На заседании Пресненского суда Москвы допрашивается нападающий "Зенита" Александр Кокорин, который участвовал в двух драках в центре столицы вместе со своим братом Кириллом, полузащитником "Краснодара" Павлом Мамаевым и детским футбольным тренером Александром Протасовицким.
Братья Кокорины, Мамаев и Протасовицкий были взяты под стражу за участие в двух драках в центре Москвы в октябре 2018 года, в результате которых были избиты водитель ведущей "Первого канала" Ольги Ушаковой – Виталий Соловчук, чиновник Минпромторга Денис Пак и гендиректор ФГУП "НАМИ" Сергей Гайсин.
Вопросы Кокорину задает адвокат Андрей Ромашов:
- Соловчук побежал в машину, Мамаев за ним, я пытался его остановить. Затем увидел, как упал Мамаев, за ним еще, кстати, бежал брат. Не заметил, почему упал Мамаев. Мы с Протасовицким пошли на то место, где ребята упали. Они в то время уже поднялись и снова побежали к Соловчуку, который уже лежал. Он стоял спиной, Паша попытался его ударить.
- Сколько Соловчук лежал?
- Минуты полторы-две.
- Видели, что его били?
- Видно было, что его ударил Паша, Кирилл. Когда подошел к лестнице, забрать брата. Кого-то пытался оттаскивать. Продолжался процесс, и не было такого, чтобы он лежал и молчал. Он называл его другими матерными словами.
- Соловчук утверждает, что вы его били ногой?
- Хотел с ним встретиться и понять, почему он менял свои показания три раза.
- Как вы у него это уточняли?
- На очной ставке он говорит, что на мне были белые кроссовки и черные штаны. Но там возможности для досконального допроса не было. Я в тот день был в коричневых кроссовках с оранжевыми вставками.
- Когда вы подошли, Соловчук лежал?
- Да.
- Он мог ваши ноги видеть?
- Он не мог, потому что он лежал головой не там, где я стоял. Я был там, где были его ноги. В грудь я не мог его ударить.
- В суде он сказал, что были удары в грудь.
- В конце он сказал, что было то ли плечо или рука.
- Почему он путается?
- Не знаю. Три раза он менял свои показания, по-моему все очевидно.
- Дальше что?
- Его подняли. И мы задавали одни и те же вопросы. После этого Протасовицкий собирался отнести его к машине. Помню, что Бобкова сильно кричала: "Зачем эта драка? Давайте разъедемся". Через минуту подошел к машине, когда Соловчук находился боком. Как его били и оттаскивали, видел издалека.
- Когда Соловчук отъезжал, говорили ему, что запомнили номер машины и в случае звонка в полицию, его найдут?
- Такого не было. Хотел просто выяснить причину его слов. Он сказал, что он извиняется и что он был неправ. Мне больше он был неинтересен.
- Он просил вызвать полицию или скорую?
- Нет.
- Уехал добровольно?
- Да. Куропаткин ему помог.
- Он мог через минуту позвать полицию?
- Да.
- Потом в "Кофемании" вы обсуждали конфликт?
- Да. Мы разъехались в разных машинах и хотели собраться и вместе обсудить. В ресторане говорили, почему такое произошло и как так могло случиться. Друг у друга уточняли, мы бы на его месте что бы сделали и так далее.
- Вы будете помогать Соловчуку?
- Конечно.
- Вам раскаиваться не в чем?
- Я попросил прощения. Мне как владельцу машины тоже не понравилось бы, если бы мне испортили машину. (Арман Мкртчян)