– Эта ситуация назрела, – начал Величкин. – Смена была необходима. Тренерский штаб у нас хороший, но основной в нем – главный тренер. Ну что ж сделать, всех нас когда-то увольняют, все мы куда-то возвращаемся. Майку никто особых претензий не предъявляет, но такое решение принял наш президент, Виктор Филиппович Рашников. Майк остается в системе клуба, продолжает трудиться в России, будет работать на развитие нашего клубного хоккея. Если он захочет совмещать эту работу с какой-то еще, то мы будем делиться с другими этим человеком с огромным жизненным и профессиональным опытом.
– Со сменой тренера в СКА и в "Магнитке" тут же пошли разговоры о том, что Кинэн окажется в Санкт-Петербурге.
– Нигде не читал об этом, я вообще в последнее время стараюсь делать это редко. Это не мой слух, и я не собираюсь его комментировать.
– Игру "Металлурга" нельзя было назвать очень уж плохой. Просто на старте чуть не хватало стабильности.
– Вот мы и хотим добиться этой стабильности. Повторюсь, президент клуба принял такое решение, и мы ему подчинились.
– Как Кинэн воспринял это известие?
– Достаточно спокойно и стойко. Такое случается в его жизни не в первый раз. Хотя рядовым это событие назвать нельзя. Но он с благодарностью воспринял наше предложение остаться в клубе.
– Известно, что Илья Воробьев планомерно готовился со следующего сезона возглавить команду. Готов ли он к этому прямо сейчас?
– Разумеется! Иначе бы мы не приняли такого решения. Я готов сказать, что мы уверенны в нем на 100 процентов. Да, это определенный аванс. В то же время, Илья у нас в клубе четыре года – иными словами, Воробьев получил университетское образование.
– Каков итог работы в "Металлурге" тренера Майка Кинэна?
– Только положительный. В первую очередь, это великолепный педагог. Причем педагог интеллигентный. Известные русские слова, которые, как правило, очень быстро учатся, Майк не употреблял. А английские, состоящие из одного небезызвестного слова и его производных, они все же не имеют такого грубого значения, как наши слова. Вот это единственное грубое слово, которое он применял, причем делал это настолько интеллигентно и аккуратно, что никто их не принимал на личный счет. Метания клюшек по раздевалкам не было. По крайней мере, я за время его работы этого не видел. То ли это был миф, то ли он сам вычеркнул это из своей жизни. Были серьезные, жесткие разговоры на повышенных тонах, но человек ни разу не опустился до оскорбления хоккеиста – ни молодого, ни взрослого, ни звездного. И вообще не оскорбил за два с лишним года работы ни одного человека в клубе.
Во-вторых, Кинэн отличный психолог. И в-третьих, это профессионал с величайшим опытом. Все то, что он применял в Магнитогорске, он уже где-то и когда-то проходил, и получалось это у него удачно.
– Действительно ли Кинэн подал документы на российское гражданство?
– Да, он уже отправил документы и подал заявку. И когда подавал заявку, сказал нам: "Вы не подумайте, что я хочу таким образом привязать себя к клубу навсегда. Я хочу работать где угодно, кем угодно, но в России". Так что это ни коим образом не давление на клуб с его стороны. Возможно, его опыт пригодиться и для федерации, и для лиги. Но о его будущем не мне судить.
– Вчера TSN сообщило о том, что Кинэн может оказаться в сборной.
– Это TSN, не я. Вопрос совершенно не ко мне.
– Понятно, что это вопрос в больше степени тренерский, и все же, что нужно сейчас сделать с командой, чтобы вернуть стабильность?
– Вижу, что нужно, но не скажу. Секрет. Вы сами увидите через некоторое время.