Наверное, ключевой месседж со стороны тренера в нашем общении – сейчас, во время подготовки, очень важно сплотиться вокруг сборной и создать рядом с ней спокойную, рабочую атмосферу. Это касается всех – тренеров, игроков, болельщиков, журналистов.
Когда начнется турнир, пойдут победы или (чего, конечно, хотелось бы избежать) поражения – хвалите или жестко критикуйте, в зависимости от результата. Но пока что дайте футболистам сосредоточиться на выполнении всех поставленных перед ними задач. И если возможно, не трогайте чьи-то персональные старые раны. Каждый игрок сам знает и помнит свою историю. Важно не повторить ошибок на чемпионате мира.
СМОЛОВ ПОЛУЧИЛ ПОВРЕЖДЕНИЕ В СТОЛКНОВЕНИИ С ГРАНАТОМ
– Насколько велики были ваши опасения, когда травму на тренировке получил Федор Смолов? И не помешает ли ушиб дальнейшему процессу его подготовки к ЧМ-2018?
– Есть икроножная мышца, из-за которой Смолов пропустил два дня, но есть и другие, нагрузка на которые продолжалась без пауз. Произошла такая ситуация – значит, мы делаем акцент на других мышцах, чтобы он был в тонусе. Последние две тренировки Федор провел целиком. Понятно, что когда мы оказываемся в неведении, вопросы возникают – но, слава богу, здесь есть кому позвонить, чтобы нас сразу приняли (на обследование, – Прим. "СЭ").
Тем более этот эпизод произошел прямо передо мной, и я вижу механику ситуации. Сомнения, понятно, всегда закрадываются, но МРТ их развеяло. Чему мы, естественно, рады.
– А что конкретно произошло в том эпизоде?
– Единоборство один в один Смолова с Гранатом, удар коленом в колено. Игровой момент, и в этом никаких проблем не было.
– Федор сейчас не жалуется на самочувствие, не испытывает болей?
– Нет. Сегодня он тренировался полностью со всеми, тем более эта тренировка была непростой.
– Впервые вам удалось собрать вместе нашу отечественную "тройку мечты" в полузащите – Головин – Зобнин – Кузяев. Какие пока впечатления?
– Пока у нас здесь не было даже большой двусторонней игры, поэтому сказать сложно. У нас и есть и другие игроки на этих позициях, так что на чем-то одном мы не зацикливаемся. Впереди – игры с австрийцами и турками, посмотрим, кто как будет выглядеть. Мы стараемся и их троих, и других футболистов использовать на различных позициях, в разных сочетаниях. И смотрим внимательно. Иногда то, что кажется со стороны, потом на практике оказывается не так. Все работают, все вникают. А наша задача – понять, кто будет лучше.
У ДЗАГОЕВА И ДЗЮБЫ ЕЩЕ ЕСТЬ ВРЕМЯ ПОДТЯНУТЬСЯ К СВОИМ ЛУЧШИМ КОНДИЦИЯМ
– Вы уделяете много внимания информации, поступающей с датчиков. Что она показывает сейчас? Верно ли Гинтарас Стауче сказал, что физически футболисты готовы гораздо лучше, чем год назад, перед Кубком конфедераций?
– Может, он своих (вратарей, – Прим. И.Р.) имел в виду?
– Нет, он подчеркнул, что всех, в том числе и "своих".
– Гинтарасу доверять можно (улыбается). Понятно, что направленность работы та же, что и в прошлом году, но есть нюансы, поскольку сейчас у нас на пару дней больше. Мы же тоже анализируем свои действия и подмечаем какие-то вещи, которые должны сделать нас лучше. Девяти футболистов из тех, что были в прошлом году, сейчас в составе сборной нет, а это почти полкоманды – так что нельзя говорить о том, что в прошлом году было так, а сейчас – иначе. Но многие действительно находятся в лучшем состоянии, чем тогда, кое-кто – в таком же. И есть новые футболисты, которых мы до конца еще не знаем. Хотя мы довольны, как они выглядят.
– Работы, которая проводится на поле, достаточно, чтобы функциональное состояние продолжало расти? Или есть еще какая-то тренировочная работа, которой мы не видим?
– Вы не видите тренировочной работы, которая направлена на развитие (Черчесов показывает на голову, – Прим. "СЭ"). Для этого мы проводим теорию и индивидуальные собеседования. У каждого есть также личный набор упражнений – вы видите, что кто-то раньше приезжает в тренажерный зал, разминку делает. Кто-то после тренировки делает растяжку или работу на определенную группу мышц. А другой работы по улучшению функционального состояния, по большому счету, нет. Сейчас конец сезона, и надо очень грамотно ко всему подходить. Надо, с одной стороны, улучшать, с другой – не навредить.
