Эх, Павел Федорович, Павел Федорович...
Очень хорошо представляю вас, тренирующим и сегодня. Если для кого возраст не возраст – так это для вас. Вряд ли вы научились бы красить волосы к своим семидесяти, но становились бы моложе от года к году. Обретя секрет вечной юности, как ваш товарищ Гаджи Гаджиев.
Это самый тонкий, самый деликатный талант в футболе – мало кому дано из неплохой команды делать выдающуюся. Такому не научит никакая ВШТ.
Хоть учит она многому. Я не удивился, услышав от другого знатока "искреннего футбола", Эдуарда Малофеева: "Поступил в ВШТ – у меня был 60-й размер головы. Закончил – стал 62-й".
Кстати! Садырин – это и есть искренний футбол. Построенный на доверительной беседе. На несусветных байках. На спектаклях вместо установок – и таких же упражнениях. Кто-то из "Зенита"-84 рассказывал, как таскали перед звездным сезоном по сугробам Удельной бревно. Садырин в дурацкой лыжной шапочке был первым.
Я не поверил, но отыскался снимок. Точно, бревно. Точно, лыжная шапочка.
У "искреннего футбола" тысяча оборотных сторон. Попробуй только поступить вопреки собственным правилам, попробуй оступиться. Кому-то простили бы, тебе – никогда. Потому что у вас особые отношения.
На эту мину Садырин и наступил – кажется, при распределении "Волг" вымарав из списка заслуженных футболистов, зато вписав поверх фамилию какого-то начальника при команде. "Зенит" его не понял. Биться за тренера как вчера уже никто не желал.
Сломалось что-то тонкое, почти невидимое. То, что не восстанавливается.
***
На второй сезон людям из "искреннего футбола" обычно тяжеловато – вчерашние байки приелись. Не столько заводят, сколько раздражают. Команда смеется отныне не столько над смыслом, сколько над тренером.
Надо менять либо репертуар, либо клуб. А футбол наш выстроен так, что второе случается чаще. Видя, как вчерашняя дружба с парнями улетучивается, тренер всплескивает руками: "Ах, так? Не цените? Так я вам сейчас подкручу..."
Так случилось в "Зените": Садырин после чемпионства изгнал общего любимца Брошина, навесив вслед еще и дисквалификацию. Команда вскоре выгнала Садырина.
У звонкого "мы одна семья" оказывается обратная сторона – вы хотели семью? Так получите! Как это происходит в России, теперь отлично знает мистер Каррера.
"Парни" оказываются сильнее. У них сотни советчиков. В 1980-х писали "открытые письма", сегодня карябают что-то в инстаграмах. Тогда и сейчас футбольным людям не надо разжевывать смысл слова "плавить".
***
Искренние люди не выстраивают стратегию – оттого их ошибки особенно видны. Моуринью швыряет банки с водой, просчитав за секунду эффект. Зная – нужно или нет.
Садырин лупит по стулу в Греции, не рассчитав ничего. Возможно даже, силу удара. Не удивился бы, переломай Садырин пальцы. Как говорит в схожих ситуациях Игорь Гамула: "А что я сделаю? Меня несет!"
Способность на "меня несет" – это то, что люблю в Садырине особенно сильно. Сейчас таких почти не осталось. Эпатируют нынешние натужно и зло, нет в них романтизма. А в Садырине был.
***
Павел Федорович, ну зачем вы взяли на чемпионат мира в Штаты отказавшихся от письма "подписантов"? К чему? Эти, приехавшие, вам не помогли – а те, кого наигрывали прежде, прокляли. Не простили и годы спустя. Команда-то вырисовывалась – трудолюбивая, старательная. Каждый друг за друга. Пусть не совсем садыринская, без куража. Но кусачая.
И вдруг...
Кто-то Садырину до самой кончины не простил обид еще более древних – как Валерий Брошин. Приехал в Москву на "Содружество" "Копетдаг", где обнаружил я в составе внезапно того самого Валеру. Приехал, постучал...
Валера был не в духе – но говорить не отказался. Тогда не принято было гонять корреспондентов. Да и с кем ему было разговаривать на родном языке в той команде? Соскучился!
Чуть оживился Брошин, когда зашла речь о Садырине. Заговорил такими словами, которые и вспоминать неловко. Хотелось переглянуться с самим собой: слышу ли я это? Не галлюцинации?
Вылил Валера, поблескивая глазами, на Садырина ведро помоев. Это факт.
Я спрашивал после людей из "Зенита", ЦСКА – что это Брошин раздухарился? Вроде обиды-то друг другу простили. Или появились новые, о котором мы не знаем?
Люди пожимали плечами:
– Странно...
Кстати, то интервью не вышло. Даже расшифровывать не стал.
***
Когда говорили о Садырине скверно, я каждый раз отшатывался. Хотелось протянуть нараспев: "Он же ге-е-ний..."
