АВТОГОЛ
Поехали! Юрий Голышак и Дарья Исаева путешествуют по Руси //
Письмо первое. Акулова гора. "От такого благословения саудовцы падут…" //
"За пустырь Глушаков отдал 2 миллиона долларов…" //
Остановка третья. Краснодар. "Рамос? Знаем, знаем! Футболист испанский?" //
Кому махал ручкой Криштиану? //
"Игра наших – это бомбаладзе!" //
Красно-белые пижамы, бесовщина и Яшин на девятиэтажке //
Степное Матюнино. "Калоши-то сними…" //
"Криштиану, тебе хотелось пораньше лечь спать?" //
"Ты видел, какие трусы у Роналду?" //
Гвоздичка для Лео //
Криштиану на пазике. Месси - около полиции
Вот и все, мы домой. Пожалуй, это были самые короткие дни в моей жизни. Только вчера, кажется, заезжали в Кратово на тренировку португальцев, рассматривали портрет для Криштиану, составленный из газетных вырезок… А уж все, назад.
А для Роналду-то этот чемпионат оказался еще короче.
Роналду, кстати говоря, был моим любимцем в сборной Португалии. Теперь же любимец другой – Фонте. Португальский Кутепов, светлая личность. Как бы ни сыграли, подойдет к любой кучке корреспондентов. Говорит по десять минут на всех языках мира. Пусть и с фонетической вьюгой во рту. Глядя на физиономию этого Фореста Гампа, никогда б не предположил яркие способности. Казалось, если надо – заговорит на чувашском. Как наш навигатор. С футболом у Фонте не очень, но это вопрос второй. Ускользали от нашего полиглота на этом чемпионате все вражеские форварды словно маринованные помидоры…
Криштиану же на этом чемпионате запомнился жестами. Дышал на мяч, как на замороженное стекло. Поправлял все спадающую капитанскую повязку. Показывал пальцами иранской сборной словно друг Хабиб: "Не говори так больше!"
***
Кто из читателей говорил, что история наша – это "Москва – Петушки"? Мы согласны! Поэтому останавливаемся как раз за Петушками. Ускользнув от бури, внезапно набросившейся на окрестности Нижнего. Едва не смывшей нас с трассы где-то под Гороховцом.
Вот стоим мы у речного бережка, щуримся на солнце и не желаем ехать дальше. Всякий шорох тонет в камышах. Эх, благодать! Я присаживаюсь на подножку выдержавшего эту гонку по городам фургона, вспоминаю. Верчу в руках аккредитацию, на которой лицом смахиваю на судью Фредриксона. Убившего сборную СССР на двух чемпионатах мира. Понадобится она еще мне, нет?
Всю дорогу возили мы с собой огромное знамя – три на четыре метра. Белой полосы хватило на автографы и пожелания всех наших героев в этом турне. Боялись, что не хватит – прямо за Доном, где за недорого накормят вас кошкой в лаваше, приценились к "веселому Роджеру" у придорожной палатки. Вот будет концерт – если после финального матча преподнесем тренеру чемпионов мира пиратский флаг. Надолго запомнит.
Впрочем, флаг у нас такого размера, что можно колесить по Руси до следующего чемпионата. Отыскивая веселых героев.
Куда мы только не заезжали! Занесла судьба даже в Абхазию, к великому защитнику тбилисского "Динамо" и сборной СССР Георгию Сичинаве. В 66-м с чемпионата мира тот вернулся с медалью.
– Лев Яшин ко мне сюда, в Гагру, приезжал. Так его принимали! Сына моего Лева спрашивает: "Ты кем хочешь стать?" Тот подумал и отвечает важно: "Вратарем". Яшин расцвел.
– Можно понять.
– Сын еще помолчал и добавляет: "Как дядя Како". Лева вилку из рук выронил, побледнел. Наш дядя Како меньше пяти не пропускал.
***
В Нижнем мы пробивались в фан-зону – смотреть матч России с испанцами. Хорошо, придумали специальный вход для корреспондентов. Протиснуться через обычный шансов ноль – кажется, весь город хлынул на площадь Минина и Поварского.
Уже перекрыли металлоискателями главную улицу этого города, Большую Покровскую. За первым барьером – второй…
Площадь свистела, но не злилась. Смирившись: кажется, многим футбол придется не смотреть, а слушать.
Мне казалось, большей толчеи, чем в Саранске на матче против Уругвая, не представить – но здесь-то пришлось совсем туго. Все плечи в синяках.