Как я уже сказал, Кубок конфедераций дал нам пищу для анализа. Команда была готова, быстра, мобильна. Поэтому мы выбрали то же направление, естественно, учитывая какие-то нюансы. А те тренировки, которые мы проводим, выводят футболистов на другой уровень.
– Насколько много потеряли Дзюба и Дзагоев за те дни, что не тренировались?
– Понятно, нюансы есть. Сегодня (в субботу, – Прим. "СЭ") Дзюба, кстати, тоже всю работу провел. Алана мы процентов на 15 освободили, чтобы посмотреть, как все будет выглядеть. Что касается его, это повреждение, у Дзюбы – ангина и антибиотики. Это совершенно разные вещи, которые нельзя сравнивать.
– В каком объеме они смогут сыграть с австрийцами?
– Не могу сказать. До австрийцев еще достаточно времени, чтобы Дзюба и Дзагоев подтянулись к своим лучшим кондициям.
ИГНАШЕВИЧ? ВСЕ ИДЕТ СВОИМ ЧЕРЕДОМ
– Вы уже знакомили своих футболистов с соперниками. Расскажите, как это было.
– Информацию надо давать, и мы показали по 10-15 минут о каждом сопернике. Без тщательного разбора – просто обратили внимание футболистов на их сильные стороны, чтобы они представляли, о чем идет речь. И увидели, что всех объединяет хорошая работа с мячом. Уровень, понятно, разнится, но эта дистанция – не такая большая, как порой кажется на бумаге. В частности, аравийцев посмотрели – мы-то в штабе их видим, а игроки – нет.
– Жирков сказал, что саудиты "носятся как на мотоциклах". Правда так?
– Дополнительных приспособлений не видел (улыбается). В предстоящем товарищеском матче сами сможете это наблюдать. Быстрые, техничные футболисты.
– Какова, на ваш взгляд, самая сильная сторона сборной Австрии?
– Хорошие кондиции и быстрый выход в атаку. Позиционная атака получается у них не так, как им бы хотелось. У них новый тренер, который провел только несколько игр, и последний матч играли с пятью защитниками. Есть индивидуально сильные игроки – из "Баварии", "Вест Хэма". Практически все играют за рубежом.
– Не попросите их выставить состав посильнее?
– Я?! У нас своя работа, у них – своя.
– Перед этими сборами вы говорили, что будете уделять очень много внимания тактике. И сами футболисты говорят, что стало больше тактики, чем перед Кубком конфедерации. Можно ли об этом поподробнее?
– Можно. Если мы раньше делали просто разминку с мячами, пробежки и т. д., то сейчас стараемся даже все разминочное время уделить тактике. Вчера и сегодня одна часть команды была на одном поле, вторая – на другом; сегодня они поменялись. Первая группа, которая была со мной, вместо разминки тренировала атаку (потому что это тоже разминка: ты двигаешься на своей позиции и лишний раз слышишь от тренера, кому куда бежать, и чувствуешь партнера), а Ромащенко с другой группой работал над обороной. Вместо разминки эти 30-40 минут мы занимаемся тактикой, а потом уже идет целенаправленная работа, запланированная для конкретного занятия.
– Верно ли наше понимание, что есть две схемы – с двумя и тремя центральными защитниками, и вы будете их варьировать в зависимости от соперника?
– Это зависит и от соперника, и от нас. Есть определенный подбор футболистов, и надо почувствовать, что для них комфортнее. Никто не придет и не скажет: "Мы хотим так и так". Но наша задача – внимательно смотреть и все понимать. Даже в тренировочном процессе надо не упускать момент для правильных наблюдений. Ты запланировал гениальную тренировку, а она – не идет. Это надо почувствовать, и футболисты иногда даже не замечают, когда мы прямо по ходу тренировки что-то меняем. Вроде они оттренировались и думали, что так все и должно было – но нет, бывает так, что надо производить изменения прямо на ходу.
Так же и в тактике, и во всем остальном. Какой футболист лучше с кем взаимодействует, кого понимает без слов. Это надо не упускать. Не я первый, не я последний; всего не предугадаешь. Какие-то недочеты бывают всегда, главное – их анализировать.
