«Победители»
— На телевидении экстремальных шоу хватает. Чем проект «Победители» отличается от всех остальных?
— Начнем с того, что в этих шоу главные действующие лица — знаменитости. Актеры, музыканты, блогеры... Героями их не назову. Просто прослойка людей, которые кочуют по программам и каналам, создавая впечатление, будто у нас вся страна состоит из подобных персонажей.
А тут — настоящие герои. Которые каждый день кому-то сохраняют жизнь. Ребята из МЧС, пожарные, полицейские, бойцы спецназа, врачи... В этом принципиальная разница.
— Все ясно.
— Я был потрясен, когда узнал, что один из участников за время работы в МЧС спас 34 ребенка! Это не считая взрослых. А парень скромный-скромный, подвиги свои не расписывает.
— Еще кто запомнился?
— На первом этапе был очень жесткий отбор. Из тысячи человек, которые хотели принять участие в проекте, остались 140. В том числе 20 женщин. Одна из них отстреляла так, что я обалдел. Потом подошел к ней: «Солнце мое, что это было?»
— А в ответ?
— Смущенно улыбнулась: «Ну, немножко занимаюсь стрельбой...» Да она за пять секунд поразила четыре вращающихся мишени! Быстрее офицера спецназа, стоявшего рядом! Зашла на огневой рубеж после него, а вышла раньше. Вот такая деваха. При весе 60 килограммов у нее становая тяга — то ли 150, то ли 160! И не мужеподобная — наоборот, модельной внешности.
Великое счастье, что по ТВ наконец-то начинают показывать не каких-то фриков, а нормальных людей. Ярких, сильных, красивых. Уверен, тот, кто включит «Победителей» хотя бы на пару минут, от экрана уже не отойдет. Досмотрит до конца. Знаете, что мне еще нравится?
— Что?
— У меня большой опыт участия в разных телепроектах. Не буду конкретизировать, но обычно вся драматургия там прописана заранее. Одних искусственно тянут наверх, других через коленку ломают... В общем, вымученные истории. Зритель это чувствует и мгновенно теряет интерес. Я и здесь постоянно ждал какой-то херни.
Михаил Кокляев: «Я пошел по пути злого наставника. Но больше не буду оскорблять...»— Это вы хорошо сформулировали.
— Звучит грубовато, но давайте называть вещи своими именами. С первого съемочного дня думал, когда же услышу: «Сегодня надо сказать то-то и то-то...» Кого-то приподнять, кого-то закопать. Нет! На меня как на ведущего никто не давил. Все честно, не постановочно, по фотофинишу. Конечно, график был тяжелый, к вечеру я уставал. Но отработал эти 23 дня с удовольствием, на кураже.
— Каждое утро мотались из Москвы в Кубинку?
— Ну что вы! Нам сняли номера в гостинице недалеко от парка «Патриот», где и проходили съемки. Участникам было сложнее. Во всех смыслах.
— То есть?
— Их же от основной работы не освобождали. Не давали ни отпусков, ни отгулов. Пришлось совмещать, многие приезжали к нам прямо с дежурства. Запомнился один пацан, Даня. 24 года, пожарный. Как-то смотрю — он бледный, чуть ли не в полуобморочном состоянии.
— Что случилось?
— Вот и я спрашиваю: «Что с тобой? Голодный?» — «Николаич, я ж со смены. Ночью горела квартира на 18-м этаже. Лифт вырубило, бежали по лестнице...» А вы в курсе, сколько весит снаряжение пожарного?
— Нет.
— Около 40 килограммов! Теперь представьте, что с таким боекомплектом нужно быстро подняться пешком на 18-й этаж. Нагрузка колоссальная!
— Как и на съемках вашего проекта.
— Да, была мощная полоса препятствий, разработанная для спецподразделений. Рукоходы, заборы с отрицательным уклоном, подъем на пятиметровую рампу и спуск с нее по веревочной сетке, толкание 150-килограммовых бревен, рвы, преграды из воды, грязи и болота, а дальше без передышки — на огневой рубеж. Это не посиделки у костра с монтажной склейкой, а настоящая проверка на выносливость и силу духа.
Режим
— О каком испытании вы подумали: «Я бы точно не справился»?
