«Российская ходьба никогда не умрет». Несмотря на скандалы и тень Чегина
Свой заход на 20 км Мизинов завершил примерно в два часа ночи. Сказать, что выглядел он после этого как выжатый лимон — это не сказать ничего. Скорее, Мизинов был похож на только что освободившегося узника концлагеря.
— 57 кг сплошного счастья, — сказал он про себя.
Тем удивительнее, что уже на следующее утро эти «57 кг счастья» в приподнятом настроении расхаживали по гостинице. Словно и не было накануне полутора часов борьбы в нечеловеческих условиях. При такой дикой жаре и влажности ходоки не соревновались еще никогда. При этом в самой сложной части дистанции, буквально за километр до финиша, Мизинов сумел предпринять рывок и выйти с третьего на второе место. Вместе с тренером Еленой Сайко они рассказали «СЭ», как это было.
Почему ИААФ не думает о здоровье спортсменов?
— Василий, после пережитого вы выглядите на удивление свежо. Вы что, не устали?
Мизинов: — Хотя я не спал всю ночь, сна ни в одном глазу. Посмотрим, наверное, к вечеру меня вырубит. Пока организм, мне кажется, еще не понял, даже мышцы не болят.
— Как вы вообще готовились к этим экстремальным условиям? Особенно на фоне ужасов, которые рассказывали в своих интервью марафонцы и ходоки на 50 км?
Мизинов: — Я знал, что нужно по максимуму отключиться от потока информации и вышел из всех своих соцсетей. Но есть же еще всякие спортивные сайты, оттуда не выйдешь, поэтому новости доходили. Успокаивал себя тем, что дистанции 20 и 50 км — это совсем разные вещи. Да и на других стартах бывало такое, что люди падали и не могли финишировать. Не могу сказать, что меня что-то напугало.
Сайко: — Я рада, кстати, что наша дистанция была в конце. Потому что я хотя бы смогла изучить, какими приспособлениями люди пользуются, чтобы хоть как-то выживать в этом климате. Раньше-то у нас кроме воды и льда ничего не было. А тут, представьте мое состояние, когда читаю, например, интервью белоруски Мазуренок, которая говорит, что в таких условиях вообще нельзя проводить соревнования. А нам через несколько дней выступать!
— Что вы придумали за приспособления для спасения от жары?
Мизинов: — Так называемые «галстуки» — когда полотенце свернуто трубочкой, а внутри лед. Придумывали уже по ходу дела, тренер смотрела телевизор и подмечала, кто чем пользуется.
Сайко: — По идее, такие вещи нужно сначала опробовать на тренировке. Но когда он надел этот «галстук» на сборе в Адлере, сразу выкинул: мол, на фиг мне это надо. Я говорю: «Подожди, Вась, в Дохе ты по-другому заговоришь». В итоге, мы принимали решения прямо по ходу дистанции. Вася мне давал указания, я к следующему кругу готовила, что он просил. Мы просто пахали на пункте питания, даже переживать было некогда!
Мизинов: — Да, например, тренер мне дала полотенце, а пока я его накидывал на шею — весь лед выпал. Я кричал: «На следующем круге крепче завязывайте!»
— Какой момент на дистанции стал кризисным? Думали всерьез о том, чтобы сойти?
Мизинов: — Нет, сходить уж точно не хотел. Были пара моментов, когда стало тяжело, но смог перетерпеть.
— Какие эмоции вы испытали, когда вышли из самолета в Дохе и вдохнули местный горячий влажный воздух?
Мизинов: — Когда только вышел из аэропорта, было ощущение, как будто не хватало воздуха. Но я подумал, что это из-за крыши парковки — может, там вентиляции нет. А уже когда вышли на открытое пространство, я подумал: «Блин!» Вообще кислорода нет.
Сайко: — Сейчас уже можно сказать, что я запаниковала. Стала думать: может, нужно было готовиться в этом климате? Может, мы что-то сделали неправильно? Перерыла весь Интернет, научную литературу, советовалась с иностранными тренерами. Повторяла себе, что как бы ни было, уже ничего не изменить. И кстати, в итоге я думаю, что к этой жаре невозможно адаптироваться. Наоборот, в таких условиях лучше выступают люди, которые более свежие и сильные характером.
— Говорят, на будущий год на Олимпиаде в Токио будет примерно то же самое.
Сайко: — Уже слышала это от представителей ИААФ: мол, мы на этом чемпионате мира вам специально моделируем условия, которые будут на Олимпиаде. Ребят, я сама выступала в 1991 году на чемпионате мира в Токио, и могу вам точно сказать: там совсем по-другому! Да, там тоже влажно и жарко, но там же дует ветер с моря и вообще воздух совсем другой. В Токио будет тяжело, но это не будет на выживание, как здесь.
— Вы согласны с тем, что соревнования в таких условиях, как в Дохе — это угроза для здоровья спортсменов?
Сайко: — Конечно. Все замечательно, но о здоровье спортсменов никто не подумал. Я понимаю, что есть люди, которые занимаются всякими экстремальными видами спорта, бегают марафоны в пустыне и тому подобное. Но это их сознательный выбор, а мы на это не подписывались. Я как тренер нашла бриллиант, талантливого спортсмена. Моя задача — сберечь его, чтобы он мог выступать как можно дольше. А тут получается, что люди прямо на трассе падают, как подкошенные. Например, вчера немец на моих глазах зашатался и упал, даже до пункта питания не смог дойти. Как он потом будет восстанавливаться?..
