«В спарринге в Таиланде получил рассечение. Наложили 12 швов»
— Вадим, расскажи о своей подготовке к бою. Ты же и в Таиланде тренировался, и в Старом Осколе, и в Приэльбрусье.
— Первый — не то чтобы этап, набор формы после травмы — был месяц в Таиланде. Тренировки, отдых, форму набрать — все вместе. Потом в Старом Осколе был. А затем уехал в Кабардино-Балкарию — в Приэльбрусье, на высоту 2200 метров, мы там на базе тренировались. Через три недели спустились, чуть доработал в Белгороде и за 10 дней [до боя] прилетел сюда, в Чикаго.
— А в Белгороде с кем дорабатывал?
— Там у меня больше спарринги были. С Витьком [Немковым], с Вальком [Молдавским], с Давидом [Гладуном] — боксером. На лапах работал с Сергеем Терещенко — я с ним работаю, как в Беллатор подписался.
— В Таиланде ты в «Тайгере» был или в новом зале, который Анатолий Малыхин... открыл даже, если не ошибаюсь.
— Я был и в «Тайгере», и в «Добрыне» — с Анатолием там спарринговали. Шараф [Давлатмуродов] как раз к бою готовился — ему чуть помог, один или два раза с ним в спарринге стоял.
— А с кем еще работал? Интересно знать, ведь в Таиланд приезжают тренироваться мировые звезды.
— Если честно, из мировых звезд там никого не было. И вообще тяжей было мало. Но я ж говорю: у меня был сбор больше для набора формы. И через две недели после приезда в Таиланд мне в «Тайгере» бровь рассекли. Парень дал с локтя. Я был без шлема, он был без налокотников. С разворота локтем дал — и бровь разлетелась. Из-за этого потом были только кроссфит, лапы и бег.
— Часто же бывает, что договариваются, чтобы в спарринге без локтей и так далее...
— Он вроде нормально работал — сильно не заряжался. Это был пятый раунд, концовка. Я пошел длинной серией, и тут он мне с разворота навстречу бьет и рассекает бровь. 12 швов наложили.
— Ты ему после этого не сказал, что в спарринге нужно аккуратнее работать?
— Он подошел, говорит: «Извини». Ты бьешь в спарринге без налокотника локтем, я без шлема, а потом говоришь: «Извини, я нечаянно»... И какой результат? Тут либо рассечение, либо нокдаун. Ну, на его совести.
— У тебя только рассечение случилось?
— Да. Просто просек. Он меньше. Килограммов 85 он весит.
— А что за боец — из России или иностранец какой-то?
— Из России. Он там, в Таиланде, живет.
«Если честно, в шоке от физической формы Ромеро»
— Когда ты видел Ромеро перед собой — он тебе каким показался: маленьким или большим, мощным или не особо мощным?
— Он был чуть выше меня и такой — здоровый. Это был ноябрь, он был одет в свитер, в жилетку, в ботинки. Думаю, из-за этого он казался таким здоровым. А так — не думаю, что он намного больше.
— Твоему сопернику 46 лет, но его форма физическая... Меня он восхищает. А тебя?
— Я тоже, если честно, в шоке от такой его формы. Поэтому настраиваюсь на поединок конкретно — не как с пенсионером, а на серьезный бой. Готовился к нему так же, как к предыдущим. Так что недооценки с моей стороны нет.
— Алекса Полицци, крепкого бойца, он просто избил. Бой с Мелвином Манхуфом не беру в расчет. Манхуф уже давно считается ветераном на спаде.
— Честно: не смотрел этот бой. Для меня его самый показательный бой — с Филом Дэвисом. Конкурентный, где можно посмотреть на ошибки. Там к третьему раунду Ромеро подустал. Он такой — взрывной, опасный. Плюс удары у него корявые.
— Такая форма, как у Ромеро, без химии возможна?
— Может, это какая-то генетическая предрасположенность. Либо это очень хорошая химия, либо... редко кто в 46 лет даже с химией в такой форме находится. Думаю, тут генетика еще свою роль играет. Может, выводит [допинг]... У нас же нет такого допинг-тестирования, как в UFC. Нас не контролируют постоянно. Нас контролируют либо перед боями, либо когда приезжаем на какие-либо мероприятия беллаторовские.
— Условно: могут взять допинг, когда ты приехал на пресс-конференцию, которая за два месяца до боя?
— Да-да, берут допинг.
— Надо же.
— В Гран-при, по-моему, кого-то даже сняли, у кого взяли допинг.
— На неделе боя только один допинг-тест?
— Нет, бывает, что два-три. Бывает, что приезжают местные какие-то комиссии, из Нью-Йорка, еще какие-то.
— Ты каким видишь ваш поединок?
— Преимущественно в стойке. А там уже как пойдет. Скорее всего, Ромеро будет вытягивать меня на себя, контратаковать и взрываться.
— На твой взгляд, Ромеро вообще заслуживает боя за титул?
