ХОЧУ СТАТЬ ПРОФЕССОРОМ ИСТОРИИ РОССИИ
– Как получилось, что вы оказались в нашей стране?
– Видимо, мой отец не говорил об этом в своем интервью – у нашей семьи славянские корни, наши предки жили на Украине. Мой прадедушка во время Первой мировой войны переехал в канадский город Дофин. Это в 250 километрах от Виннипега, в провинции Манитоба. Там и вырос мой отец. В этих краях была большая украинская диаспора. Мне кажется, им было удобно приспособиться к жизни в Канаде, потому что там климат похож на те места, где они жили раньше. Когда я был ребенком, мы отмечали праздники, принятые в вашей культуре, готовили такие блюда, как пирожки или блинчики.
С детства я любил историю и, когда закончил школу, решил изучать историю и культуру славянских народов, прежде всего – русского и украинского, чем, собственно, и занимался в университете. По ходу учебы появилось желание приехать в Россию и попробовать поработать здесь. В Интернете я наткнулся на объявление "Американского дома" во Владимире, и, несмотря на множество других предложений, в том числе из Санкт-Петербурга, где я жил в течение нескольких месяцев летом в свой первый год учебы в университете, решился приехать сюда – этот вариант подходил мне больше всего. Я хотел попробовать себя в роли учителя, потому что надеюсь однажды стать профессором – вероятно, истории и культуры России. Владимир – часть Золотого кольца, одна из старых столиц Руси, это настоящий древний русский город, и как историк я просто не мог устоять перед таким предложением.
– Каким было ваше первое впечатление от России?
– Мне все понравилось с самого первого раза, как я сюда приехал. Тем более что первый визит был в Санкт-Петербург – любой иностранец, который приедет туда, скажет вам о том, какой это изумительно красивый город. Мне очень повезло в том смысле, что меня все время окружали позитивные и хорошие люди. В США многие говорят о том, что русские намного менее дружелюбны, чем американцы, однако это просто типичный стереотип, возникший из-за того, что в России люди реже улыбаются и менее приветливы в публичном пространстве. Мне кажется, что дело только лишь в том, что россияне не любят выражать эмоции на людях, но в остальном они ничем не отличаются от американцев – мне удалось познакомиться со многими хорошими людьми, которые стали моими близкими друзьями.
Я был счастлив оказаться в городах с древней историей, которых нет в моей стране. США – молодое государство, и это здорово во многих отношениях, но для меня как историка не могло быть ничего круче, чем увидеть здания, которые были построены около тысячи лет назад, как, например, Золотые ворота или Успенский собор.
– Когда вы начали учить русский?
– Я начал учить язык в старших классах школы по интернету, к сожалению, никаких курсов русского мне найти не удалось. Потом продолжил это дело в университете и сейчас дважды в неделю беру уроки русского.
– Проблемы в изучении были?
– Две: отсутствие русскоговорящих знакомых в Америке и грамматика. Любые попытки запомнить, как меняется слово каждый раз в зависимости от ситуации, в которой он используется, оборачивались настоящим кошмаром. Так что сложно спорить, русский действительно один из самых сложных языков в мире.
– Ваш отец знает много русских слов?
– Нет, не очень. Мой дедушка знал намного больше, как и некоторые другие мои родственники, которые даже могли говорить по-русски или по-украински. Наверное, поучу отца и мою мать каким-то русским выражениям сам, когда вернусь в США.
РЕШИЛ ПОСВИСТЕТЬ В ДОМЕ –
И БАБУШКА НАЧАЛА НА МЕНЯ КРИЧАТЬ
– Спортом интересуетесь?
– Заниматься спортом люблю гораздо больше, чем смотреть его. Единственная команда, за которой постоянно пристально слежу, – это "Вашингтон". Раньше, как сами понимаете, следил за "Нэшвиллом". Когда учился в школе, играл в хоккей, но в университете у нас не было хоккейной команды – к сожалению, она появилась только через год после того, как я закончил учебу. Конечно, хоккей – мой любимый вид спорта, а, например, американский футбол, который наиболее популярен в США, я вообще не смотрю.
– Хоккеистом в детстве не хотели стать?
– Нет. Я всегда интересовался прежде всего историей и природой, и хоккей был на втором плане. Когда я был совсем маленьким, мечтал работать с животными, затем были мысли стать работником музея. Хоккеистом стать не хотел.
