Сыновья
— Вы завершили карьеру всего полтора года назад. Чем сейчас занимаетесь? - вопрос Кэйхиллу.
— После окончания карьеры я решил взять небольшую паузу, чтобы побыть с семьей. Хотел уделить больше времени моим старшим сыновьям, которые тоже готовятся стать футболистами. Кайя недавно перешел в испанский «Леганес», ему 17 лет. А 15-летний Шей сейчас занимается в академии «Эвертона». Я немного поучился в бизнес-школе Гарварда и в то же время стал послом Верховного комитета по организации и наследию ЧМ-2022 в Катаре. Окунулся в историю и организацию чемпионатов мира. Катар помогает мне делать и первые шаги в тренерской карьере. Не так давно я получил профессиональную тренерскую лицензию A и стал работать с юношеской сборной Катара.
— Ваши сыновья будут форвардами, как вы?
- Кайя — центральный нападающий, по комплекции он даже крепче меня. Он все еще изучает игру и, я надеюсь, переезд в Испанию поможет ему добиться прогресса в технике и тактике. Шей — «десятка», плеймейкер. В отличие от меня, он любит все время находиться с мячом, а я — искать шанс в штрафной. У них разные пути, но после окончании карьеры я пообещал себе, что помогу им осуществить мечту. Им важно получать игровую практику.
Организация ЧМ-2018
— В 2019 году Катар выиграл Кубок Азии, хотя до этого никогда не выходил даже в полуфинал турнира. Как стране это удалось?
— Уже минимум десять лет Катар инвестирует в футбол — в частности, в академию Aspire. Думаю, в футбол за это время вложили уже больше миллиарда долларов, а может и двух. Много вложили и в инфраструктуру, в газоны. И уже видны изменения: катарские дети постоянно играют в футбол, что помогает им развиваться. Команда, которая выиграла Кубок Азии, знает друг друга много лет. Так что это не удача, а системный подход.
Страна вложила деньги в стратегию, которая помогла сборной выиграть золото. Население Австралии — 25 миллионов, население Катара — в десять раз меньше. Для нас даже выход на чемпионат мира был большим событием, а для такой маленькой страны, как Катар, победа на Кубке Азии имеет огромное значение. Это говорит о том, что страна делает верные инвестиции и не зря уделяет внимание деталям. Я часто бываю в академии Aspire и вижу, насколько там все развито с точки зрения инноваций.
Ее часто посещают и мировые топ-тренеры -Маурисио Покеттино, Жозе Моуринью, Арсен Венгер — и представители ФИФА. Это настоящий университет футбола.
— Вы играли на четырех чемпионатах мира. Какой оставил ярчайшие впечатления?
— Путь к любому чемпионату мира сопровождают удивительные вещи. К примеру, в 2006 году в Германии было замечательно, потому что это был мой первый чемпионат мира. Мы тогда еще и вышли из группы, я забил два гола... В 2010 году мы играли в ЮАР. Это было сафари. Повсюду говорили о том, что страна не заслуживает чемпионата мира, были проблемы с безопасностью. Но было любопытно прикоснуться к атмосфере Южной Африки, узнать ее культуру. Моя жена и дети тоже были рады такому опыту. В Бразилии в 2014-м лично я не сумел посмотреть много и как-то ближе узнать страну, безопасности уделялось повышенное внимание. Но опять же никогда, наверное, не будет чемпионата мира с абсолютно идеальной картинкой. Это был прекрасный опыт, я тогда забил два неплохих гола (в ворота сборных Чили и Голландии — Прим. «СЭ»).
Наконец, Россия. Она меня впечатлила. Для меня ЧМ-2018 по организации — как три других чемпионата мира вместе взятых. Протокольные вещи везде одинаковые, но в России к нам было совсем другое отношение. Мои дети свободно гуляли по улицам Москвы, общались с болельщиками из других стран, и это был удивительный опыт для них. Стадионы, базы, отели — все было на высшем уровне. Так что я обязан выразить уважение России. И мы, кстати, во время совещаний Верховного комитета часто вспоминаем опыт ЧМ-2018 и говорим о том, как важно удержать ту планку организации в 2022 году.
Белые ночи
— Вы в России были еще на Кубке конфедераций. Чем запомнился турнир?
