Игорь РАБИНЕР
Самое сложное в наблюдении за этим космическим гандболом было не орать, чтобы в четыре утра не разбудить спящую в соседней комнате жену, которой надо было вставать в восемь. А просто молча вскидывать руку после каждого нашего гола, из последних сил сдерживая в горле так и норовивший вырваться рев. Что-то мне подсказывает, что я был такой не один.
Признаюсь честно: я крайне дозированно смотрю Олимпиаду-2016. Мне не нравится политическо-фронтовая тональность многого из того, что из Рио транслируется и говорится. Слишком много неспортивной истерии со всех сторон, лексики времен холодной войны – словно мы вернулись в Москву-1980 или Лос-Анджелес-1984. А циклические виды спорта не смотрю по другой причине. Потому что, как Станиславский, – не верю.
Но не посмотреть женский гандбольный полуфинал Россия – Норвегия, игру наших против чемпионок двух последних Олимпиад, было выше моих сил. Ведь это можно было сделать, только если совсем уж разлюбил спорт как таковой. А эта любовь во мне уже далеко не так наивна и восторженна, как в отрочестве, когда смотрел все возможные соревнования Сеула-1988, – но ее огонек все еще теплится.
Его, правда, чуть не загасили наши волейболистки, игру которых с сербками я сдуру решил посмотреть. И увидел... Уэльс, даже с тем же счетом, а главное – духом. Как будто мне всего этого в каждодневном футбольном бытописании не хватает. В те минуты, глядя на такого скучного и монотонного тренера Маричева, что от одного его вида скулы от тоски сводило и ко сну клонило, был нешуточный соблазн с этими Играми совсем завязать.
Но теперь, после гандбола, могу гордо заявить: эту Олимпиаду я не пропустил.
Даже если бы в конце концов проиграли – повторил бы то же самое. Ведь это было что-то запредельное по уровню, по накалу, по страсти. Ну примерно как финальная серия Кубка Канады по хоккею 1987 года между нашими и "Кленовыми листьями" – 6:5, 5:6, 5:6. Да, сборная СССР тогда самую малость уступила команде Гретцки и Лемье – но разве хоть у кого-то могло найтись в ее адрес хоть одно худое слово? Просто одни боги оказались чуть-чуть сильнее других.
А теперь на это самое чуть-чуть сильнее оказались российские олимпийские богини, Афины, Артемиды и Афродиты. И, думаю, всем вам вместе со мной хотелось проникнуть внутрь телеэкрана, расцеловать их всех и пропустить по рюмочке с неподражаемым Трефиловым...
Эти ночные эмоции выше любых эпитетов. И ты ныряешь с головой в ТАКОЙ гандбол в ту же секунду, как включаешь его. И время перестает для тебя существовать, и только после финальной сирены, когда коллективно плачут обе команды – одни с радости, другие с горя – ты вдруг замечаешь, что за окном уже светает. И что этот рассвет так же красив, огненен и бесподобен, как лица и взгляды наших гандбольных кудесниц.
Я люблю колоритных людей, особенно если помимо колорита, именуемого ныне харизмой, у них внутри есть что-то еще. То, что у Евгения Трефилова – есть, все очевиднее с каждой Олимпиадой, с каждой игрой его команды, а не только по его феерическим интервью и пресс-конференциям, которые, будучи порой прочитаны с утра, делают мой день.
Не всегда, понятное дело, я с огненными трефиловскими высказываниями согласен, особенно по допингово-политическим вопросам. Но из каждой его фразы бьет непереносимость к банальщине, безликости и фальши. И у площадки, и в интервью, и ясно, что во всей остальной жизни он не боится быть самим собой. Только такие, не пытающиеся переделать себя в кого-то другого, и выигрывают. Не только на спортивной арене. В жизни. Читаю сейчас биографию Стива Джобса, в которой характер создателя компьютерной реальности подан во всей его противоречивости и порой несносности. Но будь он другим – не был бы Джобсом.