– Когда вы приглашали в сборную Игнашевича, наверняка представляли, как он впишется, насколько способен переносить нагрузки. То, что вы увидели в первую неделю сборов, совпало с вашими ожиданиями?
– У нас нет этого – "думали, считали". Я знаю весь тренировочный процесс того же ЦСКА: у нас тренер по физподготовке (Паулино Гранеро – Прим. "СЭ") – из этого клуба. У нас все на руках, и не надо было ни о чем предполагать.
– Но ведь в таком возрасте человек дольше восстанавливается.
– Мы внимательно смотрели за всем и до того, и сейчас. В тренировке есть нюансы, которые он не замечает, но мы делаем так, что все идет своим чередом.
РАБОТА НАД СХЕМАМИ В 4 И В 5 ЗАЩИТНИКОВ – ПО ВРЕМЕНИ 60 НА 40
– Многие обсуждают, что сборная перешла на схему с четырьмя защитниками.
– Не перешла. Да, тренируем ее чуть больше, что греха таить, – где-то 60 на 40%. Как играть в пять, игроки знают – и в клубах своих большинство защитников (Кудряшов, Игнашевич, Гранат) эту схему использует. Поэтому, если брать пропорции, перегиб в сторону четырех защитников не потому, что так будем играть, а именно по этой причине.
– Можно ли говорить о том, какая схема из этих двух подходит данному подбору игроков больше?
– Только контрольные игры покажут. Есть теория, а есть практика. Если я вам все расскажу, моим коллегам и работать не надо будет.
– Если футболистам удобнее играть в три центральных, значит ли это, что этими 60 процентами вы выводите их из зоны комфорта, чтобы они более синхронно на четыре перестраивались, потому что так они играют хуже?
– Не сказал бы. Мы уже и в четыре пробовали, и не сказал бы, что получается хуже. С теми же испанцами во втором тайме. Правда, тогда были другие игроки – Джикия и Васин. И сейчас с французами последние 20 минут уже попробовали.
– Насколько вы для себя уже очертили список 23? Сколько позиций вызывают сомнения?
– Ничего мы не очерчиваем. Если что-то заранее решил – можно кое-что пропустить. Спокойно тренируемся, вообще никаких рассуждений на эту тему пока нет. Сегодня у нас 26-е, 4-го надо давать ответ. Между двумя этими датами – игра с австрийцами. К сожалению, второй контрольный матч, с Турцией, состоится уже за пределами этого "окна". Было бы неплохо и эту игру учесть – но не выйдет.
Мы все изучаем. Цифры иногда помогают, но иногда, если уделять им чрезмерное внимание, в них можно и заблудиться. Футбол – это не только цифры, но и много других вещей.
– С Австрией вы же не сможете просмотреть всех. Какие задачи в этом матче?
– Кто окажется лучше – тот будет играть и себя проявлять. Вот и все.
С ДЗЮБОЙ НИКОГДА НЕ РУГАЛСЯ
– С Францией вы попробовали Головина на позиции "нижнего" опорника. Довольны ли вы его игрой, учитывая, что все его показатели были хорошими, кроме единоборств в защите – всего 13% выигранных?
– У меня чуть-чуть другие цифры. Не могу сказать, что вы ошиблись намного, но все равно лучше. Доволен его игрой. Другое дело, что нельзя одного игрока отделять от тех, кто был рядом. И если у футболиста отобрали мяч, вы видите только то, что он потерял мяч. А мы – что другой не открылся, и из-за этого произошла потеря. Это совершенно разные вещи, и мы спрашиваем с того, кто под него не открылся.
– Дзюба всегда много шутит, громко говорит с партнерами. Все ли нормально, нет ли к нему вопросов?
– Вы же все видите на тренировках.
– Нам позволяют смотреть только 20 минут. Может, мы уходим – и вы начинаете на него ругаться.
– А я, честно говоря, с ним вообще никогда не ругался. Ни разу! У каждого свой характер. Работа начинается – мы работаем, заканчивается – мы живые люди.
– Один ваш иностранный коллега-тренер сказал, что раз Россия прошла на чемпионат мира без отбора, то, значит, она имеет определенное преимущество, потому что не так хорошо знакома и понятна соперникам. А вы считаете это преимуществом?
– Это, по-моему, написал бывший футболист "Валенсии" Мендьета. Известный в прошлом футболист. Только он в данный момент не мой коллега, если быть точным – Мендьета же не работает тренером.