Вот такой пермский мужичок, небольшого росточка, с залысинками – это и есть гений. У такого чутье на слово, на ситуацию – необъяснимое! Таких учить – только портить. Вот один в один был Виктор Маслов – с двумя классами образования. А засунь его в академию – кто знает, что выйдет?
Садырин – это товарищ Сухов. Попробуй, разложи на атомы его успех. Разжуй его правду и лукавство. Пойми, на чем он побеждает. Не выйдет же?
***
Что всякий гений полон противоречий, я в 1990-е не знал. Что вы хотите от юного корреспондента?
Помню, приезжал в Кудепсту к папе Игоря Ледяхова. Тот заведовал футбольными полями. Ухаживал так, что травинка к травиночке, вся высшая лига стремилась к нему. Да и дядька добрейший. Угощал меня самогонкой с огурцом. Подарил фоточку Игорька в испанской команде. Не сразу выковыряв заскорузлыми пальцами агронома из альбома. Ну, душа-человек.
– Хоть с кем-то отношения не сложились? – уточнял я. Зная ответ.
Но слышал вдруг:
– Ага, был такой. Садырин! "Дай поле", и все. Еще и грубо как! А погода такая, что нельзя команду на траву запускать, убьют газон. Так и не дал. А он ногой на меня топал. Рассорились.
***
Ничуть мою любовь к Садырину те рассказы не подточили. Хотя прекрасно, выпукло представил, как Пал Федорыч способен просить поле и топать ногой. С матерком и дерзким взглядом.
Он был очень славный мужик. Наученный горьким, стал требовать интервью "вычитать". Некоторые главные редакторы отваживались ответить: "Пусть в газете вычитает" и поставить все как есть, но с Садыриным лучше было не ссориться. Раз просит – пусть читает, вымарывает.
Через пару дней Павел Федорович листочки возвращал:
– Я одно слово поправил. Смягчил.
Корреспондент отыскивал ту самую строчку – Садырин цветным карандашом вычеркнул слово "струсил", сверху приписал "сдрейфил". Смягчил!
Кстати, корреспондентом тем был самый одаренный человек спортивной журналистики 1990-х Павел Васильев. Такие эпизоды и персонажи сделали из него с годами чудесного писателя – а газетные коридоры стали тесноваты...
А тоньше, душевнее интервью с Садыриным так никто и не сделал. Это сказка – когда интервьюер достоин героя.
***
Я сегодня расспрашиваю своих героев о Садырине, хоть все уже, кажется, известно. Но Павел Федорович открывается с новых и новых сторон. У каждого свой Садырин.
Слушаю Сергея Веденеева, героя памятливого и умного. Даже не по-футбольному мудрого. Говорящего вполголоса.
Так вот его Садырин прекрасен и противоречив. Способен на то и на это. Пытающийся моментами жить по жестким правилам русского футбола – и сам же об этом жалеющий.
Приезжаем с "Разговором по пятницам" к Эрнесту Серебренникову, легенде еще ленинградского ТВ. Кто в коридорах телецентра на улице Чаплыгина не знает Эрнеста? Эрнеста знают все!
Это он нам рассказывал:
– Ну кто мог держать за гения в нашем городе Довлатова и Бродского, когда рядом были Стржельчик, Юрский и Лавров? Еще жива была Ахматова, я ее застал. На набережной встречал Зощенко...
Так вот его Садырин – душевнейший парень, наш ровесник. Немного за сорок. Он не Павел Федорович, он Паша. Каким и был для того Ленинграда. Немного раздавленный обстоятельствами и людской подлостью. Но не растерявший присутствия духа и интонаций дуэлянта.
Мы сидели полдня в кафе на Черной речке – дерзкие языки предположили, что то заведение даже принадлежит Эрнесту Наумовичу – и казалось, что дверь вот-вот откроется, войдет Садырин. Подсядет к нам, развернет крохотную шоколадку, которых накупил Серебренников уйму. Протянет ладонь Александру Кружкову, представится: "Паша!" – а у того очки изнутри запотеют от волнения.
Паша, Павел Федорович, зарядит и перезарядит всех вокруг энергией, настоянной на озорстве. Хохотнет над кем-то.
Дверь открывалась – но заходили какие-то другие люди...
А за Садырина рассказывал Серебренников – и его Павел Федорович выходил какой-то особенно живой.
А, впрочем, вспомните сами, что рассказал Эрнест Наумович в том интервью. Главка так и называлась – "Садырин".
"– Это же вы снимали тот сюжет, который внезапно прервался подвигом Садырина?
– Я!
– Он сохранился?
– Недавно где-то отыскал, подарил "Зениту". Я только бесплатно делаю.
– Вы разговаривали – и вдруг услышали крик?
