Для меня «Спартак» начинался с чего-то очень жертвенного и справедливого. Я не говорю про 90-е — там вообще справедливости было не очень много. А футбол, как известно, отражение окружающего. Но мой дед, болельщик «Спартака», кажется, с сотворения клуба, всегда акцентировал внимание на спартаковской внеблоковости на фоне клубов с силовым или профсоюзным «покрывалом».
Это не значит, что «Спартак» совсем не поддерживали в «кабинетах». Взять хотя бы историю создания общества. Оно бы вряд ли стало реальным без лобби близкого Сталину генсека ЦК ВЛКСМ Александра Косарева, а уж выйти из-под влияния комсомола и держаться в довольно свободном статусе не получилось бы точно.
Но чаще случались другие ситуации. Как, например, с Хидиятуллиным, который, став чемпионом СССР по футболу со «Спартаком», уже в середине 80-х служил танкистом в Советской армии и гонял за ЦСКА и карпатский СКА. Перетягивания игроков и подтасовки — нормальная история, но «Спартак» в этом смысле всегда казался храмом чистоты, который опрокидывает несправедливость прямо на поле — и обязательно через смелую игру с презрением всех проблем.
Поэтому нынешняя ситуация с проведением матча за Суперкубок России максимально удивляет. Очевидно, руководство «Спартака» пытается бороться с гегемонией «Зенита» по всем направлениям. И в целом, наверное, оправданно, поскольку безальтернативный чемпион — смерть для интриги, рейтингов и зрительской вовлеченности. Но, по-моему, очевидно и другое. Ты можешь быть во сто раз мощнее где угодно: в медиа, пиаре или работе с футбольными чиновниками. Итог — всегда на поле.
Поэтому когда я слышу призывы бойкотировать матч Суперкубка России в Санкт-Петербурге, то спрашиваю себя: «А мы сейчас точно про футбол?» Да, к РПЛ и РФС — реальные вопросы. Особенно непонятно, почему не определили заранее время и место матча. Ну, чтобы у участников не было даже минимального шанса возмущаться. Многие считают, что Суперкубок — компенсация Питеру за потерянный финал Лиги чемпионов. Да, по отношению к «Спартаку» матч на «Газпром Арене» правда неочевидное решение. Есть куча других городов и нейтральных стадионов, но, судя по всему, решение принято.
И «Спартак» не может просто отказаться. Это плохо и для болельщиков, и для игроков. Первые лишаются зрелища, мощного старта сезона, вторые — практики с сильным соперником. Тот же Михаил Игнатов в недавнем интервью сказал, что играть в любом случае надо. Естественно! Игроки «Спартака» понимают, что реализовывать амбиции можно только на поле. Это и исторически спартаковский принцип, и просто по-спортивному нормальный.
В Санкт-Петербурге поле для «Спартака» не поставят под уклон, глаза футболистам не завяжут. У красно-белых появится шанс победить и доказать, что команда чего-то стоит, что она способна биться и обыгрывать «Зенит» где угодно. «Спартак» — команда в некотором смысле иррациональная: в логике, системе. Идеологически — противовес всему несправедливому.
И противовесы эти красно-белые почти всегда предъявляли на поле. Мяч — главный инструмент «Спартака». В этом его привлекательная сила. Это то, за что красно-белых любят миллионы.
Разве можно, зная об этом, опускаться до бойкотов и демаршей?