За долгую тренерскую карьеру Шубин проработал в разных клубах. Из них три стоят особняком.
В ростовском СКА он был помощником Владимира Федотова, с которым армейцы в 1981-м сенсационно выиграли Кубок СССР. Потом Шубин перебрался в «Спартак», где четыре сезона ассистировал Константину Бескову. Годы спустя жизнь снова связала Петра Евгеньевича с красно-белыми — уже в академии. Там несколько лет он совмещал сразу две должности — старшего тренера и директора.
А еще в 1997-м в качестве главного тренера Шубин сотворил чудо в Ярославле — вытащил скромный «Шинник» на четвертое место в высшей лиге! О том, в каких кошмарных условиях тогда жила команда, Петр Евгеньевич позже рассказал в «Разговоре по пятницам». А заодно приоткрыл интереснейшие подробности спартаковской кухни времен Бескова.
Крысы
- До меня в Ярославле работал Анатолий Полосин, — напомнил Шубин. — Функционально натаскал игроков так, что отбегать могли четыре тайма. С игрой было хуже. Ребята жаловались: «Мы мяча не видели. Сплошные кроссы». Что в такой ситуации должен сделать тренер?
— Что?
— Дать мяч. Подкорректировали тактику, наиграли комбинации — и команда полетела! Хотя готовились к матчам в кошмарных условиях. Сегодня у «Шинника» приличная база, а в 1997-м — избушка на курьих ножках. Старая, прогнившая. Два туалета на 30 человек. В столовой и комнатах — крысы.
— Бр-р-р.
— На них уже внимания не обращали. Но у меня был шок, когда только приехал в Ярославль, включил ночью свет в номере и обнаружил на полу рядом с кроватью огромную усатую гадину. Тапок кинул, она лениво двинулась к дырке в углу. Возле нее обернулась, посмотрела на меня с тоской — и заползла.
А губернатор после сезона впал в эйфорию, потребовал медалей. Иначе, говорит, народ не поймет. Я объяснил, что у «Шинника» для этого ни средств, ни инфраструктуры, ни состава. Зато по базе бегают крысы. Губернатор нахмурился: «Я вас не понимаю, Петр Евгеньевич». Стало ясно, что уволят при первой же осечке. В мае с Ярославлем попрощался.
Трус
— До вас в «Спартаке» ассистентом Бескова был Сергей Рожков. Мы знаем, как его увольняли — что-то сказал игрокам и услышал от Константина Ивановича: «Вот станешь главным тренером, тогда свое мнение озвучивай. А сейчас пиши заявление».
— Возможно. Меня интересно знакомили с командой. Футболисты выстроились, Бесков представил. И вдруг: «Давай начинай!» Я опешил: «Константин Иванович, не готов». — «Как это — не готов?!» Пауза. «Ну, хорошо...» Думаю, была проверка.
— Спорили с Бесковым?
— Регулярно. По Кужлеву, например. Константин Иванович его любил, не знаю за что. Бежал-то здорово, но трус!
— Ноги убирал?
— Надо было видеть, как Бубнов над ним издевался. В двусторонке летит на Кужлева с криком. Тот мяч бросает, убегает в другую сторону. Бесков: «Буба, я тебе!» — «Да я же его не трогал».
Говорю: «Константин Иванович, как трус может играть в футбол?!» — «Что ты, молодой, понимаешь...» Как-то до трех ночи дискутировали. Утром Бесков стучит: «Вставай, погуляем». Это всегда у нас было — кружочек пройтись. Но прежде не заходил, не будил! Тут-то я и понял — во вчерашнем разговоре его убедил. Прямым текстом не признал, но Кужлева на матч не поставил.
— Еще по кому вспыхивали споры?
— Был крайний защитник Суров.
— Кто же не помнит защитника Сурова.
— Приглашая футболиста в «Спартак», изучали его со всех сторон. Пусть сыграет в домашнем матче за свою команду, на выезде, запишем все ТТД. Если процент брака выше двадцати, кандидатура отпадает. У Сурова процент брака 12 — и Бесков взял.
— Вы были против?
— Твердил: «Константин Иванович, у нас беда на левом фланге!» В Ереване Дасаев отпасовал Сурову, тот замешкался, в панике решил вернуть мяч. Форвард «Арарата» перехватил — пенальти, гол. Ринат больше Сурову не выбрасывал никогда. Подходил ко мне в день матча: «Этот в основе?» — «Да». — «Ой ё!»