— Его подвели к бою за титул. Есть две победы, есть громкое имя... Он проиграл Филу Дэвису, но мой третий бой с Дэвисом никому не будет интересен. Да и я не хотел бы драться с ним. Сколько можно? То с Кори [Андерсоном], то с Филом драться? Остальные бойцы непонятные... Ну, есть один парень — грэпплер... Фил Дэвис всех тушит на подходе (улыбается).
— А расскажи про пояса беллаторовские. После каждой защиты новый пояс выдают, что можно хоть 10 поясов собрать? Или один пояс на все время?
— Один пояс, который ты завоевал. А потом, когда победителя объявляют, выносят дежурный пояс — вручают, а затем забирают. Если соперник выигрывает новый пояс, то ему отдается новый пояс, который он забирает.
«Из-за сгонок веса начались проблемы с почками. Пора задуматься о тяжелом весе»
— Ты сказал не так давно, что не исключаешь своего перехода в тяжелый вес. Хотя раньше говорил, что после спаррингов с Сергеем Павловичем понял, что ты недостаточно большой для тяжеловеса.
— Кое-какие проблемы со здоровьем стали проявляться. Поэтому, думаю, пора потихоньку начинать думать о тяжелом весе. Здоровье надо сохранить после карьеры.
— А что за проблемы, если не секрет?
— Не секрет: с почками чуть начались. Стандартная проблема из-за сгонки веса.
— То есть не исключено, что бой с Ромеро будет для тебя последним в полутяжелом весе?
— Все может быть. Может, сейчас подерусь, восстановлюсь и продолжу в полутяжах.
— Как сейчас идет сгонка? Может выйти так, что не уложишься в лимит?
— Нет, все получится, все нормально. Сейчас с врачами посоветовались, они рассказали, как питаться, что делать. Нельзя есть тяжелые белки, говядину — короче, все красное мясо нельзя. Если курица или рыба — то немного.
— А что же тогда остается вообще?
— Нормально, прорвемся.
«Были моменты, из-за которых я не мог подписаться в UFC»
— В январе ты подписал новый контракт с Bellator. Болельщики расстроились. Все хотят тебя видеть в UFC.
— Мне тоже надо думать о том, как кормить семью, как больше заработать. С одной стороны, в UFC все более медийное, но платят меньше. Сейчас столько бойцов раскрученных, что сегодня ты подписался с UFC, тебе говорят: «Вот, подписчиков больше стало», а заработал ты за три боя там в два раза меньше, чем в Bellator. Ушел из спорта, на твое место пришли новые молодые бойцы, о которых будут говорить. В итоге: да, ты дрался в UFC, но заработал меньше денег. Плюс у нас хорошие отношения с организацией, с Bellator.
— А на сколько боев контракт?
— На два года, на четыре боя. Плюс мне предложили такие условия... Ну, не то чтобы условия, были свои моменты, с которыми в UFC попасть не получилось бы в ближайшее время.
— ?
— После победы над Бейдером у меня должна была быть обязательная защита. Но я подписал новый контракт — на Гран-при. Это уже совсем другой контракт. А после того как прошел Гран-при, я должен был провести еще один бой. Там свои моменты, в общем.
— Свои обязательства.
— Да.
— А деньги за победу в Гран-при удалось вывести из Америки?
— Да, удалось.
— Поздравляю. Сложно было это сделать? Долго длилась эпопея?
— Да не сказать...
«Федор вышел на бой с Кро Копом с поломанной рукой. Обкололся обезболивающими и выиграл»
— Я вот что вспомнил: когда ты только вернулся из Америки после победы или позже... В общем, когда ты говорил об этих деньгах, ты вспомнил случай с Иваном Поддубным, который так и не смог вывести деньги из американских банков. А что тебя натолкнуло на изучение биографии Поддубного? Увидел какую-то статью или целенаправленно искал?
— Фильм смотрел. Ну и биографию изучал. Такой момент запомнился, что большая сумма денег, по-моему, до сих пор лежит где-то в банке, а забрать ее никто не сможет.
— Какие биографии спортсменов читал?
— Прямо такого, чтобы читал, нет, но так — интересуюсь и борцами, и бойцами. Такого, чтобы изучить, сесть и читать книгу про кого-то...
— А биографию Федора почитал бы? Даже не просто биографию, а автобиографию. Было бы интересно или ты уже все знаешь?
— Я в принципе все знаю. Часто разговариваем. Федор часто рассказывает, как он тренировался, где выступал, с кем тренировался, какие моменты были.
— Есть какая-то история, которая больше всего запомнилась?
— Про то, что он на бой с Кро Копом вышел с поломанной рукой. И сказали, что если бы Федор снялся с боя, то его бы лишили титула и много чего. В итоге он обкололся обезболивающими и выиграл.
— Этот вопрос я задавал Сергею Павловичу, он постеснялся ответить. На твой взгляд, кто — три богатыря русских ММА?
— Федор. Серега Павлович тоже хорош. Если брать из тех, кто за границей дерется, — Саня Волков, наверное.
— Получается, Федор — кто? Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович?
— Ну, кому-то, может, обидно будет, если я его Алешей Поповичем назову (смеется).
— Почему?