– Это не годится, – подытоживает сверху наш фотограф, взгромоздившись с аппаратурой мне на шею. – Второй тайм надо смотреть под борщ. Русь – под борщ! Хорошо ведь?
Я радостно закивал. Как верблюд.
– А второй, дополнительное и серию пенальти встретим где-то в городе. Чтоб по крикам все понять, по лицам. Вот это класс!
Я сдавленно посмеялся. Не так просто хохотать, когда чужие коленки сжимают шею. Какое "дополнительное"? Какая серия пенальти?
А сложилось как сложилось, вы уж все знаете. Дополнительное смотрели и слушали мы в автобусе. Раскачивая его с фанатами вместе. Шесть телефонов в руках соседей. Кто кричит, кто хватается за голову. Опасно! Игнашевич на мяче! О, беда, все зависло…
Протискивались на остановках какие-то дамы в кокошниках, индусы. Липли к нашим экранам:
– Руссия? Экстра-тайм? Ооо!
Вот повис на поручнях человек с совсем внезапным флагом.
– Ты кто, брат?
– Сирия! Экстра-тайм?
Серия пенальти – автобус причалил как раз к нижегородской ярмарке. Самому красивому зданию этого города. Открывал, кажется, Николай II в 1896-м. Здесь-то ждет нас удача, я уже не сомневался.
Никогда бы не подумал, что буду досматривать такой матч по мексиканскому телефону. В ухо мне будут орать при этом три хорвата. Рядом пляшут после каждого сейва нашего Игорька рогатые датчане и три Месси. Двое из которых – женщины.
Когда-то после легендарного гола Шмарова в киевское ворота на мое темя упал спартаковский флажок. Сейчас – кокошник.
***
Какой же счастливой была эта толпа! Как гремело на всех языках: "Россия, Россия!" Причем, русские-то люди кричали не особо, стеснялись. А звонкие хорваты рвали горло, разминаясь перед собственной игрой. Даже болеть против ним час спустя как-то не получалось. Тоже отныне братушки.
Да и на матче как раз с хорватского сектора начиналось то и дело:
– Россия, Россия!
По кругу доплывало до датчан на противоположном секторе – те, не вслушавшись, начинали было свистеть: что хорошего ждать от хорватов? Секунду спустя доходило, и вступали в этот хор:
– Россия, Россия!
Я был счастлив. Хоть, проспорив, прилюдно вынужден был наклеить прямо в пресс-центре седые усы. Став внезапно двойником бывшего тренера "Торпедо" Петренко. До образа Черчесова не хватало одного штриха – на который я, слава Богу, не спорил. Шевелюра при мне.
Зато на одной щеке нанесли мне жирным фломастером цифирки 1:1. А на другой – 5:4. В скобочках мстительная Исаева приписала – "по пенальти". Для непонятливых.
Даже волонтеры отшатывались от человека с отклеившимся усом и какой-то вязью вдоль физиономии. В ложе прессы два датчанина, ворча, отодвинулись.
Хорошо, было куда. Отчего-то журналистов на матче Хорватия – Дания оказалось всего ничего. Все в Казани, где афиша занятнее. Или в Москве.
Забывшись, ко второму тайму я размазал потным кулачком по щекам этот фломастер. Превратившись в негра. Частично.
Долго после оттирал черноту в санузле у большого зеркала. Точно напротив писсуара. Пока народ коситься не начал: может, не той ориентации гражданин? Может, подглядывает, как граждане справляют нужду?
В общем, сплошные недоразумения.
***
Везло нам и на чудаков. Летели на нас, как мотыль на свечу.
Вот девчонка оперного телосложения – обильно сверху, чуть-чуть снизу. А как одета, Господи! Я перекрестился – и кинулся покорять. Моя целевая аудитория.
Но не я один такой ловкач – уж хорваты кинулись на этот бюст седьмого размера, на эту коротенькую юбочку. Обидно, но опередили.
– Фея! – голосит кто-то. – Фея!
Фея только радуется – фотографируется с одним, с другим. Кто-то скачет под дудку возле хорватского знамени – прыгает и она, лишая рассудка целый проспект взметающейся грудью. Эта барышня зашла с тузов – и я от увиденного чуть не оставил мир живых. Такая женщина, да в поиске?!
– В поиске, в поиске, – кивает чуть позже, когда сядем на парапет. – Я Ксюша. Так трудно найти своего мужчину! Пока не нашла. Хотя я здесь, в Нижнем, звездю.
– Что-что?
– Ну звездю. Бабки у подъезда меня ненавидят, милицию вызывают. Та приезжает – смеется, забирать меня не хочет. Потому что я ничего плохого не делаю. А мужчину понимающего найти ох как трудно.