— Да постоянно ловил себя на мысли: «Слава богу, что я ведущий, а не участник! Чтобы все это преодолеть, надо быть киборгом». Травм хватало, кто-то сходил с дистанции. Или возьмем Мишу Кокляева, одного из наставников...
— Их на проекте четверо?
— Да. Кокляев, восьмикратный чемпион страны по тяжелой атлетике, Марат Сутаев, инструктор по огневой подготовке, Эдуард Халилов, спасатель МЧС, автор программ по выживанию, и Светлана Аплачкина, бегунья, неоднократная чемпионка России.
Наставникам мы разрешали не все испытания проходить. Они рассчитаны на профессионалов, а тут нужно учитывать возраст и физическую форму. Тому же Кокляеву 46 лет, весит 152 кило. Но в один из дней вдруг заявил: «Пойду все — от и до!» Я хмыкнул. Даже сказал организаторам: «Не стоит. Чревато».
— Чем кончилось?
— Миша выдержал! А полоса препятствий сложнейшая, в конце — болото. Реально можно захлебнуться, еще и пули над головой свистят. Когда Кокляев туда подошел, я крикнул: «Не надо!» Он сделал два шага в сторону, потом развернулся, плюнул и полез в эту мерзкую жижу.
— Красавец!
— Я смотрел на участников, которые при температуре около нуля и сильном ветре лезли в холодную воду, и не понимал, как они выживают. Нет, и я бы выжил, куда бы делся. Но в любом случае это очень круто.
— В 45 вы говорили: «Морально и физически чувствую себя на 25». А сегодня — когда вам 55?
— Я стал еще лучше!
— Неужели?
— Этому способствует жесткий режим тренировок. Они у меня каждый день. Просыпаюсь в 5.30 и начинаю с двухчасовой практики. Гимнастика, работа над гибкостью, пластикой, немножко акробатики. Наклоны, скрутки, кувырочки. Накатки на мячах. В конце — специальные дыхательные упражнения, 30 минут.
Днем — обязательный силовой блок, полчаса. Приседания, отжимания, подтягивания. Мышцы надо держать в тонусе. Ну и вечером занимаюсь минут 40. Если остались силы. Я полностью изменил тип тренировок, отказался от железа. Теперь упор на гимнастике, нейроупражнениях. У меня собственная методика. Она и позволяет чувствовать себя гораздо лучше, чем в 45.
«Мозг отключился, выжимала все, что есть». Светлана Аплачкина — об итогах сезона и съемках в шоу— Почему железо забросили? Читал, что еще недавно вы 120 килограммов от груди выжимали.
— Выжимал-то я намного больше, 205. Но в какой-то момент почувствовал, что это не нужно. Кому-то со штангой комфортно. Мне — нет.
— Вообще не подходите?
— 11 лет не был в тренажерном зале! Единственное исключение сделал года два назад для съемок у Кирилла Сарычева. Он попросил подтянуться, штангу пожать. Уже не помню, какой был максимальный вес. Кажется, 130.
— Ощущения?
— Лишний раз убедился: сейчас мне это абсолютно ни к чему. Нужен мышечный тонус. Владение телом. Вот здесь, на проекте, все фитнес-инструкторы и качки, выжимающие более 100 килограммов, даже первый отборочный тур не прошли!
— Настолько быстро сдулись?
— Да! Кто-то грудную мышцу оторвал, кто-то бицепс... Потому что все это нефункционально. В спецназе таких бойцов нет. Я-то знаю, сам служил. Ты должен быть сухим, поджарым. Мой армейский вес — 95-97 килограммов. Предельный — 102, в училище.
— А сегодня?
— 95. Как у двадцатилетнего. Сейчас строго слежу за питанием. Завтрак плотный. Обед послабее. На ужин — белок, курица или рыба. Все! Правда, тут, на съемках, когда они до ночи затягивались, пару раз капитально продрог. Тело ломало. В такие дни позволял себе расслабиться.
— Водка? Коньяк? Глинтвейн?
— Боже упаси! Заваривал чай с имбирем, лимоном и открывал две банки сгущенки. После сладкого мгновенно рубило в сон. Утром как новенький. Ни простуды, ни усталости. А со спиртным давным-давно завязал.
— Почему?
