Бронзовый призер чемпионата мира-2005 по вольной борьбе Алексей Крупняков рассказал «СЭ» об опыте выступлений в смешанных единоборствах.
— Как вообще пришли к тому, что стоит попробовать именно в смешанных единоборствах?
— Добрые друзья посоветовали (смеется). Тем более денежки и все остальное, — сказал Крупняков. — Я понял, что могу это делать, у меня это хорошо получается. Не очень нравится, конечно, потому что здесь больше что-то такое звериное. Все-таки вольная борьба — это вид спорта благородный, не надо бить человека, который лежит. Мне прямо тяжело было готовиться по этому виду. Я товарища сбиваю [на тренировке], а потом начинаются проблемы: я его не могу добивать. Он лежит и мне уже говорит: «Алексей, ну, бей меня». А я не могу, говорю: «Как? Ты же друг мой. Я сейчас тебе попаду, сломаю что-нибудь». Я поэтому когда дрался, не сильно травмы наносил людям. Старался сбить, в партере обработать, задушить. Ну, у меня получается. Я ребят тут тренирую, Ахмад [Гасанов] вообще хорошо в «Хардкоре» выступил, сейчас за пояс будет драться.
— ММА десять лет назад сильно отставали в развитии от того, что происходит сейчас. В плане организаторских моментов как вам ММА в то время?
— Мне понравилось. Тут на чемпионате мира борешься, пять встреч до обеда, а приезжаешь, и тебя только специалисты, твои друзья знают. А тут даже не самому сильному парню открутил шею за 30 секунд, и тебя потом все знают. Весь город ходит: «Какой ты молодец!» А ты даже не вспотел. Да, организация крутая, вовлеченность. Но у меня есть теория на этот счет, почему людей это привлекает. Потому что в зале чувствуется присутствие смерти прямо. Ведь когда человек теряет сознание, он может умереть от удара или удушения. Людей всегда это возбуждало, и поэтому они так на это реагируют. Люди такие кровожадные по сути. Везде, где опасно, где есть присутствие смерти, людей это будоражит, возбуждает.