Поднялась и пошла к фан-фесту. К той очереди, где тактильный контракт в избытке. Сожмут так, что глаза выпадут на мостовую. Только успевай ловить.
Жаль, мне заигрывания нечем подкрепить. Быть может, подберет ее кто-то как галчонка…
***
Вот два хорвата идут в обнимку с аргентинцем.
– В заложники взяли? – интересуюсь.
– Ха! – хорват-женщина способна, к счастью, говорить по-русски. – Мы пьем за этих аргентинцев. Они раздают билеты бесплатно, все равно никто не покупает. Вот мы получили два.
Бедные аргентинцы дожидались в Нижнем свою сборную – а дождались французов. На которых не желают идти из принципа. Вот и дарят.
Днем раньше я думал, они вовсе не утешатся до Буэноса-Айреса – так чисты, так крупны были аргентинские слезы. Ничего подобного! Разулыбались к следующему дню. Окунулись в любовь и поддержку нижегородских девочек-скороспелок. Не зря ж те отглаживали лучшие наряды. Это вам не фуфайка цвета "крысиное брюхо", все это оставлено на потом – когда аргентинцы разъедутся. Сейчас же вышли на улицы собственного города как на выпускной.
Казанские девчата так не изощрялись. Если только для самих себя. Одна, помню, прогуливалась с дочкой у кремлевских стен. Что-то бросалось в глаза.
– Да я ж как немецкий флаг! Смотрите – черные волосы, да?
– Да, – киваю, все поняв.
– Красная майка, желтая юбка. Очень уж мне Озил нравится. Доченька так же одета. Немцы-то сразу все понимают.
Понимал бы любовь к Озилу родной супруг, подумалось мне.
Аргентинцы в Нижнем уж веселы и пьяны. Залезают на танк в Кремле, оттерев группу китайцев. Фотографируются, хохочут. Ну, проиграли – так что ж?
***
– Здесь когда-то возле Сормовского рынка проиграл наперсточникам 10 советский рублей, футболку и часы, – живет воспоминаниями коллега.
Фотограф Дарья Дмитриевна, опечаленная скорым отъездом, вертит в руках крошечную матрешку.
– Купила в краеведческом музее за 60 рупчиков. В Москве такая 500 стоит, не меньше. Подарю вечером нашему водителю – и на одного счастливого Ильича станет в этом мире больше.
Призовой матрешки наш механик-водитель точно достоин – все эти дни прорастал историями, словно цветочками сквозь асфальт.
– Поехал я в Грецию в 94-м с подругой… (пауза) А шубу купил бывшей жене.
Не знаю, что тут смешного – но мы лежим. К двадцатому дню путешествий на грани помешательства.
***
Вот доходят до нас новости, что в Саранске чуть ли не разбирать начали стадион, распрощавшийся с чемпионатом мира. Как жаль, черт возьми. Может, вранье?
Мы пытаемся утрясти в себе победу над Испанией – но все кажется сном. Хоть день прошел.
– А представляешь, что чувствуют сейчас наши футболисты? Как у них крыша не едет от всего этого? – забрасывает в пустоту вопрос словно камень в колодец наш фотограф.
– Приходят в раздевалку – а там сидит Самедов. Седой как лунь, – предполагаю. Моим-то вискам серия пенальти седины добавила.
Да уж, не зря перед дополнительным временем натирали мы усы чугунному городовому на Большой Покровской. Сделали что могли для великой победы. Родина, отметь.
***
Я сижу в Петушках и вспоминаю весь этот чемпионат. Как и для Дзюбы – прошел для меня на кураже. Пожалуй, это было счастье.
Вот бродит по Казани Дед Мороз. На улице 30 градусов жары – а он в полном обмундировании. Включая бороду.
Немцы сжалились, протягивают банку пива. Тут же прячет в бороду, в тень не уходит. Видимо, тоже кому-то проспорил.
– Ох, тяжело вам.
– Держусь с грехом пополам.
– Как справляетесь?
– Таю с каждой минутой…
Не выдержал, вынул банку из бороды. Откупорил, ввинтил в легкие с шипением.
Вот подлетает к последнему кордону стадиона черный "Мерседес". К самому металлоискателю для VIP-персон. Это ж сколько пропусков надо иметь?! Выходит юноша в галстуке – и корейцы из толпы сходят с ума. Кидаются, тянут для автографа край футболки, билеты…
– Это кто такой? – спрашиваю одного.
Тот смотрит как на потерявшего рассудок. Будто не узнал Марадону.