— Честно, выпить я любил. Особенно в хорошей компании. Потом всякие глупости творил. Пьяный же не становится умнее. Если в молодости алкоголь приносил веселье, то с возрастом — сплошные неприятности. Наступил момент, когда я понял, что это дорога в никуда. Периодически слышу от окружающих: «Вы пропагандируете ЗОЖ». Отвечаю: «Нет!»
— Вот как?
— Я никому не лезу в душу, не кричу на каждом углу: «Хватит бухать!» Если вы умеете выпивать, не портите жизнь ни себе, ни людям — какие проблемы? А я свой выбор сделал. Знаю — после алкоголя не встану рано утром на тренировку, минимум неделю буду ощущать последствия. Например, во время цигуна, который практикую много лет. Сразу теряется концентрация, ясность ума. Ну и зачем мне это?
— Незачем.
— У меня три сына. Уже взрослые, старшему 24. Я их предупредил: «Увижу, что выпиваете — прекращу общаться».
— Ого! Прислушались?
— Конечно. Как отец имею право так сказать. Но других не агитирую. Зачем что-то навязывать? Никто никому ничего не должен. Мужик обязан быть сильным, здоровым, зарабатывать деньги, беречь семью и Родину. Остальное — личное горе каждого.
Лифт
— Вы обмолвились про плотный завтрак. Из чего он состоит?
— Две тарелки куриного бульона. Три вареных яйца и четыре жареных. Три сосиски. Несколько ломтиков сыра. Какао.
— Прилично.
— Очень! Зато на обед — отварная грудка с брокколи. Ужин иногда пропускаю. Мой главный советчик — зеркало и весы. Утром запрыгиваю на них, если вижу, что ушел за 99 кило, рот на замок.
— Сурово.
— По-другому никак. Стоит хотя бы чуть-чуть расслабиться, сразу набираю. В свое время тренировками со штангой метаболизм разогнал. Нет, железо — это классно. Но когда ты молодой. А в 40 и уж тем более в 50 — лишнее. Впрочем, свое мнение не навязываю. Кто-то и в 70 кайфует, не вылезая из качалки.
— Был момент, когда вас удивила собственная сила?
— Сначала мечтал пожать штангу в 100 килограммов. Потом цифры выросли — 150, 200... Получилось. Как-то на соревнованиях в жиме лежа выжал сотку 51 раз. Но на мое качество жизни это никак не повлияло. Издержки возраста, когда хочется что-то доказать — себе и окружающим.
С годами приоритеты меняются. Сейчас моя задача — просто быть в форме. Раз служил в спецназе — соответствуй. Стыдно приходить и рассказывать — мол, я в ваше время... А у самого живот вываливается и вес за 150 кило. Через это я тоже прошел. Но давно!
— Неоднократно слышал от известных боксеров, как их просили ударить подвыпившие мужики. Вы с таким сталкивались?
— Раньше — постоянно. Узнавали — и начиналось: «О-о, Бадюк! Давай на руках бороться!» Или еще что-то в этом духе. Допустим, пригласили как ведущего на турнир. Я провел, дальше ужин в ресторане. Вот там обязательно находился парень, которому надо было утвердиться за мой счет.
Жесткий бой Кузьмина и первое поражение олимпийского чемпиона. Как прошел турнир «Бойцовского клуба РЕН ТВ»— Как реагировали?
— По-разному. Но теперь в такие места ни ногой. После турнира еду в гостиницу, никуда не выхожу. Я и на съемках «Победителей» выбрал возле отеля отдаленную площадку для тренировок. Чтобы ни с кем не пересекаться. Не потому, что к людям плохо отношусь.
— Я вас понимаю, перестраховываетесь.
— Совершенно верно. Ведь если что-то случится, я не смогу довести проект. А это непрофессионально. Публичного человека часто пытаются спровоцировать. Лучше не вестись, все равно останешься в дураках. Не важно, тебе всекут или ты.
— Даже вам кто-то пытался всечь?
— Было. В Новосибирске. Не хочется вспоминать.
— Тогда вкратце.
— Ехал в лифте, зашли два парня. Пьянющие. Узнали меня, сказали что-то обидное, я не сдержался, ответил — и понеслось. Они крупные, я тоже не маленький, свалка... Еще и в лифте застряли!
— Сколько просидели?
