Утром 5 февраля в Калифорнии состоялся турнир Bellator 290, в главном событии которого Федор Емельяненко проиграл Райану Бейдеру нокаутом в первом раунде. Этим поединком Последний Император завершил карьеру — после боя он сложил перчатки в центр клетки. Ученики Федора — Кирилл Сидельников и Валентин Молдавский — в разговоре с «СЭ» поделились эмоциями от прощального боя Федора, а также коснулись подготовки Емельяненко и Анатолия Токова. Токов тоже проиграл — единогласным решением судей Джонни Эблину в битве за титул чемпиона Bellator в среднем весе.
Молдавский: «Федя и сам говорил, что за визой летал больше, чем готовился»
— Не появилось теперь особого желания взять реванш у Бейдера после этого боя?
— Желания особого нет, просто есть желание. Сейчас я настроен на бой с Васселом (состоится 10 марта. — Прим. «СЭ»), который в данный момент, может быть, и получше Бейдера. И потом, так как претендентский бой, дай бог, прохожу, и дальше — с Бейдером. Сейчас пока у меня Вассел, дальше будет видно.
— Какие эмоции были сразу после окончания боя между Федором и Бейдером?
— И разочарование, и радость. Разочарование, что немножко не так, как хотелось бы, Федор закончил. Но красивая карьера, красиво закончил. Бойцы Pride вышли — седые все.
— Ну да, на моей памяти никого так не провожали сразу после боя. Это был трогательный момент.
— Да, это круто было реально. Я даже сразу спать не лег, чтобы это посмотреть. У меня на бое сердце так лупило... Знаешь, когда под водой воздуха уже не хватает. У меня в этом бою так было. Чуть сердце не встало, если честно (Смеется).
— Если объективно, на что мог Федор в этом поединке рассчитывать?
— На попадание. Как я и говорил. Стартовый взрыв — попасть. Вот если бы этой размахайкой он попал, то по-любому Бейдер бы упал. Но он был аккуратен. Попасть Федя мог, было бы нормально.
— Я буду прав, если скажу, что к бою с Тимоти Джонсоном Федор был лучше готов, чем к бою с Райаном Бейдером?
— Безусловно. Федя и сам в предматчевом интервью говорил, что за визой летал больше, чем готовился. То есть он как — состояние было нормальное, но с этими визами он недоготовился. Он улетел раньше, на неделе, на которой должен был драться. Перед боем тоже. Ну, то есть много всего.
— Понимаю, что возраст, но такого раскоординированного Федора я даже не припомню. Чтобы вот так его проваливали после ударов. Никогда такого не было.
— Федя часто проваливался после ударов. Справа если проваливался, потом серией заходил. Просто тут серией не зашел. Тут его прямо подзанесло так, развернуло. Было видно, что он зарядился на один удар, чтобы попасть, и все. Но чуть пренебрег, наверное, обманками.
— Я слышал, что у него травма спины была перед боем. Чуть ли не о снятии речь шла.
— (Кивает) Я не стал об этом говорить [перед боем], и Федор не говорил. Как-то... зачем? Да и у него давно грыжа. За ногу где-то тоже в борьбе... И я там проход делал, и Витя. На одной ноге Федя полсбора прыгал, так получилось.
— Но все равно вышел на этот поединок. Хотя, наверное, можно было отказаться...
— А как не выйти? Как не выйти? Там [в комментариях], конечно, все эксперты. Конечно, можно. А можно вообще боями не заниматься, а электриком пойти работать. А можно было с дзюдо закончить и пойти тренировать детей в бомбоубежище. Много что можно. Но, наверное, раз он такое выбрал, он себе отдает отчет. Просто все эти сидят там в комфортных каких-то условиях и такие: «Вот, да что он»... Те, кто никогда не решится на что-то подобное, на вызов самому себе. Те, конечно, сидят, рассуждают. Федя тоже понимал, что у него шансов мало, но должен был попробовать.
— Так он же за любой бой получил бы столько же, сколько за Бейдера.
— Да, да, совершенно верно. Федя за любого человека получил бы ту же сумму, поэтому дело не в деньгах.
Сидельников: «Федор доказал, что он крутой мужик. Это был шикарный уход»
— Какие сейчас эмоции?
— Почему-то положительные, хорошие эмоции. Да, немного прискорбно, что Федор проиграл, но я это беру немножко поглобальнее. Да, бой проигран, спору нет. Но я беру [во внимание] всю спортивную карьеру Федора. Надо понимать, что этот бой был прощальным. Зная возможности Федора, когда ему предложили прощальный бой, он мог выбрать себе любого соперника. Но Федор на прощальный бой выбрал себе Райана Бейдера, чемпиона этой организации. И это уже о многом говорит. Это говорит о том, что человек хотел уйти красиво. Да, не получилось.
