Александр Хорошилов: "Звездная болезнь выглядит ужасно"
Прошлый сезон для Александра Хорошилова стал не просто самым удачным в карьере. Этот сезон стал определяющим для всего нашего горнолыжного спорта. Накануне своего 31-го дня рождения Хорошилов одержал победу на этапе Кубка мира в австрийском Шладминге, став первым россиянином, показавшим подобный результат. Последняя советская победа датировалась 1981-м, а всего их за всю историю проведения Кубков мира (с 1967 года) было пять. Кроме австрийского золота было у Хорошилова в прошлом сезоне еще одно достижение – попадание в топ-3 общего слаломного зачета. Ничего подобного с российскими горнолыжниками также до этого не случалось.
– У вас сейчас нет страха перед новым сезоном?
– Есть, конечно. Вернее, не совсем страх, скорее сомнения – смогу или нет. Понимание того, что мне все-таки удалось выиграть этап Кубка мира, есть. Об этом мечтаешь, считай, с ранних лет. Но я стараюсь абстрагироваться и настроиться на следующий сезон. Подойти к нему психологически в том же состоянии, как к прошлому, – не в ранге победителя Кубка мира...
– Полностью обнулиться?
– Не совсем. Полное обнуление уже невозможно. С результатами прошлого сезона в любом случае придется считаться. Тем более что мне хочется не просто выступить на том же уровне. Мне хочется выступить гораздо лучше! Есть куда стремиться. Но на самом деле я спокоен. Хотя в то же время неспокоен.
– Почему неспокойны?
– Лучше спросите меня, почему я спокоен! Ведь неспокоен я именно потому, что спокоен! Я не пытаюсь вас запутать, сейчас поясню, что имею в виду. Просто когда у тебя есть внутреннее спокойствие – что-то обязательно должно произойти. Поэтому мне не нравится мое спокойствие, я бы предпочел быть немного беспокойным – это будет стимулировать на дальнейшую работу. С другой стороны, когда ты беспокоен, хочется как можно быстрее успокоиться! Это замкнутый круг.
– Насколько сильно вы изменились за последний год?
– Изменился, но скорее не из-за результатов. У меня появилась дочь. Именно это событие позволило мне повзрослеть. Возможно, поведение не изменилось, но отношение ко многим вещам – точно. Пришло осознание того, как много всего до этого я делал не так. Поменялся взгляд на тренировки, на распорядок дня. Я стал более дисциплинированным. Но никаких сожалений по поводу прошлого у меня нет. Вообще в самом чувстве сожаления, мне кажется, нет смысла. Хотя, возможно, если бы моя спортивная карьера закончилась в 31 – 32 года вообще без каких-то значимых для меня самого успехов, тогда бы, наверное, было чувство сожаления. Но сейчас я уже стараюсь спокойнее относиться к тому, что нельзя изменить. Вспоминать о том, что я вот то-то и то-то не сделал раньше, кажется, это просто лишняя трата времени. И никакой пользы для будущего.
"МНОГИЕ НЕ ПОНИМАЮТ, КОГДА Я ШУЧУ, А КОГДА СЕРЬЕЗЕН"
– На сколько лет вы себя сами сейчас чувствуете?
– На 31 год совсем не чувствую. Пока кто-нибудь не напомнит. И даже в такие моменты я не то что вздрагиваю... Я спокойно отношусь к своему возрасту. Но, несмотря на жизненный опыт, мне все равно часто кажется, что я все тот же 17-летний парень.
– В широких штанах, с длинными рыжими волосами, пирсингом под губой и прозвищем Американец?
– Ну, возможно, не до такой степени. Конечно, я стал серьезнее. Но вот все мои друзья, мне кажется, тоже остались 17-летними – с такими же чертами характера. Конечно, взгляды на многие вещи у нас поменялись, но суть все та же.
– Большинство людей, говоря о вас, в первую очередь отмечают серьезность.
– Это потому, что я не улыбаюсь. Но на самом деле я стараюсь почаще шутить. Я не люблю "стрессовых" разговоров. Предпочитаю переводить это в шутки. Правда, не все готовы их воспринимать. Хотя в стрессовых ситуациях я сам, возможно, действительно "блокируюсь", замыкаюсь в себе. Но когда мы в команде, я не такой серьезный.
– А шутите вы тоже без улыбки? С "покерфейс"?
– Да, в этом и фишка. Поэтому многие ребята просто не понимают, когда я говорю серьезно, а когда шучу. Но, знаете, иногда очень сложно относиться к каким-то вещам серьезно! Хотя другие люди именно так к ним и относятся. Но я-то важности не вижу и подвергаю это... Осмеянию. Но стараюсь никого не обижать.
– И никто не обижается?
– Иногда обижаются, когда немножко перебарщиваю. Но у нас хорошая, сплоченная команда, что тоже немаловажно. В прошлом сезоне я действительно чувствовал командный дух! Когда коллектив хороший – тогда и работа идет лучше.
– Ребята в команде стали смотреть на вас по-другому?
– Да нет, мы же уже давно знакомы. Конечно, возможно, за прошлый сезон я изменился в их глазах, но наши отношения абсолютно не изменились. Хотя по достижении какого-то результата человек довольно часто начинает немного иначе себя вести, возможно, абстрагироваться от всех. И даже у меня иногда возникает какое-то чувство, что, вот, я показал такой результат... Но я стараюсь отходить от этого.
– Подхватить звездную болезнь...