– Кем себя считаете, американцем или канадцем? За кого на Кубке мира будете болеть, например?
– Это сложный вопрос. Честно говоря, я и сам не уверен. Я рос в США, но много времени в детстве проводил и в Канаде – практически каждое лето. Считаю себя канадцем и американцем в равной степени. Когда смотрю спортивные соревнования, поддерживаю и тех, и тех, а если играют друг против друга – просто желаю удачной игры обеим командам.
– Для многих североамериканцев приезд в Россию связан с серьезным культурным шоком. У вас такого не было?
– Нет. Некоторые до сих пор плохо относятся к России, но по большей части это люди, которые выросли еще во времена Холодной войны. Плюс не забывайте про влияние кино: Голливуд довольно часто использует русских в своих фильмах в роли плохих парней. Однако большинство считает Россию интересной страной, в которой стоит побывать, и, мне кажется, отношение россиян к США примерно такое же. Да, сейчас отношения между странами далеки от идеальных, но большинство людей, и меня в том числе, мало заботят эти политические разногласия.
– Но все-таки, какие-то особенности российского быта вас удивили?
– Да, меня поразили некоторые суеверия. Например, что нельзя свистеть в доме, потому что это плохая примета. Сейчас я уже привык, но когда только приехал и жил в доме в русской семье, то попал в забавную историю. Как-то я начал свистеть, и бабушка этой семьи стала кричать на меня, что не надо так делать и надо остановиться. Тогда я очень плохо говорил по-русски и никак не помог понять, почему она так разозлилась.
ОТЕЦ СЧАСТЛИВ РАБОТАТЬ В "ВАШИНГТОНЕ"
– Насколько тяжело было для вашего отца перейти в новую команду после полутора десятилетий работы в "Нэшвилле"?
– Да, конечно, это было непросто. Он любил Нэшвилл, и необходимость покинуть этот город и команду была для него серьезным испытанием. К счастью, в результате все это превратилось в новую великолепную возможность для его карьеры. Да, отец надеется однажды вернуться в Нэшвилл, где у него осталось много друзей, но у него очень здорово получается в "Кэпиталз", и он счастлив работать там. Я тоже был очень рад, тем более что я родился недалеко от Вашингтона в штате Мэриленд, когда он работал в клубе "Балтимор" в АХЛ (Тайсон родился в 1991 году. – Прим "СЭ").
– Каков ваш отец в обычной жизни? Такой же, как и в тренерской деятельности?
– Раньше, когда он только начинал свою тренерскую карьеру, был более жестким, требовательным в плане дисциплины. Но с тех пор он многому научился, многое сумел в себе поменять и сейчас вне площадки куда более расслаблен. Отец всегда пытается помогать другим людям, в частности, сотрудничает с благотворительным фондом "Best Buddies" и тратит на это чуть ли не все свободное время. Иногда я не понимаю, как ему удается справляться со всеми вещами, которыми он занимается. Он всегда на позитиве и совершенно не напряжен, когда находится дома. Когда отец был моложе, он был тренером и на льду, и в обычной жизни, что ему, наверное, немного мешало – он слишком много волновался. Хотел, чтобы во всем были дисциплина и порядок. Сейчас все иначе.
– Ваш отец вспоминает о своей игровой карьере?
– Он редко об этом говорит. У отца была тяжелая травма, от которой он восстанавливался целый сезон и в тот год работал помощником главного тренера. Наконец смог вернуться на лед, но тренер сказал ему: да, ты можешь поиграть на профессиональном уровне какое-то время, но добьешься куда большего, став тренером. Для отца было очень трудным решением завершить карьеру, но в результате оно стало одним из главных и самых правильных в его жизни. Сейчас он говорит, что все равно бы вряд ли смог пробиться в НХЛ и поэтому рад, что все сложилось именно таким образом.
– Часто смотрите матчи команд своего отца?
– Когда он работал в "Нэшвилле", и я жил там, я ходил практически на все домашние матчи. После поступления в университет свободного времени практически не было, так что удавалось смотреть игры гораздо реже. С "Вашингтоном" чуть потяжелее из-за моей работы, однако один из моих друзей, болельщик "Кэпиталз", постоянно приносит мне флэшки с матчами команды, и я смотрю их в свободное время.