— На том турнире я сыграл сотый матч за сборную — против национальной команды Чили. Тогда я вышел на игру с капитанской повязкой. А больше всего мне запомнилось, что ночью в Санкт-Петербурге было светло. Тогда я думал, что это связано с разницей во времени. Ну а на чемпионате мира было радостно наблюдать за единением болельщиков со всех точек мира.
— Как на вас повлияли публикации в английских СМИ, которые говорили, что чемпионат в России станет разочарованием... Были ли вы запуганы?
— Я много лет играл в Англии, и понимаю все процессы, связанные с футболом. Чемпионат мира — это крупнейшее шоу на Земле, и хозяин должен быть готов ко всему. Как вы заметили, я играл на Кубке конфедераций и мог отталкиваться от собственного опыта. Я мог говорить только о том, как четко соблюдались протокольные вещи, какими были стадионы и безопасность. К слову, это и моя задача, как посла Верховного комитета — делиться собственным опытом игры на чемпионатах мира и объяснять людям, что не всегда все проходит гладко.
Матрешка
— Во время турниров вы играли в Сочи, Самаре, Казани, Санкт-Петербурге, Москве. Чем запомнились эти города?
— Москва — особенная. Как вы знаете, Австралия не вышла из группы, но после окончания турнира мы не уехали домой сразу. Моя семья хотела остаться на несколько дней, и я поддержал ее. Мы гуляли по Москве, посетили фан-зоны, ходили в рестораны. Для меня это был первый чемпионат мира, который я прочувствовал со стороны фанатов. Еще отмечу нашу базу в Казани, она была замечательная. Мы как будто жили в небольшом городке.
— Какие сувениры вы привезли из России?
— Где-то в комнате у меня была... А, вот! Смотрите, матрешка! Мы купили ее в России. На этой матрешке изображены игроки сборной Бразилии во главе с Неймаром, но у меня еще где-то есть матрешка со мной и Австралией. Есть у меня и другие сувениры — я обменивался футболками с соперниками, как делал всю карьеру. Мне повезло, что после матча с Францией я перехватил футболку у Антуана Гризманна.
— Чемпионат мира в Катаре будет лучше, чем в России?
— Каждый чемпионат мира по-своему оригинален. Есть базовые вещи вроде протокола безопасности,организационных моментов, но это не все. Катар счастлив, что сможет перенять опыт проведения предыдущих турниров у других стран, в том числе у России. Важно понять, как это сделать, и, может быть, распознать вещи, которые можно улучшить. Сейчас много времени в Катаре уделяется устойчивому развитию и экологии при строительстве объектов, программам наследия, технологиям охлаждения воздуха на стадионах и прочим проектам, связанным с чемпионатом мира. Я помню момент, когда Катар получил право на проведение турнира, так как лично присутствовал на мероприятии, был в Швейцарии.
И я хорошо запомнил презентацию концепции ЧМ-2022 — видео, на котором показано, как 20 000 мест с нескольких стадионов демонтируют и передают в страны, где нужно улучшать спортивную инфраструктуру. И смотреть ту презентацию много лет назад и видеть, как сейчас это все воплощается в жизнь — это прекрасно, я испытываю чувство гордости. В принципе в Катаре впечатляет все — подход к планированию и организации, великолепные стадионы, новые технологии. Я уверен, что люди, которые приедут на ЧМ-2022 получат огромное удовольствие и откроют для себя особую страну и ее культуру. Мне кажется, здорово и то, что болельщики смогут в один день посмотреть сразу два матча, так как стадионы находятся рядом.
Дзюба и шансы сборной в 2022-м
— Сборная России добралась до четвертьфинала. Вы были удивлены ее успехом?
— Чемпионат мира — краткосрочный турнир. Когда ты видишь, как та или иная команда добивается побед, ты можешь удивиться. Но на самом деле это совсем не удивительно. Это чемпионат мира: каждые четыре года разные сборные творят удивительные вещи. Я даже не знаю, применимо ли к чемпионатам мира слово «сенсация». На групповом этапе есть всего три матча, к которым ты должен подойти максимально готовым и сконцентрированным. Россия в 2018 году играла умно, тщательно изучила своих соперников и забила немало голов. Она радовала своих болельщиков, и это чувствовалось.