— А Бесков?
— Раздражался: «Что ты бурчишь?! Идем ко мне!» Достает талмуд, где все записано: «Процент брака какой?» Хлопает по странице. «Но вы же видите, куда Суров пасы отдает. Назад да поперек. Или в отборе безупречен? Нет!» — «Молодой, молчи!» Хотя в душе понимал, что я прав.
Увольнение
— За четыре года ни разу не было ощущения, что близки к увольнению из «Спартака»?
— Нет. Но ушел странно. 1988-й, заняли четвертое место. Решили, что человек семь убираем. Вместе с Бесковым поехал отдыхать в Кисловодск. Неожиданно вызывает: «Звонят из Москвы. Просят в «Ротор» тебя отпустить. Ты что, собрался в Волгоград?» Я ни сном ни духом: «Какой «Ротор»?! У нас с вами столько работы, мы же наметили... Клянусь!»
Два дня проходит — Бесков снова о «Роторе». Через сутки опять: «Уезжай. Люди просят, которым не в силах отказать!» Какие-то партийные секретари. Главное, на меня никто из Волгограда не выходил. «Не хочу, не поеду». — «Разговор окончен».
— Бесков знал, что в «Спартаке» его дни сочтены?
— Даже не догадывался.
— В плане на отчисление, говорят, были Шмаров, Пасулько, чуть ли не Родионов с Черенковым.
— Шмаров и Пасулько были. Буба был. Родионов и Черенков — нет.
— Чем Шмаров не угодил?
— Игрок хороший. А нужен был классный — чтобы обеспечить золото.
— Вот Шмаров год спустя и обеспечил.
— Это заслуга Старостина, большой психолог. Давил на такое: «Бесков хотел отчислить, так докажите, что вы футболисты!»
— Заявление об уходе Бесков написал еще в середине предыдущего сезона.
— Да, разругавшись в очередной раз со Старостиным. Нет бы Шляпину, директору клуба, заявление порвать — а он отложил в сейф. Потом достали. Если бы не было Андрея Старостина, брата Николая Петровича, война в «Спартаке» была бы приличная. Все пожары Андрей тушил.
— В 1987-м Андрей Петрович умер.
— Да. И все обострилось. Прежде мы часто парились втроем после тренировок — Бесков, Андрей Старостин и я. Андрей говорил: «Ты Николаю особо не верь, когда про футбол рассказывает. Знаешь, как он играл? Мяч запульнет подальше — и отдыхает. Он в футболе-то не волокет. Вот бухгалтер, каких мало!» Напаримся, массажист нас разомнет, идем в столовую — там столик накроют. По рюмочке выпьем.
— Бесков уважал только коньяк?
— Почему? Водку тоже. Сухой закон Константин Иванович обходил легко. Бывало, дома берет по бутылке водки и шампанского, выливает в графин. Добавляет сироп. Мешает ложкой, дегустирует: «Так, надо еще сиропчика...»
— Подобное сочетание должно мгновенно накрывать.
— Бесков был крепкий в этом смысле. Да и не пили мы стаканами.
— Как родилось письмо футболистов против Бескова?
— Мы уехали в Кисловодск, а Старостин собрал футболистов: «Вас Бесков отчисляет. Что делать?» Сам же и подсказал — составлю бумагу, вы все подпишете.
Бубнов
— Книжку Бубнова читали?
— Нет. Не хочется прикасаться к гадости. Рассказывали — стало неприятно. А сам Буба мне неприятен после того, как узнал — письмо против Бескова он подмахнул первым.
— Так значился в списке на отчисление.
— Все равно не должен был подписывать! Константин Иванович его возродил после «Динамо», когда Бубнова казнили, втоптали в грязь. Человека из него сделал, квартиру дал... Как футболист Бубнов в 1988-м уже не тянул.
— По его книге Дасаев выглядит если не алкоголиком, то большим любителем поддать.
— Глупости! Вы представляете, чтобы вратарь такие нагрузки выдерживал — и не просыхал? Ринат мог себе позволить. Но пьянью не был. Не помню ни единого случая, чтобы приехал на базу несвежим.
— В мемуарах Бубнова кое-что посвящено матчу с «Жальгирисом» в 1985-м. Александр Викторович был единственным, кто проголосовал против того, чтобы сдавать игру, а после отправился к Федору Новикову и все выложил.