– Сейчас на этом месте футболисты паркуют машины, а тогда была баскетбольная площадка. Стоит Паша, домик позади. Кстати, база "Зенита" – это типовая поликлиника. Кабинеты врачей и один туалет в конце коридора. Нетиповые здания строить было нельзя. Расспрашиваю Садырина, он отвечает – этот в форме, этот нет... Вдруг с другой стороны озера крики, на шум выскакивает жена Садырина: "Паша, там кто-то тонет!" Дальше – как в фильме.
– Сразу кинулся?
– Снимает обувь – и тут же ныряет. Человека нет!
– Прямо в рубашке?
– Да, в рубашке. Я камеру не выключаю – думаю, не дай Бог, он тоже утонет. Потом все-таки выключил, думаю – сейчас тоже нырну! Я достаточно хорошо плаваю. Но в этот момент появляется Паша и какой-то мальчик. Поднял его уже со дна. Вот в этот момент я снова включаю камеру. Кто-то кричит на другой стороне озера – как оказалось, брат этого мальчишки... Ему делают искусственное дыхание...
– Это же вошло в сюжет?
– Да. Вызвали врача "Зенита", "Скорую помощь"... Я снимаю, как откачивают. Хотя картина не самая приятная – перед тобой лежит живой труп.
– Откачали же?
– Откачали. Все меня спрашивают – не знаю ли судьбу этого парня?
– Не знаете?
– Не знаю и не хочу знать. Мне потом американцы предлагали этот сюжет выдвинуть на какой-то конкурс, "тренер нырнул"... Я не стал – это дело Паши. А сам он снова встал под деревом, мне говорит: "Что, продолжим?" Не помню, переоделся ли. Смеясь, договорили. Перед передачей мне Орлов звонит: "Было что-то интересное?" Да ничего особенного, отвечаю. Ну, мальчика вытащили из пруда. Все мимоходом. Честно вам говорю – никакого значения этому не придал!
– Дошло позднее?
– Орлов звонит после эфира: "Это же бомба, фантастика! Таких сюжетов не бывает!" Я понять не могу – о чем он? Хотя со стороны сюжет выглядит фантастически.
– Медаль за героизм на водах до Садырина дошла?
– Вроде бы наградили. Не было бы сюжета – не было бы медали, это ясно. В тот же день, всё отсняв, я достал из машины какую-то неплохую книжку. Говорю: "Все равно тебя, Паша, не наградят. Так награжу я". Подписал – "За спасение утопающего", отдал ему.
– Невероятно.
– Сюжет вошел в историю. А другой случай остался за кадром – Паша прежде спас человека Баку. Он вообще был готовым спасти.
– Дома у него бывали?
– Как раз дома у него сидели, когда Паша начал рассказывать, как покинул "Зенит". Об этом ведь никто не знает!
– Очень интересно.
– Договорились о подписании нового контракта. Садырин едет на машине – и тут звонок: "Пал Федорыч, вы ушли, а мы задержались еще на минуту. Решили контракт с вами не продлевать..."
– Какая неприятность.
– Знаете, что Садырин сказал по этому поводу? "В этот момент у меня что-то оторвалось внутри..." Подразумевая – как раз тогда и началась онкология. Там была определенная игра, про которую для газеты говорить не хочу.
– Как интересно.
– Я в эту игру не играл, Орлов – тоже. Но! Все мы защищали Садырина. Гена Орлов – особенно горячо. Прямо в передаче говорил: "Кто такой Мутко? Вы такой фамилии не знаете. А Садырина знают все". Понятно, после этого Мутко стал его врагом.
– Надо иметь смелость – наживать таких врагов.
– Против Мутко был Малышев, вице-губернатор. Да и Яковлев, губернатор. А Мутко сделал очень много для "Зенита"! В этом прошлом осталось столько тайн – вы даже не догадываетесь. Например, в какой-то момент сама команда хотела вернуть Садырина. Я видел эту интригу, но участвовать в таком мне никогда не нравилось...
– Это похвально.
– А никакого смысла! Интрига – это всегда кому-то выгодно. Как в свое время было подготовлено Спорткомитетом письмо против Садырина – "демократия", "тренера выбирают"... Помните его первый уход из "Зенита"?
– Разумеется.
– Вот после этого письма выхожу из автобуса, вижу – стоит одинокий Садырин. Все разошлись. Подхожу: "Паша, а давай я свою машину оставлю, поедем на твоей?" Два-три часа катались по городу, куда-то заходили, пили кофе... Самое интересное, он это помнил через годы, я – нет. Как его успокаивал: "Паша, ну что ты расстраиваешься? Это как развод с женой. Надоели друг другу – ну и разбежались". Началась та история с начальника команды Матросова – его хотели снять, а Садырин затупился. До этого была история с вещами – кто-то из Японии вез больше, кто-то меньше...