— Кто из игроков вам запомнился?
— Всегда запоминаются нападающие, ведь они забивают голы. И Россия в 2018-м открыла миру новые имена. Как зовут очень-очень высокого парня?
— Артем Дзюба.
— Да. Он мне напоминает Жиру в сборной Франции. Тренер сборной России выбрал верную тактику на игры и использовал качества большого форварда по максимуму. Опять же, дело не в удаче, а в правильно выстроенной стратегии.
— Есть ли шанс у России достичь четвертьфинала и в Катаре? Или все дело было в своих трибунах?
— Будет сложно. Подготовка к домашнему турниру отличается от подготовки к турниру в целом. Но у России есть преимущество — насколько я знаю, почти все игроки выступают в российской премьер-лиге. Если твои игроки разбросаны по всей Европе, то их бывает тяжело собирать в одну команду. Возвращаемся к примеру со сборной Катара-2019 — все футболисты играли рядом, и сплоченность помогла им победить. Нужно пользоваться своими преимуществами.
Билялетдинов
— Вы несколько лет играли в «Эвертоне» вместе с Динияром Билялетдиновым...
— Да, с Билли! Какой парень! Мы все еще иногда переписываемся с ним в Instagram — выражаем друг другу респект. Когда Билялетдинов пришел в «Эвертон», он мало что мог сказать по-английски. Но он моментально влился в коллектив. Он — открытый человек, любящий шутить и веселиться. Он нравился команде. Спросите у любого болельщика «Эвертона» о Билли — все отзовутся о нем только позитивно. Он приятный парень. И у Билли еще отличная левая нога — помню, что он бил со всех позиций. К английской жизни он приспособился быстро.
— Что вы имеете в виду?
— Тяжело поддерживать разговор в раздевалке, не зная английского. В «Эвертоне» мы постоянно шутили — я, Артета, Феллаини, Пиенар, Саа, Якубу, Йобо, Хейтинга... Так много стран, так много культур в одной команде! И Билли легко адаптировался к английской жизни — стал своим, ел яйца с беконом на завтрак.
— Сейчас в Англии вообще нет русских футболистов. Почему?
— Российская премьер-лига — сильная, в ней высокая конкурентная борьба. Там платят хорошие деньги, там хорошая инфраструктура, которую лига получила в наследство от чемпионата мира. Может быть, игрокам просто нет необходимости покидать Россию, свою семью? Я бы не обобщал — заметьте, что в премьер-лиге сейчас нет ни одного австралийского игрока, за исключением Мэтью Райана из «Брайтона». Думаю, что уровень российских футболистов достаточно высок, и не стоит считать это проблемой. Если бы они хотели играть в Англии, то играли бы здесь.
Лимит в РПЛ
— В РПЛ сейчас действует лимит — восемь иностранцев в заявке. Это правило не мешает развитию футбола в стране?
— Трудно сказать. Без лимита ваша лига теоретически может быть переполнена талантами со всего мира, и они бросят вызов местным талантам. Но большое количество иностранцев увеличит уровень лиги. Или снизит? Вы как считаете?
— Зависит от качества этих иностранцев. Сложно сказать.
— И мне тоже трудно ответить. Вам нужно уважать собственный футбол, у вас есть отличные академии, отличные клубы. Россия дает миру прекрасных игроков и будет делать это и впредь, независимо от лимита.
— На групповом этапе Лиги чемпионов «Челси» сыграет с «Краснодаром». Есть ли шансы у российской команды?
— «Челси» летом очень хорошо укрепил состав. В обороне теперь играет Тиагу Силва, а в атаке есть Зиех, Хаверц, Вернер, плюс пытается вернуться на прежний уровень Пулишич. Так что «Краснодару» нужно решить, как именно обороняться против игроков атаки «Челси» и действовать при переходах от обороны к нападению — в те моменты, когда у лондонцев нет мяча. И, думаю, в игре с «Челси» нужно сохранять компактность, держать оборону низко и пресекать попытки забегов между линиями. Синие неплохо начали сезон, уже немало забивают, но это не должно пугать — даже в последнем матче с «Кристал Пэлас» лондонцы все мячи забили после ошибок соперника.