— Было предложение от «Жальгириса», это правда. На «Спартак» периодически выходили разные клубы, и всегда футболисты отказывались. При мне за четыре сезона ни единого договорного матча!
— О предложении «Жальгириса» узнали от Бубнова?
— Да. Но потом пришли игроки, сказали то же самое. Дескать, вариант был — отказались.
— А Бесков?
— Воскликнул: «Я верил, что ребята не обманут!» Состав на матч не тасовал. Знал — предательства не будет. Выиграли 4:1.
— Допускаете, что лишь Бубнов проголосовал против?
— Нет! Получается, будто он кристально чистый, а остальные замараны? Да Черенков никогда не пошел бы на это. Родионов. В этих двоих я как в себя верю!
Секреты
— Бесков бушевал, когда в 1987-м Черчесов провалил матч с «Жальгирисом»?
— Нет. Считал, пока не пропустишь свои «пенки», не вырастешь в хорошего вратаря. Думаете, их было мало у Дасаева? В Вильнюсе «Спартак» проиграл 2:5, Черчесову забили прямым ударом с углового. Переживал он жутко, вновь надолго сел в запас. В такой ситуации психологически ломаются часто, но Стас перетерпел. Я к нему отношусь с симпатией. Честнейший парень, трудяга, режимщик. Хотя есть черта, которая мешает — уже как тренеру.
— Какая?
— Человек железной дисциплины. Давит на игроков. А иногда вожжи надо отпустить. Когда Стас возглавил «Спартак», мы общались, открыл ему парочку секретов Бескова.
— Например?
— Хм... Ладно, об одном расскажу. Бесков придерживался мнения, что после каждого сезона из основы нужно убирать игрока, а то и двух.
— Зачем?
— Чтобы не было самоуспокоенности. Ротация — двигатель прогресса.
— Искусственно Бесков к таким мерам прибегал?
— Для меня загадка — отчисление Гаврилова и Шавло. Когда Бесков стал их прессовать, попробовал вмешаться. Он остудил: «Не лезь!» Да, был спад, но зачем же выгонять ведущих игроков? Тем более Гаврилу он знал как облупленного, управлял его слабостями. Мне кажется, Бесков поторопился. Оба точно еще пригодились бы «Спартаку».
— Хоть раз в еврокубках подозревали соперника в употреблении допинга?
— «Вердер». Дома «Спартак» победил 4:1. В Бремене против нас вышла совершенно другая команда. У меня похолодело внутри, когда увидел, с какими лицами выскочили немцы на разминку. Что-то звериное. Я к Бескову: «Может, их чем-то накачали?» Наши поплыли сразу. Первым дрогнул Дасаев. На 3-й минуте после углового в борьбе с Нойбартом засадил кулаком по своим воротам. К 25-й горели 0:3.
— Закончили 2:6. И Бесков изрек странное: «Своей вины не чувствую».
— Да в том матче никто бы немцев не остановил! 120 минут носились по полю как стадо разъяренных быков. Когда Черенков отыграл мяч, мелькнула надежда. Но пропустили четвертый, дополнительное время, всё...
— В Союзе с этим сталкивались?
— Такое могло быть в матчах с киевским «Динамо». Там тоже что-то принимали. Сейчас-то не секрет.
— О том, что киевляне играли под допингом, первым заговорил Бубнов.
— Тут ему можно верить. Фармакология в Киеве была на высочайшем уровне.
— Как Бесков относился к разговорам, что на киевское «Динамо» работали все украинские клубы?
— Философски. Это действительно было. Стандартный расклад для «Динамо» на Украине: победа дома, ничья на выезде. Если очень надо, выигрывали и в гостях. Решался вопрос через обком.
Бескова другое волновало. Однажды говорит: «Уступаем Киеву в атлетизме. Нужно что-то делать». Пригласили специалиста по физподготовке. На предсезонке дал комплекс силовых упражнений.
— В тренажерном зале?
— Нет, всё на поле, с гимнастическими палками. Вскоре спартаковский турнир в Сокольниках. Начинаем играть — ребят не узнаем! У всех резко падают показатели ТТД. Что за чертовщина? Когда проанализировали, поняли — от нагрузок забились мышцы. Из-за этого страдает техника.
— Что Бесков?
— Убрал специалиста. За неделю все вернулось. Вечером налили по рюмке, и Константин Иванович сказал: «Да-а, школа — это наше. Атлетизм пусть Лобан кушает...»