– Кажется, Павел Федорович вез больше всех.
– Что-то такое было, даже вспоминать не хочется. В тот вечер, сразу после письма, вечером звонок. Паша! Хохочет!
– Что случилось?
– "Эрик, ты не представляешь..." Оказывается, ему позвонил один защитник, подписавший то письмо. Говорит: "А что насчет рекомендации в партию? Вы мне обещали". Не буду говорить, кто. Сейчас он тренер средней руки.
– Давыдов?
– Не-е-т, Толя Давыдов – совсем другой...
– Чем разговор завершился?
– Садырин смеется: "Какая рекомендация? Ты ж написал, я не гожусь как тренер" – "А одно к другому какое имеет отношение?"
– Ларионов?
– Нет, не Коля. Не надо гадать. Имя ничего не значит – парень просто дурак. А Паше я сказал: "Скоро начнешь новую жизнь". Вскоре случилась победа в чемпионате с ЦСКА. Помню, выиграли они какой-то международный матч. Еду в Москву, начальник поезда меня знает. Говорит: "Между прочим, в нашем поезде Садырин. У него как раз день рождения" – "Так скажите, что я здесь!"
– Зашел?
– Вскоре стук в купе – Павел Федорович! Садимся с ним, начальник поезда приносит выпивку. Еще один журналист к нам напросился. Вдруг Паша говорит: "Эрик, а я запомнил твои слова!" – "Это какие же?" – "Да пошло оно все на х..., жизнь несколько раз начинаешь заново. Надо просто начинать, и все".
– Садырин – удивительный.
– Я как-то Бескова спросил о Садырине. Думал, сейчас выплеснется московское высокомерие, да еще и Бесков...
– Что ответил?
– "Дважды стать чемпионом страны – это надо иметь секрет!"
***
Что бы ни говорили о Садырине, что бы не вспоминали об его уходе из "Зенита" и ЦСКА, – не это главное.
А главное вот что – Садырин был тренер мирового уровня!
Кому-то казалось, что он "колхозник"? Так вот сами вы колхозники. Я до сих пор помню фрагменты игр его ЦСКА. Это было невероятно! Для кого-то "команда мечты" – "Барселона" Кройфа. Для кого-то, как для Леонида Слуцкого, – сборная Франции-1984. А кому-то всего милее лошадиный футбол "Вест Хэма" 1980-х. Бывает.
А для меня футбольное чудо – тот ЦСКА. Ну и "Барселона" Кройфа, конечно, тоже. Скорость, остроумие, никакого занудства.
Садырин умел разглядеть футболиста – и считавшийся средним вратарь Бирюков выдавал гениальный сезон. Ловил все – даже с пенальти. После чего показывал арбитру руку, согнутую в локте. Был тысячу раз прав.
Вазу от "Огонька" получал в тот год не Дасаев и не Чанов, а Миша из Орехово-Зуево. Не доехав, однако, до сборной. Это Михаил в тот год едва не стал лучшим футболистом СССР – пропустив вперед Геннадия Литовченко...
Это при Садырине Долгополов и Афанасьев "выжигали" все. А в Борисе Чухлове разглядел выдающиеся данные. Кажется, Борис Владимирович и сейчас сделает кульбит. Если хорошо попросить.
Представлять "Зенит"-1984 "ребятами с нашего двора", которые вдруг собрались и выиграли – красиво и забавно. Прекрасный миф, я сам рад его поддерживать.
Но по совести говоря, это были люди с уникальными способностями. Не шантрапа. Способные если надо – переиграть "Спартак". Затоптать киевское "Динамо". Вытащить матч на чистом везении – как в Тбилиси и Днепропетровске. Все что хотите!
То же самое повторилось в ЦСКА – ну, в Корнееве можно было разглядеть игрока. А кто бы поставил на Сергея Дмитриева с его резанными-перерезанными ногами? Страшнее шрамов я в советском футболе не видел. Будто на фронте резали тупым скальпелем.
Кто бы поверил, что главная футбольная песня Брошина впереди? Из новой садыринской команды поедет на чемпионат мира – и там сыграет?
За этих ребят взялся Садырин – и очень скоро комментатор Перетурин требовал переодеть ЦСКА в майки сборной. В полном составе отправить играть против каких-то венгров. А может, румын. Никто со стороны им не нужен – чтоб не расплескать "химию". Добровольский с Шалимовым в такой команде лишние, пусть играют Малюков, Колесников и Колотовкин. Ну и Дмитрий Быстров, конечно. Куда же без Быстрова.
До сих пор уверен – так и надо было сделать.
Разглядеть все это, скрытое, смог только Садырин. С другими тренерами ЦСКА курсировал из высшей лиги в первую. Где не искрил с этим самым составом.
Мне кажется, это – волшебство. Вот в чем фокус.