— Вам называли причину, по которой «Химки» решили больше не сотрудничать с вами?
— До конца причины я сам не знаю. Клуб принял такое решение. Не знаю... Решение коллегиальное, наверное: тренерское и руководителей, видимо. Мы нашли точки соприкосновения, договорились и расторгли контракт по обоюдному согласию. Все нормально в этом плане.
— Для вас такой поворот событий не стал неожиданностью?
— На протяжении всего сезона у нас в «Химках» происходили разные вещи. Например, капитана отстраняли от тренировок. Так что в принципе я был готов к любой ситуации. Расставание не стало для меня неожиданным.
— Почему Спартак Гогниев перестал на вас рассчитывать?
— Не знаю, в чем дело, перестал ли он на меня рассчитывать или нет. В конце прошлого сезона я получил небольшое повреждение и не попадал в состав не потому, что меня не ставил Спартак Артурович или из-за чего-то еще. Дело в повреждении.
— Но вы поняли, почему сейчас не входите в дальнейшие планы Гогниева?
— Не понял. Но и разбираться в этом не хочется.
— Неужели не обидно?
— Ну... Какая может быть обида? Ни на кого не обижен. Просто немного грустно, так как я провел в «Химках» четыре года.
— Почему команда так повалилась после ухода Сергея Юрана?
— У меня нет ответа... Даже предположить не могу. Без понятия, к сожалению.
— Ходили слухи, что Гогниев считал, что ветераны не выкладываются в каких-то матчах и поэтому посадил вас на лавку.
— Первый раз такое слышу! Не видел и не читал такого.
— Гогниев объяснил вам, почему делает ставку на других исполнителей?
— Мы с ним поговорили, но пусть эта беседа останется между нами.
— Поняли друг друга?
— Мы друг друга услышали.
— В одном из интервью вы говорили, что команда еще привыкает к требованиям Гогниева. В итоге поняли, чего хочет от команды тренер?
— Понимание есть. Мы же все профессионалы.
— Бытует такая точка зрения, что при Гогниеве «Химки» играли в слишком смелый футбол, агрессивный. Надо было действовать осторожнее и прагматичнее, отталкиваясь от состава.
— Уф, ну и вопрос (смеется). Это надо обсуждать в прямом эфире на телевидении. Это для экспертов. Мне сказали — я делаю, выполняю установку штаба. Я не думаю, что лучше сделать так или так. Нет! Вот когда стану тренером, тогда и буду принимать решения. А рассказывать наставнику, как играть, — точно не про меня.
— Для вас стало шоком, что за первую часть сезона в «Химках» сменилось три тренера?
— Да не назвал бы это шоком. Раньше, наверное, такого в карьере не случалось. Но в «Химках» все равно интересно... Игорь Геннадьевич Черевченко уходил, потом возвращался. Так что я к таким вещам уже привык.
— Почему «Химки» расстались с Юраном?
— Это, наверное, так и останется тайной. К сожалению, у меня нет ответа на этот вопрос. Эту тему можно обсуждать и обсуждать...
— То есть вы так и не поняли причин, по которым клуб расстался с Юраном?
— Да вся Россия не поняла, чего уж я-то.
— В ближайшее время вы подпишете контракт с «Торпедо»?
— Пишут сейчас многое. Но для меня было главным решить вопрос с «Химками». А что будет дальше — пока без комментариев.
— Что вы все-таки сейчас чувствуете после ухода из «Химок»?
— Знаете, такие смешанные чувства... Я вышел, попрощался с ареной, сказал спасибо стадиону. На нем было много радостных событий... Не скрою, грусть присутствует, но такова наша футбольная жизнь. Надо двигаться дальше.
— Многие уже похоронили «Химки». Команда не спасется?
— Одному Богу известно. Не берусь прогнозировать.