет рассмотрит ее кандидатуру. При этом не забывайте, что она сначала должна попасть на всероссийские соревнования от какого-то региона – борцов с допингом у нас отдельно не заявляют. В том числе и потому, что спортсмен должен пройти медицинское освидетельствование, о котором мы с вами уже говорили.

– Предположим, попала и все нормативы выполнила…

– Тогда будет решение тренерского совета – не техническое, а с учетом всех факторов. Гонений ни на кого не будет, но кандидатуру человека, который втайне записывает своих подруг по сборной и пытается спровоцировать их, а потом передергивает факты для фильма, обсудят очень тщательно, поскольку моральный климат в команде – не пустой звук.

Последний барьер
Валентина Балахничева

– После громких допинговых скандалов в легкой атлетике депутаты Госдумы заговорили о возможности введения уголовного наказания за допинг. Какова ваша позиция по этому вопросу?

– Отношусь к этой идее отрицательно. Мы только-только ввели административную ответственность и пока еще не в полной мере отработали возможности, предоставляемые этим законом, не создали соответствующие механизмы. Нельзя же менять законодательство каждый год. Тем более что целый ряд запрещенных препаратов сам по себе подпадает под статьи закона, связанные с наркотиками.

– Заканчивая легкоатлетическую тему: как вы отнеслись к успехам кенийских бегунов на зимнем чемпионате России по легкой атлетике? Не стоит ли в связи с этим ускорить процедуру получения этими спортсменами российских паспортов?

– Пока это иностранные студенты, механизм получения российских паспортов для которых существует помимо наших желаний и нежеланий. Стоит ли применить упрощенную схему? Ответ на этот вопрос должны дать руководители федерации и сборной страны. Если перспективы просматриваются, то почему нет?