— С одной стороны, вроде и здорово, а с другой — Алеша Попович был самый чудной, если брать по аналогии с мультфильмом. Алеша Попович был самый веселый.
— Есть такое. Но быть в числе трех богатырей — это комплимент.
— Ладно, это уже...
«В Лос-Анджелесе и Майами погода кайфовая, океан, но есть и свои минусы — куча бомжей, везде мусор»
— В Шереметьево после победы над Андерсоном тебя встречали три человека: Роман Коробко и два журналиста — я и Влад Усачев. После этого фанаты в комментариях писали: «Как же так, Вадим же чемпион». Думаю, ты видел подобные комментарии. Как отнесся к этому? Обратил внимание?
— Нет, ну ко мне еще приехали...
— Возможно, я кого-то не заметил.
— Там были мои друзья еще.
— Значит, я их просто не увидел. В любом случае было не так много болельщиков, не столько, как Федора встречали в 2009 году.
— Ну, не знаю... Если бы я в Белгород прилетел, там, понятно, было бы много людей, все пришли бы встречать. А в Москве... Я еще и прилетел ночью, по-моему, или под утро.
— Утром дело было.
— А, ну утром. А так меня всегда встречают мои друзья, кореша. До Белгорода я доехал на машине, потому что самолеты не летают, а на поездах неудобно. Когда я прилетел в Белгород с боя с Бейдером, тогда хорошо встречали.
— Одним словом, ты и не ожидал никакой встречи в Москве.
— Да, не особо ожидал.
— Сейчас ты прилетел на бой с женой. Она, наверное, впервые увидит, как ты ведешь себя на весогонке.
— Она никогда не видела моих весогонок. Одно дело, когда я раньше дрался в России, гонял со 100-102 кг. А когда гоняю со 110 кг... У меня с послезавтра начнется конкретная весогонка. Конкретно урезаю по еде, по воде. А так она меня только по телефонным звонкам видела.
— Ты ее готовишь, говоришь: «Жди, у меня будет не особо хорошее настроение»?
— Нет, я стараюсь контролировать свое настроение, просто где-то, если надо, скажу: «Не трогай, мне хреново». А так, не думаю, что что-то сильно изменится.
— А кто будет в углу? Федор?
— Федор и Никита Михайлов.
— Почему решил в этот раз полететь с супругой?
— Получилось так, что ей недавно одобрили визу. Решил ее взять с собой, потому что Чикаго — красивый город. Плюс организация оплачивает перелет и проживание. Почему бы не слетать, не посмотреть Америку? Я ей сказал: «Ты — на своей программе, я — на своей». Она — по магазинам, а у меня своя программа.
— Что обычно привозишь из Америки домой? Есть какой-то магазин, куда обязательно нужно зайти? Apple, например?
— Какие-то вещи в основном... Ну, Apple, да. В последний раз часы привозил.
— Часы?
— Apple Watch. Ну и так, в некоторые магазины заходил, где вещи по цене приятные и качественные.
— Останетесь в США после боя? Посмотреть страну, как ты сказал.
— Три дня побудем в Чикаго, погуляем. Сейчас у меня не особо есть возможность погулять. До обеда полазишь часик — и все, начинает прибивать. Когда вес подходит к сотке, сильно гулять неохота.
— Чикаго — это номер один в списке американских городов, в которых ты бывал?
— Наверное, да. Чикаго и Сан-Франциско — два самых красивых, запоминающихся города. И архитектура там хорошая. Другие города... Ну, Лос-Анджелес и Майами хороши тем, что там погода кайфовая, океан, но есть и свои минусы — куча бомжей, везде мусор. Из-за того, что много бомжей, много мусора.
— Это ты скорее про Лос-Анджелес.
— Да, в Майами почище.
— А в Лос-Анджелесе это бросается в глаза.
— Нью-Йорк — там вообще все в мусоре, просто свалка. Особенно центр. Да и ничего такого там нет. А в Чикаго живем в центре — тут красивые, интересные дома.
— Слушай, ну в Нью-Йорке тоже красиво.
— Красиво, но не Чикаго.
«Белгород? Привык уже, что постоянно что-то прилетает, стреляет»
— Когда ты готовился к первому бою с Кори Андерсоном, ты говорил, что подготовка пошла не то чтобы насмарку, но были проблемы с психологическим настроем, в частности, из-за того, что началась СВО. Ты живешь в Белгороде. Как сейчас с психологическим настроем?
— Во-первых, привык уже, что постоянно что-то прилетает, стреляет. Привыкаешь как-то к этому делу, если честно. Если поначалу все было в диковину, то сейчас мы привыкли. Сейчас идет обострение, обстреливают Шебекино — разнесли практически полностью. А Белгород — без изменений, стреляли какими-то ракетами, ПВО сбивает все. Томаровка, где живут родители и дети, слава Богу, не тронута. Она далековато от границы находится.
— Кого-то из твоих родственников, знакомых обстрелы коснулись?
— Знакомые, которые живут в Шебекинском районе — им прилетело. Ребята приезжали на турбазу, ночевали пару дней, когда обострение было. Сейчас все успокоилось, уехали обратно, живут там.