КРИТИКА ОВЕЧКИНА?
К СУПЕРЗВЕЗДАМ ВСЕГДА ПОВЫШЕННЫЕ ТРЕБОВАНИЯ
– Знаете какие-то российские хоккейные клубы или игроков?
– Конечно, я слышал о КХЛ, знаю, что в Москве играют сразу несколько команд. Даже собирался съездить на один из матчей в столицу вместе с друзьями, но все никак не выходило из-за работы. Знаю некоторых игроков, того же Александра Радулова или Илью Самсонова, которого "Кэпиталз" задрафтовали прошлым летом.
– Как думаете, "Вашингтон" сможет выиграть Кубок Стэнли в этом сезоне?
– Очень надеюсь, что получится. "Кэпс" играют фантастически, обгоняют всех остальных больше, чем на 10 очков, что невероятно для НХЛ. Но прогнозировать не буду, а то можно сглазить – лучше постучу по дереву.
– Знакомы с российскими игроками "Вашингтона"?
– Да. Иногда я езжу к своим родителям домой и там познакомился с Овечкиным, Кузнецовым и другими игроками. Правда, не могу сказать, что знаю их очень хорошо, скорее просто обычные знакомые.
– К Овечкину в Вашингтоне всегда приковано особое внимание.
– Да, это правда. Любой, кто видел его игру, скажет вам, что это потрясающий хоккеист. К тому же он очень приятный парень и просто не мог не стать героем для вашингтонских болельщиков. Все фаны "Кэпс" гордятся тем, что Овечкин играет за их команду. Вероятно, он лучший хоккеист в мире, и немногие станут спорить с этим утверждением.
– В России Овечкин самый популярный хоккеист, но вместе с тем у него хватает и недоброжелателей, которые критикуют его при каждой удобной возможности.
– Да, это обычная черта для болельщиков в любой стране. Когда "Вашингтон" играл плохо, тоже винили в этом Овечкина, потому что он забивал недостаточно много. Такова участь суперзвезды – к ней всегда повышенное внимание и требования. После прихода моего отца "Вашингтон" стал более сбалансированной командой, он всегда делает упор на том, что хоккей – это командная игра, а не персональное шоу того же Овечкина. Александр – ключевой компонент и лидер клуба, но он не может быть единственным фактором их успеха.
МОЯ МЕЧТА –
НАПИСАТЬ ИСТОРИЧЕСКИЙ РОМАН О РОССИИ
– Насколько я понимаю, место, где вы работаете, было открыто еще в девяностые.
– Да, "Американский дом" был построен в 1992 году. Его основатель Рон Поуп хотел помочь укреплению отношений между США и Россией и решил открыть английскую школу. Не знаю, почему он выбрал именно Владимир. Постепенно "Дом" рос, сейчас у нас почти десять учителей, занятия проходят два раза в неделю для групп с разным знанием языка – от начинающих до тех, кто уже бегло говорит на английском. Мы проводим не только обычные занятия. К примеру, по средам кто-то из учителей делает презентацию о каком-то аспекте американской культуры. Бывало, что и о спортивном – рассказывали про Супербоул.
– Многие ваши студенты знают, что вы сын известного хоккейного тренера?
– Только те люди, с кем я провожу много времени вне занятий. Я же не говорю студентам: "Привет, я Тайсон Тротц, а мой отец – главный тренер "Кэпиталз". Я не хочу, чтобы ко мне относились как-то по-особому из-за известности моего отца.
– Как ваши родители отнеслись к тому, что вы поехали в Россию?
– Конечно, мама очень скучает по мне. Но они оба были рады, так как знали, что это было моей мечтой в течение многих лет с тех пор, как я поступил в университет. Сначала я думал, что останусь здесь на год, но потом решил увеличить срок работы до двух лет.
– А вы скучаете по США?
– Я иногда бываю дома, и скучаю только по родителям и моей девушке. Мне все нравится в России, и за несколько месяцев не успеваю почувствовать ностальгию по родине. Тут и там совершенно все по-разному, и есть свои плюсы и минусы.
– Какие планы у вас на будущее?
– Есть много идей. Могу точно сказать, что я хочу, чтобы моя будущая работа в той или иной степени касалась России. А самая большая мечта – написать когда-нибудь исторический роман, связанный с Россией или Украиной.