Поезд, жара и много полиции. Как сборная России прибыла в Париж

ЧЕМПИОНАТ МИРА. 1/4 финала. 18 мая. 17.15 РОССИЯ – ЧЕХИЯ

Алексей ШЕВЧЕНКО
из Парижа

В Париже было очень жарко. На солнце уж точно больше 30 градусов, и даже вечерний дождь не принес никакого облегчения. Я почувствовал неладное уже на трибунах, когда наша команда вышла тренироваться.

– Жарко было, даже когда просто стоишь на льду, ничего не делаешь, – подтвердил Харийс Витолиньш. – Спина становится мокрой сразу, как выходишь. И лед…

Из-за этого были и падения игроков. Вот неожиданно свалился Артем Зуб, делая упражнение. Через минуту Владислав Наместников не сумел обработать шайбу. И тоже свалился.

Все как-то идет наперекосяк. И хотя игроки нашей команды не говорят, что задержка в Кельне им помешала, это не так. Три часа на солнце возле собора, потом путешествие, поздняя тренировка, собрание и ужин. Это все выбивает из ритма.

Приехав на вокзал встречать нашу команду, мы увидели, что несчастья продолжаются. На втором пути, куда должна была приехать сборная, стоял чужой поезд. Отогнали, к счастью. Нагнали полицейских, которые, впрочем, не выпячивались, дав возможность поработать службе безопасности турнира. А те устроили суету.

– Вадим, это вы поезд сломали? – добродушно встретил я Шипачева, который вышел из вагона.

Нападающий "Вегаса" очень широко улыбнулся. Я один из немногих, кто может его рассмешить.

– Придумываем проблемы сами себе, а затем их решаем, – говорил Артемий Панарин.

Проблемы мы действительно устроили сами себе. Я переезжал в Париж на утреннем поезде, в 9 утра. С нами вместе ехали шведы, и мы добрались без опозданий. Скандинавская команда прибыла в столицу Франции в 12 часов, отдохнула, покаталась. Мы же зачем-то решили остаться в отеле чуть дольше.

Конечно, какие-то слова должен был сказать Владимир Ткачев – единственный хоккеист в нашей команде, который знает французский.

– Скажите, Владимир, – потребовал я.

– А что сказать-то? – растерялся форвард.

– Комон, гайз, – тут и я потерял самообладание.

Служба безопасности турнира слышала нашу беседу и не могла определить, исходит ли от меня угроза. Ситуацию спас сам Ткачев, который начал смеяться.

Тренировка была достаточно легкой, а все интриги по составу были уничтожены Харийсом Витолиньшем. В воротах – Андрей Василевский, лишний игрок – Андрей Миронов.

Евгения Кузнецова на этот раз поставили к Сергею Плотникову и Александру Барабанову. Валерий Ничушкин перешел в силовое звено к Ивану Телегину и Сергею Андронову.

– Не кажется ли вам, что тренеры не могут найти вам применение? – спросил я у Евгения, который вышел поговорить с прессой.

– Это я должен играть лучше, – ответил политкорректный Кузнецов. – А я против американцев играл неважно.

Кузнецов не зря поиграл в НХЛ и потому ушел от второго острого вопроса.

– Андрей Василевский сказал, что против США мы играли так плохо, что могли уступить со счетом 0:10. Что думаете?

– Андрей классно сыграл, тут нельзя спорить. Но 0:10 мы бы не проиграли. Одну все равно бы забросили.

Согласен с вратарем? Не согласен? Интрига.

На льду произошел курьезный момент. Сергей Плотников как-то сильно бросил шайбу в направлении Олега Знарка, и тренер ему что-то стал выговаривать, а затем и объяснять, как вести себя перед воротами. Что-то сказал Игорь Шестеркин. Знарок замахнулся на него клюшкой.

Понятно, что все это шутка, и надо быть внутри команды, чтобы разобраться, есть ли проблемы, но вообще ни один тренер не замахивается клюшкой на своего вратаря. Даже в шутку.

Возле "Берси" много кафе и усиленные меры безопасности. Нельзя ничего. Говорят, что тут любой лишний предмет на трибунах (стол, стул) обсуждается полицией и чаще всего запрещается. На всякий случай.

По городу ходят вооруженные патрули – ничего подобного не было в Германии. Мы от этого как-то отвыкли. Впрочем, плюс только один. В Париже будет сыгран один матч и хочется надеяться, что поезд в Кельне не сломается.

– Евгений, а вы были в Париже? – спросили у Кузнецова.

– Первый раз тут, – выдохнул форвард. – Надо сфотографироваться, когда башня на руке.

Не успеет.