– Пак. Джи. Сун! – выкрикнул мне в лицо. – "Манчестер Юнайтед"!
Ах ты, чудеса. Как я сразу не узнал.
Отвечал милый Пак всем. В том числе и мне. Высказал с улыбочкой какие-то любезности про российскую сборную. На прощание поклонился.
Я растаял от такого. Канчельскис тоже играл в "Манчестере", но мне не кланялся. Только угощал чаем с молоком, редкой гадостью.
– Пусть святой Георгий сопутствует во всех ваших начинаниях, – кланялся я Паку в ответ. – А Николай Чудотворец дарит вам крепкое здоровье и удачу.
Не знаю, понял ли.
После матча, где Корея разбомбит немцев, но никуда не попадет, будет Пак Джи Сун бродить по пресс-центру. Готовый отвечать всем. Но корейцам уж не до него – скорее, скорее дописывать репортажи. Пак сник, ослабил галстук.
А у корейцев нашелся свой Черчесов.
– Мы сидели в Австрии на сборах – и чего только не начитались о самих себе! – выплескивал душу после матча тренер корейцев, похожий на сочинителя цирковых реприз. – Никто не знал, что происходит внутри сборной, а мы тогда не могли рассказать правду. Но я уже тогда произнес: "Критики будут забыты!" Сегодня обыграли первую команду в рейтинге ФИФА. Вот вам.
Сборную Кореи встретили в аэропорту, кстати говоря, помидорами. Видимо, критики оказались решительнее.
Надеюсь, у моего друга Пака встреча с Сеулом вышла менее драматичной.
***
Никогда не забуду, как смотрели по телевизору матч Нигерия – Аргентина в Казани с толпой аргентинцев. Это странно представить: сборная их играет в Питере – а они на втором этаже скверной казанской гостиницы смотрят, галдят. Вот стоило ради этого лететь в Россию?
– Мы билеты на матч не достали, – улыбаются.
Расстелили перед телевизором огромное знамя с солнышком. Поставили бутылку вина, задабривая всех богов на свете. А рядышком – какая-то бархатная штучка с католическим крестом. Все для победы. Чудо, как вы знаете, случилось.
Судья Чакыр отправился смотреть что-то – уже не помню что. Присудил в пользу Аргентины:
– Браво, браво! – вскричали наши новые друзья. Девчонка в одних трусах и футболке Dybala расцеловала экран.
Минуты не прошли – Чакыр вышел из доверия. Свистнул не так.
– Hijo de puta! – вскричала она же и отвесила экрану легкую пощечину. – Puta!
Впрочем, нигерийцам турок сделал "чакыр-башка" – и второй этаж плакал от счастья.
***
На этом чемпионате я встречал самых разных волонтеров. Красоток с доброй душой – как в Ростове. Надарили мне 7 килограмм открыток. Но самые задорные – в Казани.
Вот танцует прямо на вышке негритяночка с формами. Я-то на твердой почве под ногами такое не выпляшу. Народ останавливается, глазеет. Вот это Айгуль так Айгуль. Вышка шатается – но держится!
– Ты откуда, милая?
– Из Зимбабве! – на чистом нашем отвечает сверху. Не прерывая пляску.
На эту девчонку публика валила как на Йоахима Лева. Кольцо все плотнее. Красотка же!
Сравнится с ней, тигрицей, разве что испанка-телеведущая. Розовой пижамой смущала весь пресс-центр. Видимо, звезда какого-нибудь Бильбао – все испанцы в рядок встают расцеловаться, прижаться щекой к щеке. Занял очередь и я. Люблю, думаю, ипотечниц – худенькие.
Гляжу – грозит издали пальчиком наш фотограф Дарья Дмитриевна. Пожимаю плечами: я что? Я – ничего…
Делаю шаг в сторону. Будто не при чем, невольно в той очереди. Не достигнув желаемого, сделал вид, что желал достигнутого.
Но Дарью Дмитриевну не перемудрить. Показывает руками экран: ВАР! Сейчас будем смотреть повтор!
Кстати, о Леве. Последняя пресс-конференция стала спектаклем. Никто из журналистов не брал талон в микст-зону, все рвались посмотреть на плачущего Лева. Тот всматривался во враждебный зал глазами, полными слез. Всхлипывая, отказывался признавать, что для немецкого футбола наступили темные времена. При этом добавляя – "мы заслужили этот вылет".
"Где же последовательность?" – мысленно пристыдил я. Учитесь, герр Лев, последовательности у Эммануэля Эменике. Тот, как известно, развелся с "мисс Нигерия-2013" и женился на "Мисс Нигерия-2014"…