Наверное, он имел в виду, что нас не видели в боевых условиях. Ни соперники, ни мы сами. И это доставляет определенные сложности и им, и нам. Честно говоря, в данном случае нас мало интересуют наши соперники и их трудности. А вот мы сами… Из официальных встреч у нас было только три матча Кубка конфедераций, результат на котором – в очередной раз повторю – нас КАТЕГОРИЧЕСКИ не устроил. В то же время нужно отметить отношение команды к работе и к игре, то, с каким энтузиазмом мы действовали. И наших болельщиков наконец-то опять к себе вернули.
– С одной стороны, хорошо выйти на чемпионат мира вообще без отбора. С другой, недостаток официальных матчей наверняка сказывается.
– Сказывается! Поэтому мы называем наши матчи не товарищескими, а контрольными. Возвращаясь к цифрам, последние встречи мы провели на стабильном, хорошем уровне интенсивности. Взять игру с Францией. Результат – не тот, что надо, но набегали столько… Такой игры у нас еще не было!
– Есть ли на сборе футболисты, чьей готовностью вы недовольны?
– Мы сравниваем каждого футболиста с самим собой. То есть нет сравнения, допустим, тебя с другим журналистом. Есть сравнение, каким ты был и какой ты сейчас. К примеру, из последнего, по спринтам – по сравнению с прошлым годом многие добавили. Парочка человек – чуть-чуть хуже.
– На что вы будете ориентироваться, выбирая лишних? Если даже каждый из 28 будет большой молодец, всех на турнир все равно не возьмешь.
– 23 надо оставить! Это я точно знаю!
На что будем ориентироваться? На то, как мы играли сезон. Кто как проведет сбор. И надо смотреть позиции. Ситуация бывает разная. На одной позиции может быть три сильных игрока. А на другой – один посильнее и два послабее. И получается, что один послабее в любом случае должен остаться, потому что на каждой позиции нам нужна подстраховка. Или вот простейший пример: даже если все четыре вратаря у нас прекрасные, ты же все равно не включишь в заявку всех четверых.
ДОПИНГ-ОФИЦЕРЫ НЕ РАЗДРАЖАЮТ
– Вы не считаете, что команде бы пригодился психолог?
– А зачем?
– Некоторые считают, что психолог нужен.
– А я считаю, нет.
– В ваших европейских командах работали психологи?
– Нет.
– В субботу в сборной проходили допинг-тесты. Не было проблем?
– Знаете, все-таки чутье меня не подвело. Я, как обычно, с утра потренировался немножко и вдруг мысль: "А где же наши друзья?!" И чуть позже мне говорят: "Приехали!" Я даже с ними с фотографировался!
– Допинг-офицеры не раздражают?
– Абсолютно нет. Другое дело, у нас есть определенные планы, и их приходится менять. Но мы понимаем, что это необходимость. Другой вопрос, зачем приезжать в шесть утра, как иногда случается. Ведь если у тебя правда что-то есть, то оно у тебя останется и в шесть утра, и в девять.
Но конкретно сегодня все было солидно и профессионально. Допинг-офицеры приехали в обед, их было немало, сделали все быстро. С нашей стороны тоже нет никаких проблем, мы выполняем пожелания и поручения. Игроки воспринимают спокойно – это такая же наша работа, как матчи или тренировки. В Новогорске мы однажды опоздали на тренировку, потому что допинг-офицер приехал только один!
– Вам нравится, как сборную России поддерживают на стадионе? По сравнению с временами ВОБ (Всероссийское Объединение Болельщиков – Прим. "СЭ"), не слишком ли камерно? Особенно это бросалось в глаза во время последних матчей.
– Не обратил внимания, честно. Я занят игрой. И потом, все знают наш народ. Когда надо – начнем! Все болельщики видят, что происходит на поле, и реагируют на это.
– Против России открыто дисциплинарное дело за расистские выкрики – в частности, в матче с Францией. Не следует ли вам или всей команде обратиться к болельщикам, чтобы подобное не повторялось?
– Во-первых, я не слышал. Но раз действительно приняты санкции, значит, это было. Конечно же, такое никому не нужно. Думаю, что и человек, допустивший нарушение, теперь понимает всю ответственность. У нас многонациональная страна. Есть вещи недопустимые. Это неправильно! Хотя надо понимать: весь чемпионат мира, все болельщики и один человек, допустивший нарушение – это разные истории.