И в данном случае не имеет никакого значения, откуда человек – из России, США, с Сейшельских островов. Важно, прогибается он под изменчивый мир "и жизнь его похожа на фруктовый кефир" – или ему хватает духу, чтобы не сломать свою личность в угоду обществу или кому-то конкретному.
Трефилов бывает неожиданным. Заметьте, он вообще не бесновался и не кричал в двух последних тайм-аутах, в решающие моменты полуфинала. Он знает, когда взбадривать, а когда успокаивать и не задевать команду за живое, а включать ей мозг. И как же шикарно видеть, как на исходе матча тренер за 30 секунд четко расписывает команде комбинацию – и девушки, которые, казалось, в таком состоянии уже не способны воспринимать какие-либо установки, делают все в точности как сказано. И забивают.
В эту секунду мне вдруг вспомнилось, что многие западные исследователи назвали "Анну Каренину" лучшим в мире романом о женщине и ее психологии от автора-мужчины. И пусть Трефилов не Лев Толстой, но он прибедняется, сожалея, что не может залезть своим игрокам в черепную коробку. Внешне такой простой дядька это давно уже сделал. И как же не видят за деревьями леса те, кто считает, будто метод у него, Карполя и других один – страх и крик...
А какие кадровые фортели он выкидывает! Я, конечно, ничего не понимаю в гандболе, но, по-моему, выход на дополнительное время не игравшей в основное ни секунды Маренниковой (ветерана трех Олимпиад, кстати) с последующим ее голом – это примерно как если бы в полуфинале сентябрьского Кубка мира по хоккею Олег Знарок выпустил в овертайме 13-го нападающего, условного Наместникова, который до того не играл в матче вообще. И тот бы забил. Простите за вопиющий дилентантизм, но мне кажется, что со стороны Трефилова это была очень, очень крутая штука. Специалистам в области гандбола разрешаю над собой громко смеяться. Не обижусь...
А автор победного броска Ильина? При том что до того она за весь турнир бросала всего один семиметровый, при одном голе сборной из пяти с 7 метров в финале, человек в решающие моменты, включая последнюю минуту основного времени и овертайма, выходит на точку и забивает норвежке-одноклубнице по "Ростов-Дон" три из трех! И все по-разному. Какое же нечеловеческое хладнокровие девушке надо для такого иметь! И опять же – какое звериное чутье у Трефилова, как он чувствует команду и знает, кого именно в такой момент надо было туда поставить. Отправить на Голгофу, как выразились комментаторы...
Но вот что меня пугает. Может, просто потому что я знаю эту команду недостаточно хорошо. В спорте часто бывает, что после эпической победы наступает эмоциональный откат, выхолащиваются эмоции. И на следующий матч их уже оказывается невозможно собрать. Так, например, было с нашими хоккеистами на двух Олимпиадах подряд, когда мы в четвертьфиналах побеждали действующих олимпийских чемпионов – Чехию в Солт-Лейк-Сити и Канаду в Турине. И на полуфиналы выходила другая команда.
Но позвольте мне верить, что эти девушки – из другого теста.
И еще. Вот что во всем этом прискорбно, парадоксально и, полагаю, неминуемо.
То, что после Олимпиады схлынут эмоции, мы, как всегда, перестанем быть больны гандболом – и в следующий раз после финала Рио-2016 мы вот так, от всей души и на пятой скорости нашей страсти, будем переживать за этих героических гандболисток через четыре года в Токио (очень надеюсь – все с тем же Трефиловым, уже 64-летним, во главе).
И эти четыре года им будет очень больно, что все их опять задвинули на информационные задворки.
Хотя они стоят переживаний не в сто, а в тысячу крат больше, чем кое-кто, о ком в этой колонке даже упоминать не хочется. Чтобы карму перед финалом им не испортить...