– ...это вообще легко! Но "звездняк" можно словить и после первой победы на каком-то не очень серьезном соревновании. Все зависит от собственной оценки результатов. Звездная болезнь на самом деле выглядит просто ужасно. Но, мне кажется, тот человек, который ею болеет, просто не замечает этого. Возможно, и у меня было что-то подобное, но не на очень серьезном уровне. Наверное, здесь такая же ситуация, как с деньгами. Говорят же: дай человеку деньги – и он себя покажет. Или власть. Или успехи – они вытаскивают твою личность наружу.
– А внимание со стороны журналистов что для вас значит? Вам нравится давать интервью?
– Я понимаю, что для популяризации нашего вида спорта это хорошо. Было бы хуже, если бы вообще никто не проявлял интерес. Тем более с прессой у меня сложились хорошие отношения, никогда не было никаких конфликтов.
– Вы воспринимаете интервью как часть вашей работы?
– Не совсем. Если бы у меня совсем не лежала душа к этому, наверное, я бы особо и не общался. Ведь есть же "затворники". А я считаю так: почему бы и не рассказать какую-то историю, которая для кого-то послужит примером. Или, наоборот, предостережением. Чтобы человек не допустил такую же ошибку, которую в свое время допустил я. Возм
ожно, своей историей я смогу сэкономить ему несколько лет жизни.
"ИНОГДА ЧУВСТВУЮ СЕБЯ ГЕРОЕМ АМЕРИКАНСКОГО ФИЛЬМА"
– Значит, постоянное упоминание вашей фамилии в контексте всей сборной России вас не напрягает?
– Честно говоря, я этого особо не слышу. У меня нет индивидуальной команды, я работаю со всеми. Что-то индивидуальное в моей подготовке, конечно, есть, но только потому, что я езжу всего одну дисциплину – слалом. Все остальные ребята – по две-три. Конечно, я понимаю, что из всей нашей команды я один пока выиграл Кубок мира, и все внимание на меня. Но завтра выиграет другой, и все внимание перейдет к нему. Так что сегодня, постоянно произносят фамилию "Хорошилов", я надеюсь, что на следующий год так же часто будут произносить фамилии Трихичев, Андриенко или какие-то другие. Я стараюсь не обращать на это внимание и продолжать тренироваться.
– Где вам больше всего нравится тренироваться?
– Если честно, то дома. Даже не в России, а в том городе, где я живу, – в Дмитрове. Так я могу больше времени проводить со своей семьей. А летом на лыжах я больше всего люблю кататься в Аргентине. Потому что там нет "высоты", там в этот период просто зима. И дышится намного легче, чем во время работы на ледниках. Также мне, конечно, нравится тренироваться в Австрии. Один из курортов является моим спонсором, а это значит, что я могу там тренироваться бесплатно. Еще мне нравится Италия, в том числе и Трентино, где у нас проходила презентация новой формы от компании VIST. Я вообще очень люблю Италию – за их гостеприимство, за прекрасную еду, за дружелюбие.
– А выступать где вам больше всего нравится?
– Мне нравятся все места, где проходят этапы Кубка мира. Куда бы вы ни приехали, вы получите максимум, высший уровень. Поэтому говорить о том, что где-то мне не нравится, где-то нравится, очень сложно. Наоборот, интересно – съездишь в Финляндию, потом в Швецию, во Францию...Посмотришь, как люди живут.
– Неужели горнолыжники во время соревнований действительно видят, как живут простые люди?
– Видят. Не буду раскрывать технику подглядывания. На самом деле обычная жизнь людей – она не похожа на жизнь людей на курорте. Но даже курорты построены на базе какой-то бывшей деревни, поэтому местных жителей там достаточно. Можно выйти на пробежку и убежать куда-то подальше от лыжных зон – тогда вы увидите и фермеров, и коров с их специфическим запахом. Вот Леви в Финляндии, где у нас пройдет первый слаломный этап, мне вообще напоминает север России. По климату – как наша Мурманская область. Там так же немножечко влажно; три часа дня, а уже начинает понемногу темнеть. Такая волшебная зима – легко, из-под тумана выглядывает солнце, ветер задувает и несет снежок... Сказка. В австрийском Шладминге, где я одержал свою победу, конечно, нет времени смотреть на солнце и туманчик. Этап ночной, поэтому можно увидеть только фонари, темноту и 50 тысяч людей внизу. Такой же ажиотаж и в Кицбюэле, и в Швейцарии. Но, если честно, для меня хорошие курорты уже почти ничем не отличаются. Только, например, в Италии вкуснее. В Австрии еда тоже хорошая, но она другая. А так – те же канатки, почти тот же склон. Единственное, в один год хорошая погода, в другой плохая.
– То есть за эти десятки лет горнолыжные курорты для вас превратились в череду рабочих мест – как для офисных сотрудников их офисы?
– В большей степени да. Потому что мы все время приезжаем на одни и те же склоны, раскладываем свои вещи... Как люди раскладывают вещи в новом офисе. Это действительно, как в американских фильмах, в которых герои переносят коробки со всей своей рабочей жизнью из одного офиса в другой. Так же и мы со своими лыжами.
– Вам не хватает прежнего чувства восхищения горами и окружающей красотой?
– Нет, я всегда восхищался горами, особенно очень высокими. Но сейчас восхищение не то что пропало, оно скорее немного притупилось. Если изо дня в день вы делаете одно и то же, пусть и очень любимое, дело, это нормально, когда оно не вызывает уже прежнего восхищения. Сейчас, когда мы поднимаемся наверх, конечно, первым делом я не смотрю на то, какие же красивые горы. Я смотрю на снег, оцениваю его жесткость. И иногда настолько зацикливаюсь на том, что под ногами, что могу пропустить какой-то очень красивый вид. А потом зайду в инстаграм других ребят, увижу фотографию, и подумаю: "Неужели там было действительно так красиво?" И удивляюсь, как же я этого своими глазами не увидел!