— Полчаса. Тупая история. Неправильная со всех сторон.
Бой
— За ММА следите? Или охладели?
— Да я и не был фанатом ММА. Смотрю, когда что-то серьезное на кону либо бои с участием друзей. Например, Леши Олейника, Толи Малыхина. Мы давно знакомы, а Рустам Tomahawk Юнусов вообще вырос у меня на глазах.
— Да?
— Впервые увидел его в Таиланде, где каждый год тренируюсь. Рустам приехал из Москвы с папой. Маленький, худенький, совсем еще ребенок. Я подумал — Господи, куда его тащат, зачем издеваются над пацаном? А сейчас ему 20, здорово дерется в ONE. Бои Юнусова я не пропускаю.
Раньше включал фоном телеканал «Боец». Мир единоборств многообразен, и там рассказывали о карате, айкидо, дзюдо, самбо. Теперь же с утра до вечера ММА. Ну зачем столько-то? Переедаешь! Из-за этого смотреть «Боец» перестал.
— Любимец у вас есть?
— Тайсон. При всех его вывертах — это изумительный боксер. Яркий, мощный, агрессивный. Сегодня таких нет. В ММА из бойцов нравились Джонс и Макгрегор, пока он с ума не сошел. На пике карьеры ударная техника Конора впечатляла. А из тех, у кого главный козырь борьба, отмечу, конечно, Хабиба и Олейника. Два гения!
— Десять лет назад в рамках турнира по смешанным единоборствам вы победили Игоря Рязанцева. Почему эта история не получила продолжения?
— А смысл? Зачем мне снова выходить на бой? Назовите хотя бы один аргумент.
— Гонорар.
— Ха! У промоутеров нет на меня денег! Я иногда соглашался. Называл сумму.
— Какую?
— Без комментариев.
«С русским характером можем сломать кубинский бокс». Что говорили на пресс-конференции «Бойцовского клуба РЕН ТВ»— Нулей-то шесть?
— Разумеется. Меньше даже обсуждать смешно. Люди хотят полгода моей жизни! Когда буду заниматься только этим. Подготовка, оплата лучших тренеров, врачей... Неважно, выиграю или нет, но я должен показать хороший бой, правильно?
— Да.
— Лажануться не могу. И что получается? Кто-то заработает, а мне скажет: «На вас публика посмотрела». Ребята, да меня и так смотрят. Без вас. Вы еще пешком под стол ходили, когда у меня уже были эфиры на федеральном канале. Назывался он «Россия-2», и я стал первым, кто снял там программы о бодибилдинге, пауэрлифтинге, ММА. Просто сегодня об этом мало кто помнит.
А возвращаясь к вопросу о гонорарах... Промоутерам обычно говорю: «Хотите? Давайте. Шесть нулей». Рисую цифры — а в ответ: «Ой, почему так дорого?» — «Столько я стою!»
— Тут же соскакивают?
— Да. Но звонят до сих пор — два-три раза в год. Если кто-то пойдет на мои условия — пожалуйста, я готов. Хоть на голых кулаках. Да, страшно, будут травмы. Зато там всегда есть шанс победить.
— Сколько вам заплатили за бой с Рязанцевым?
— Ни копейки.
— Шутите?
— Я серьезно! Игорь тоже ничего не получил. Для нас это была идеологическая история. Поп-ММА, звездные бои появились намного позже. А началось все с того, что в 2015-м ко мне пришли Рязанцев и Камил Гаджиев: «Николаич, вот такая тема. Давай бахнем».
— Сразу согласились?
— Да. Хотели привлечь внимание к смешанным единоборствам. Но без искусственных конфликтов и треш-тока. Мы с Игорем друзья, грязью друг друга не поливали. Камил прекрасно раскрутил бой. Зал был битком. А сейчас, к сожалению, все это скатилось в помойку...
— Последнее обещание, которое дали самому себе?
— Ни дня без тренировок! Как бы ни было тяжело — встал и вперед. Вот на съемках «Победителей» иногда по 18 часов проводил на ногах. Утром открываешь глаза: «Да пропади они пропадом, эти тренировки!» Лежишь, жалеешь себя. Но потом поднимаешься, делаешь зарядку, обливаешься ледяной водой — и думаешь: «Старик, а ты молодец! Не сачканул!»