Вечером 2 сентября в Париже состоится турнир UFC Fight Night, в главном событии которого Сирил Ган встретится с бойцом из Молдавии Сергеем Спиваком. Сергей занимает седьмую строчку в рейтинге тяжеловесов, в случае победы над вторым номером рейтинга шансы вклиниться в титульную гонку в разы увеличатся. Перед поединком Спивак дал интервью «СЭ», в котором рассказал о сопернике, внезапной встрече с Джоном Джонсом и отношениях с бойцом PFL Мариной Мохнаткиной.
— Как и где проходила подготовка к бою против Сириля Гана?
— Все хорошо, в Лас-Вегасе проходила подготовка. Сейчас мы заранее приехали сюда, во Францию, чтобы чуть акклиматизироваться. Уже неделю тут находимся.
— Кто-то в лагере копировал Гана во время спаррингов?
— Мы не работаем конкретно под соперника. Мы уже давно в спорте и особо не зацикливаемся на этом, не усложняем. Мы готовы ко всему.
— Ты смотришь бои соперников в период подготовки?
— Нет, не смотрю. Меня не интересует, я делаю свое, и все. Бывает, попадаются на глаза, вижу что-то, но так чтобы я целенаправленно изучал своего соперника — нет, такого нет.
— Ган проиграл Нганну в борьбе, проиграл Джонсу в борьбе, но против тебя, бойца, который действует преимущественно в партере, все равно идет фаворитом. Как думаешь почему?
— Кто эти люди, которые там решают? Они чаще всего неспортсмены, для меня вообще не имеет значения, что они думают. Во Франции люди будут предвзято относиться, будут болеть за него. Поэтому предпочтение отдают ему, конечно.
— Ты довольно много времени провел в спаррингах с Фрэнсисом Нганну. Этот опыт тебе дал какую-то пищу для размышлений во время подготовки к Гану?
— Сто процентов, Фрэнсис был чемпионом, он мне открыл глаза на все, я прекрасно понимаю, что можно с ними работать, драться, побеждать.
— В стойке с Ганом реально конкурировать?
— Реально, конечно. Нет ничего нереального.
— У тебя с Нганну неплохие отношения — ты с ним не списывался? Может, он что-то посоветовал?
— Я с ним виделся на PFL, он мне пожелал удачи. Сказал, видел, что у меня будет бой. Мы хорошо с ним общаемся.
— Бои соперников ты не смотришь, но бой Гана с Джонсом наверняка смотрел?
— Этот бой я видел, потому что быстрый бой [получился].
— Как думаешь, что было с Ганом не так, почему он так быстро проиграл?
— Не знаю, у меня же тоже были падения, поэтому... Это такой вид спорта — мы-то видим просто бой, а что там было до этого в жизни человека, мы же не знаем.
— Недавняя встреча с Джонсом — как она случилась?
— Абсолютно случайно. Я полетел на бой с Мариной [Мохнаткиной], там как раз дрался его одноклубник Морис Грин, и он приехал поддержать его. Когда мы выходили после ужина из ресторана, Джон Джонс приехал со своей командой — так и получилось. И Марина говорит: «Давайте фейс-ту-фейс сделаем». Я говорю: «Да ладно, не надо». А он говорит: «Не-не, давай сделаем». Вот так в игровой форме сделали.
— Помимо дуэли взглядов парой слов успели перекинуться?
— Да, общались. Сказал, что он думает вообще по поводу UFC, с кем он будет драться или не будет. Я вам скажу так: его не интересуют наши бойцы из СНГ, потому что мы неденежные ребята, а ему нужны громкие бои.
— Он сказал, что Павлович ему неинтересен?
— Ему нужны большие имена. Что он говорил конкретно, я не буду говорить.
— Ты же после победы над Льюисом в шутку его вызвал — этот момент не обсуждали?
— Не обсуждали. Да так мимолетно все получилось. Он знает меня, знает, что я выходец из самбо. Называет меня русским. Я говорю: «Почему называешь меня русским?» [Он ответил]: «Ну, потому что у тебя лицо такое суровое!»
— Летом стало известно о ваших отношениях с Мариной Мохнаткиной, не так давно вы поженились. Когда человек думающий и ему не 20 лет, обычно непросто сходиться с людьми. Был момент, когда понял, что Марина — тот самый человек?
— Да, это тот самый человек, которого я себе визуализировал всю жизнь. Девочка-мечта такая, знаете. Она по всем критериям подходит под это название. Мне очень повезло.
— До начала отношений вы давно были знакомы?
— Да не, у нас все быстро закрутилось. Она приехала перед своим первым боем в «Гран-при PFL». Она мне сразу понравилась, но я не морочил ей голову перед боем, чтобы она сконцентрировалась. Потом уже после боя начал чуть ухаживать. И до боя просто делал какие-то человеческие поступки.
— А романтические поступки были?
— Нет, не было романтических поступков, просто как к спортсмену. Я считаю, что ей нужно побольше внимания, поддержки давать. Она прилетела одна, без команды, я изъявил желание помочь ей.
— Вы взрослые люди, у обоих свой бэкграунд. У Марины есть ребенок, у тебя тоже. Думали, где будете обосновываться на ПМЖ? Потому что ты из Молдавии, а она из России.
— Все еще думаем. Пока спорт, пока будем находиться там, где бои, а там уже будет видно. В любом случае я ничего навязывать Марине не буду. Сколько она захочет драться, столько будет. Там уже посмотрим.
— Ты как-то рассказывал, что Благой Иванов помогал тебе с машиной, когда только перебрался в Америку. А в чем заключалась помощь?
— У него машина стояла, он бесплатно дал. Еще много моментов в коммуникации, любой вопрос решить в Америке. Я не разговариваю на английском — к врачу, страховку сделать, адвокат.
— Благой рассказывал тебе что-нибудь о его противостояниях с Федором по боевому самбо?
— Нет, я ему больше припоминаю это. «Бага, — говорю, — ты красавчик, победил такого спортсмена, молодец».
— Ты довольно долго тренировался в Fedor Team. Сейчас поддерживаете связь с Федором, Вадимом?
— С Федором — нет, с Вадимом — тоже. Бывает, напишем сообщение, поздравим с чем-то. Есть там ребята: с Кирюхой Сидельниковым, с Молдавским. С какими-то единичными ребятами, с кем я там познакомился. У всех своя жизнь, с пониманием относимся.
— Не думаешь еще потренироваться с командой Федора?
— Если буду в России где-нибудь тренироваться, то, конечно, буду проводить там сборы, потому что там ребята хорошие.