Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ
Через несколько часов – начало, и ожидание Игр – без того нервное и длительное – становится совсем невыносимым. Это будут очень сложные для всех нас Игры. Не думаю, что они станут менее интересными, чем были все предыдущие, хотя многие, порядком устав от бесконечных скандалов и неизвестности, предрекают нынешней Олимпиаде именно это. На мой взгляд – напрасно. С точки зрения зрелища человечество, как ни крути, так и не смогло придумать за всю историю своего существования ничего более захватывающего. Можно не соглашаться с этим, не любить спорт, не интересоваться его героями, не включать телевизор в собственной квартире и не слушать радио. Но куда бы вы ни пришли в ближайшие три недели – в парикмахерскую, автомобильный салон или собственный офис, там будут говорить об Играх.
Церемония открытия – как рубеж, за которым перестает быть важным все, кроме спорта, его квинтэссенции в виде отчаянной борьбы за право быть первым. Все остальное сразу становится второстепенным, сколь бы невероятным не казалось это сейчас, когда все мы невольно оказались заложниками совсем не спортивных баталий.
Если бы меня спросили, какое качество на Играх является для спортсмена самым необходимым, я бы не задумываясь ответила: умение абстрагироваться. От всего. Но одновременно с этим быть ко всему готовым.
Двадцать лет назад на Олимпиаде в Атланте мы говорили на эту тему с Александром Поповым, завоевавшим там два золота, одно из которых – на самой короткой дистанции вольным стилем российский пловец должен был проиграть американцу Гэри Холлу. Это понимали все, как по одну сторону болельщицких симпатий, так и по другую. В том числе сам Холл. Он просто был тогда невероятно хорош, что наглядно отражали протоколы предварительных соревнований. Каждый раз выходя на бортик, американец бесновался, сотрясал воздух множеством боксерских ударов, давал вне бассейна агрессивные комментарии журналистам, в общем, как мог предвкушал свою минуту славы.
Но ее в Атланте не случилось. Попов же признался тогда, что находился в странном состоянии: словно находится под большим полупрозрачным колпаком, куда не долетают извне ни звуки, ни чужие эмоции. Есть только собственная концентрация и ожидание того единственно нужного момента, в который ты должен вложиться всем своим существом – выплеснуть сохраненную энергию.
Он и выплеснул – в заключительном гребке, опередив в касании Холла.
Из этой же категории – историческая победа великого Майкла Фелпса на стометровке баттерфляем в Пекине. Помните? Серб Милорад Чавич, первым бросающий руки на финишный борт и... золотое касание американца. Самый важный для Фелпса олимпийский миг за всю его звездную карьеру.
Многие, помню, подсмеивались, наблюдая за тем, как в том же Пекине сидела в секторе для прыжков с шестом Елена Исинбаева, накрывшись с головой плотным одеялом. Тот прием хоть и выглядел со стороны гипертрофированно театральным, на самом деле совершенно таковым не являлся. Его в свое время придумал выдающийся специалист Евгений Трофимов, который просто понял, что его подопечной очень нужен этот "колпак", позволяющий укрыться в решающий момент от чужих глаз, отрешиться от всего и сберечь собственную энергию.
Я рада на самом деле, что Исинбаевой не будет в Рио – да простят меня Лена и ее тренер за эти слова. Жуткая нервотрепка последних месяцев, обрушившаяся на российских атлетов, слишком сильно иссушила спортсменку в эмоциональном плане. Все эти интервью, комментарии, открытые письма, с которыми Исинбаева билась за свои права в прессе, требовали непрерывного расхода энергии, которая в какой-то момент просто иссякла. Слезы великой спортсменки на президентском приеме в Кремле стали в буквальном смысле последней каплей. Подтверждением того, что нервная система окончательно дала сбой.
Выступать в таком состоянии на Играх нельзя. Можно разве что выйти в сектор и не взять начальную высоту. И я могу откровенно признаться, что не хотела бы это увидеть. Все-таки Исинбаева – не просто спортсменка. Она – символ своего вида спорта, звезда межпланетного масштаба. А звезды не должны выглядеть жалкими, как бы горько и больно им ни было.
Хочу ли я увидеть сами Игры? Да, хочу. Для спортсменов это будет большим испытанием – на прочность характера в том числе. Сама ситуация достаточно провокационна: она заведомо позволяет списать на "происки врагов" любой неудачный результат. Не случайно ведь в народе много десятилетий назад родилась поговорка: "Кому война, а кому – мать родна".
Взять то же плавание, где первые финалы пройдут уже в субботу: так сложилось, что на протяжении уже достаточно большого количества лет руководство федерации после каждого крупного старта находит причины, помешавшие показать результат. А тут и искать эти причины не нужно – вот они. На блюдечке с голубой каемочкой.
Но каждый вид спорта – это не абстрактное понятие, а живые люди. Так вышло, что главный удар накануне Игр в Рио пришелся в плавании на тех, кто своими результатами из года в год прикрывал "тылы" руководству. Пока длился жуткий для отстраненных спортсменов период разбирательств, я периодически общалась с мамой двукратного чемпиона мира Владимира Морозова. В числе прочего мы обсуждали и то, что Владимиру нужно как можно быстрее выбросить из головы тот абсурд, который происходит вокруг. Любой ценой абстрагироваться от всего, кроме собственного выступления, и ни в коем случае не позволять себе зацикливаться на мысли, что этого выступления может не случиться.
"Он справится", – написала мне Елена в фейсбуке.
Возможно, таким образом мама спортсмена успокаивала саму себя, понимая, что больше – нечем. Но это как раз те слова, которые все чаще приходят в голову в последние часы ожидания. Справьтесь, ребята. Пожалуйста. И это будет самая главная победа из тех, что когда-либо были одержаны вами в жизни.