Но сегодня, когда завершился бой, в октагон вышли пенсионеры этого вида спорта. Когда они приняли Федора в свои ряды пенсионеров, я, знаете, прослезился, потому что это было очень круто, красиво. Спасибо Скотту Кокеру за то, что он пригласил всех этих мужиков, которых я с детства смотрел. Я думаю, не я один — многие бойцы за ними смотрели, наблюдали. И видеть сегодня Коулмэна и всех... они же выходят, и у них и борода седая, и виски седые, а Федор в это время дерется с Райаном Бейдером, чемпионом Bellator. Это очень круто.
По мне, Федор уже давно все доказал, он дрался в расцвете сил в Pride. Он всем доказал, что он крутой мужик, который побил большое количество людей. Сейчас, на данном этапе, ему не надо ничего доказывать, он уже всем все давно доказал.
Это было красивый и шикарный уход, бой с хорошим, серьезным оппонентом. По всей спортивной составляющей Федора можно писать либо книгу, либо снимать фильм именно с таким концом. Для фильма именно такой конец нужен. Проигрыш — это даже еще круче. Смотреть сегодня на всех мужиков, которые стояли в октагоне, дорогого стоило. Я рад, что я это увидел. Мне очень понравилось.
— Такие проводы нужно заслужить.
— Сегодня задавали вопрос: «Будет ли Федор в Зале славы UFC?» По мне, Федор во всемирном Зале славы спортсменов не MMA, а спорта. Он должен быть рядом с такими, как Майк Тайсон, Мохаммед Али, Майкл Джордан. UFC отдыхает по сравнению с этим.
— Тем не менее нет ли горечи от того, что Федор не нанес в этом поединке ни одного значимого удара?
— Вообще по-барабану. Я сейчас даже не могу его [бой] вспомнить, потому что меня эмоции переполняют, которые не в голове, а в душе и сердце. Главное, что здоровье целое. Федор для спорта, для MMA в нашей стране и во всем мире сделал многое. Он не ушел из спорта, он все равно остается рядом. Как он уже сказал, он будет помогать и команде, и работать в Союзе MMA. Он будет продвигать этот спорт в нашей Российской Федерации и, думаю, также будет помогать и дальше во всем мире.
— Если объективно, Федор был хорошо к этому бою готов?
— Не знаю. Такие вопросы не имеет смысла задавать. Хорошо ли он был готов или плохо. Я даже не хочу сейчас отвечать на этот вопрос, потому что для меня это не самое важное. Я знаю Федора давно, и, может, меня это просто трогает как-то по-другому. Я знаю, что сейчас налетят дилетанты, которые скажут: «Да вот он старик, он старый, нахрен выходил». Блин, ребята, в 46 лет вы многие лежите на диване, задницу не можете поднять с дивана, а он вышел против хорошего, сильного оппонента, приехал, готовился. Многие не могут понять, что переживает боец последние 10 дней или два дня, или вообще последний миг перед боем. Понимаете? А он это все прожил, прочувствовал, и как он готов был — вообще не важно.
— Я, например, слышал, что у него [Федора] вообще была травма спины.
— Об этом никто никогда не расскажет: ни наша команда, ни сам Федор. То же самое и про Анатолия Токова. Анатолий Токов поехал на этот бой от своего 100-процентного состояния здоровья — на 10. Да, на 10 процентов. Но он принял этот бой. Это знают только его близкие: команда, родственники, друзья. То, что он продержался пять раундов, — это очень хорошо. Другие скажут: «Нахрен ты ехал? Надо было отказываться». А может, такого шанса в жизни больше не будет, он подрался за титул, хрен его знает, что будет завтра. Мы живем в таком мире и в такое время, что ничего не известно. Еще раз говорю, он был готов на 10 процентов от своего состояния здоровья. Так же и Федор. Никто не скажет, насколько Федор был готов. У него миллион травм. Он готовился так, как позволяло ему его состояние здоровья. И если бы эта подготовка была в его пиковую форму, подготовка шла бы по-другому. Но сейчас, извините, ему 46 лет, — это уже совершенно все по-другому. Организм по-другому себя чувствует, чем в 30 или 20 лет.
— Он все равно верил, что сможет выиграть.
— Без этого, наверное, никто не уходит. Какой бы у тебя соперник ни был, все равно где-то в душе надеешься и веришь, что все закончится хорошо.