– Рамадан повлияет на готовность сразу двух наших соперников по группе – Саудовской Аравии и Египта. Мы задавали вопрос Федору Кудряшову, который играл в "Тереке" и "Рубине", где много мусульман. По его словам, тем игрокам, кто соблюдает этот пост, действительно приходится нелегко.
– Не могу утвердительно ответить на ваш вопрос, потому что понимаю: в других сборные собраны люди, которые наверняка анализируют, как минимизировать возможные проблемы. Конечно, у меня в командах тоже были такие футболисты. Но никому из тех, что играл у меня, мы не делали скидок в тренировочном процессе. И никто не падал в обморок! Если пост начнет соблюдать неподготовленный человек, все возможно. Но у того, кто соблюдает его из раза в раз, с детства, организм адаптируется.
– Повлияло ли приостановление обязанностей Мутко на ваше общение с Виталием Леонтьевичем?
– Разговаривали буквально позавчера… – Черчесов берет со стола смартфон, чтобы посмотреть точную дату и время разговора, но оказывается, что смартфон чужой, а свой тренер оставил в номере. – Мы общаемся о футболе. Без заранее запланированных звонков, когда угодно. Если у меня возникает вопрос, тоже могу набрать. Если Виталий Леонтьевич не может ответить – например, находится на заседании, то всегда перезванивает.
– Вы не раз делали акцент, что не любите, когда в отношении сборной используется слово "проблема". Но Мутко на конференции РФС заявил журналистам, что у нашей команды есть "определенные проблемы с обороной".
– Могу только вам довериться с этой цитатой, потому что сам не слышал. Иногда бывает, что фразы вытянуты из контекста. Могу предположить, что он имел ввиду двух наших защитников, которые получили тяжелые травмы.
– В футбольных вопросах Мутко для вас авторитет?
– У него большой опыт, он управлял и клубом, и лигой. И мы не обсуждаем нюансы тренировочного процесса или детали игры. И кого вызывать или не вызывать – тоже нет. Разговор идет о стратегические вопросы. И надо отдать должное, Виталий Леонтьевич смотрит футбол, погружен в него. В этом плане мне легко. Он говорит о том, что видел сам, а не о том, что где-то от кого-то слышал.
ГЛУШАКОВ ГОТОВИТСЯ. ЕСЛИ ПОНАДОБИТСЯ - ВЫЗОВЕМ
- После объявления списка 28-ми критики в ваш адрес было немало. Прежде всего это касалось не приглашения Дениса Глушакова.
– Вы это называете "критикой", мы – "обсуждением". Это абсолютно нормально. Не вызвали бы кого-то другого, обсуждали бы другого. По-настоящему же важно то, о чем мы говорили с Глушаковым и на чем мы с ним расстались.
– А на чем вы расстались?
– На том, что ситуация – такая, какая она есть. Он готовится. И если он нам понадобится, то мы его вызовем.
– То есть вы с ним общались точно так же, как перед Кубком конфедераций – с не вызванными Кокориным и Шатовым?
– Да. Но ситуация иная. Кокорин и Шатов тогда не были даже в расширенном списке. Я им позвонил и объяснил, почему их нет в числе приглашенных и что надо делать, чтобы вновь в него попасть. Слова с делом не разошлись: тот же Кокорин был в сборной и отсутствует сейчас, к сожалению, из-за травмы.
– Вы связывались со всеми игроками, кто попал в расширенный список 35-ти, но не поехал на сбор?
– Нет. Я разговаривал только с Денисом. Сам Денис звонил.
– И как сложился разговор? Глушаков вам набрал и спросил: "Саламыч, ты почему меня не вызвал?"
– Нет. Мы дали всем задания. И когда отправили Денису, ему что-то оказалось непонятно. Я сказал: пускай перезвонит мне. Он перезвонил. Мы пообщались – что, почему, зачем.
– Вы почувствовали с его стороны обиду?
– Я – нет.
– Вы поедете на матч Саудовская Аравия – Италия в швейцарский Санкт-Галлен 28 мая?
– Нет. Есть вещи, которые за меня здесь никто не сделает.
– Кто отправится туда?
– Как проходит ваше свободное время на сборе?
– Его практически нет. Книг не читаю, врать не буду. Мы сфокусированы, идет постоянный анализ данных. Тренируюсь, бегаю, плаваю – а все остальное время мы на работе. Когда захочу почитать – книга от меня никуда не убежит. После чемпионата мира. Сейчас мы должны работать. Это игрокам важно правильно отдыхать после тренировок и ни о чем другом не думать, кроме выполнения наших требований. Кстати, именно это они и делают.