Если еще два года назад Хамзата Чимаева знали только те, кто внимательно следит за ММА в целом (а не только за UFC и Bellator), то сейчас его знают даже те, кто следит за ММА от случая к случаю или даже не следит совсем. В 2020-м Хамзат работал охранником в доме, где жили люди с судимостью, и жил в тесной комнатке — в стокгольмском зале Allstars.
Чимаев переехал в Швецию в 2013 году. Поначалу жил в Кальмаре, занимался вольной борьбой. Но потом решил стать бойцом в ММА и отправился в столицу страны — в Allstars тренировались и тренируются ведущие шведские бойцы: Александр Густафссон, Илир Латифи, Реза Мадади и другие.
Зимой журналист ESPN Бретт Окамото слетал в Стокгольм и сделал небольшой фильм о Чимаеве. Они прогулялись по улицам города и посетили Allstars — чтобы Хамзат вспомнил свои первые шаги в ММА. Оказалось, что у Чимаева уже на первой тренировке в Allsars возник конфликт.
— Каким был твой первый день в зале? — спросил Окамото.
— У меня был спарринг по боксу, хороший спарринг. Маты были мокрые, я поскользнулся и упал на колено. А он все равно ударил меня, когда я был на колене. Я вскочил, снял перчатки, начал бить его, перевел... С ним там был друг, пока мы дрались, он кричал: «Разорви его!», другие нехорошие вещи. Я встал, подошел к туалету, открыл дверь. Говорю: «Давайте, залетайте сюда, ребята. Я мужчина, ты мужчина, давай». Он такой: «У меня нет на это времени». Другому говорю тоже, давай, иди сюда, если ты мужчина. А он: «Я ничего не говорил». Потом пришли Махди и Андреас (менеджер Махди Шаммас и тренер Андреас Микаэль. — Прим. «СЭ»), был разговор.
Чимаев показал Окамото комнатку, где он жил три года. Это именно комнатка, комнатой ее назвать сложно: две кровати — и все.
— И как тебе тут жилось? — поинтересовался Окамото.
— Напоминает мой старый дом, — ответил Чимаев, по всей видимости, имея в виду свой дом в Чечне.
— Прямо сейчас чувствуешь себя как дома?
— Да, чувствую себя комфортно. Я могу хоть сейчас жить тут, не вижу в этом ничего такого, но только мой брат... Даже после двух боев [в UFC] я продолжил жить в зале, но он сказал: «Нет-нет. Пора менять обстановку, сейчас ты на другом уровне. Тебе следует жить комфортно для того, чтобы тренироваться». Поэтому я сначала съехал в отель, а затем — в квартиру. Но мои братья (видимо, имеет в виду друзей-бойцов. — Прим. «СЭ») по-прежнему живут здесь.
— Ты единственный, кто жил прямо в зале?
— Да.
— Не чувствовал себя одиноким?
— Я тогда много думал. Иногда смотрел фильмы на телефоне, здесь есть WiFi. Сейчас же обстановка в зале повеселее, потому что много ребят, а в то время бывало, что был в одиночестве 4-5 месяцев. Время от времени спускался вниз, сидел, бил по мешкам прямо посреди ночи.
— «Я стану лучшим! Это лишь вопрос времени». У тебя в голове возникали такие мысли, когда находился в этой комнате посреди ночи?
— Я верил в себя и в то, чем я занимаюсь. Мой тренер с первого дня велел слушаться его. Он обещал, что я стану лучше всех, и мы почти достигли этого, хотя впереди предстоит еще много работы. Я тогда жил здесь и усердно работал. Выкладывался на полную, но иногда тренеры останавливали меня и велели уйти в комнату, так как иначе я мог запросто травмировать себя. А что еще мне делать? Это моя работа, поэтому я усердно тренируюсь по 3-4 раза в день. Я верил, что самое лучшее впереди, поэтому я жил тут почти три года.
Много приятных воспоминаний, связанных с этим местом. Вроде три года находился тут, а кажется, что целую жизнь. Иногда скучаю по этой комнате. Но не всегда, потому что порой бывало тяжело: когда ты находишься здесь в одиночестве 4-5 месяцев, начинаешь сходить с ума. Сложно контролировать себя в такие моменты, так как разум нестабилен. Но сейчас все хорошо — и теперь осталось завершить это дерьмо.