Чегин? Всегда нужно думать своей головой
— Много лет в России считалось, что спортивная ходьба — равно Мордовия. Вы из Челябинска, получается, другие регионы сейчас выходят из тени?
Сайко: — Наше выступление доказывает, что спортивная ходьба в России всегда была, есть и будет. Почему вы вообще решили, что ходьба — это только в Мордовии? Мне, например, звонил олимпийский чемпион 1992 года Андрей Перлов — он из Новосибирска, есть чемпион 1988 года Слава Иваненко — он из Кемерово. Всегда были сильные ходоки в Чувашии, сейчас вот у нас большая группа в Челябинске. Да, был какой-то период, когда мордовские ходоки выигрывали сразу много медалей. Наши успехи были скромнее. Но в Саранске тогда были очень хорошие условия по сравнению с большинством регионов и сильные тренеры сосредоточились там.
— Как вы относитесь к фигуре Виктора Чегина?
Сайко: — Я считаю, что всегда надо думать своей головой. Не мое дело кого-то судить, для этого есть другие люди. Сейчас я очень переживаю, потому что в Мордовии остались много способных ребят. Хочется, чтобы они не бросали и тренировались дальше. Потому что если мы будем вставать на старт и знать, что за спиной никого нет, то и развития не будет. Поэтому я всей душой за развитие мордовской ходьбы.
— Пожалуй, больше спортивной ходьбы от допинговых скандалов не пострадал ни один другой вид. Как вы выживали в тот период, когда ходоков вообще не хотели брать на чемпионаты мира?
Мизинов: — Это был 2015 год, и я на тот момент был еще юниором. Получилось, что я как раз успел выступить на соревнованиях по своему возрасту, а на взрослый чемпионат мира еще не претендовал. На будущий год я уже был мировым лидером по юниорам, отправил заявку на нейтральный статус, но мне вообще ничего не ответили. Может, потеряли ее, не знаю. Еще через год мне отказали по очень интересной причине. В заявке нужно было указать старт, к которому я готовлюсь. А на момент, когда до рассмотрения заявки дошло дело, этот старт уже прошел. Ну, мне и отказали, потому что никаких других соревнований я не указал. Хотя они были в календаре, и я бы мог там выступать! Поэтому в следующий раз я просто сел с календарем соревнований и переписал в заявку все старты, где хотя бы теоретически мог быть, чтобы уже точно допустили.
— Вы ощущали на себе негативное отношение к российским ходокам со стороны иностранцев?
Мизинов: — У нас нет такого, чтобы кто-то косо смотрел. Мы все очень по-дружески общаемся, может, если не брать следующего поколения, кому уже больше 30 лет. Поздравляем друг друга, переписываемся, на банкетах бываем...
— Вы понимаете людей вроде Сергея Широбокова, которые продолжают тренироваться с Чегиным, несмотря на все происшедшее? Какой смысл так рисковать, ради чего?
Сайко: — Это их дела, не впутывайте нас в это. Мы вообще не были на этом сборе, мы готовимся своей группой. Вася общается с Широбоковым, мы его уважаем как спортсмена, знаем, какой это большой труд. Но что у них там происходит, мы не знаем.
Пробежал 33 км в 14 лет, чтобы себя проверить
— Правда, что вы не только ходите, но и бегаете длинные дистанции?
Мизинов: — Да нет, это несерьезно. В межсезонье у нас в Челябинске было что-то вроде гонки героев, ну я и решил поучаствовать. Там всякие забавные задания: оббежать камень, залезть наверх по канату, числа на память рассказать, ну и так далее. А по-настоящему я уже давно не бегал.
— Но пришли в спортивную ходьбу же из бега?
Мизинов: — Да, но у меня техника бега была через пятку. И первый тренер сразу сказал: ты либо будешь марафонцем, либо уйдешь в ходьбу. В классе восьмом-девятом классе я бежал стипль, смотрелось забавно: я со своим ростом — и высоченные барьеры. Там меня и заметила тренер, предложила поехать на сбор с ходоками. За шесть месяцев в ходьбе я выполнил норматив мастера спорта и выиграл первенство России.
— Сейчас километр из трех минут пробежите?
Мизинов: — Конечно, запросто. У меня в 11 классе личный рекорд был 2:44. А сейчас, думаю, если выйду на финал на полуторке, то и за 2:40 пробегу.
— Когда наматываете километры на тренировках, музыку слушаете? Или о чем-то думаете?
Мизинов: — Мы тренируемся в парке, и там полно велосипедистов, собачников, мам с колясками. Поэтому музыку нельзя слушать по технике безопасности. Мы болтаем с ребятами, анекдоты рассказываем, даже в слова иногда играем.
Сайко: — Мне сегодня Иванюк (бронзовый призер чемпионата мира в прыжках в высоту — Прим. «СЭ») сказал: «Как вы так можете часами ходить? Вообще не понимаю!» На самом деле, мы же не только ходим. Там сложнейшая техника, тактика, массу моментов нужно контролировать. Это совсем не так, что ты встал и пошел.
— Как вы относитесь к тому, что дистанции ходьбы могут сократить — сделать 10 и 35 км вместо 20 и 50 км, как сейчас?
Сайко: — Лучше бы оставили, как есть. Потому что 10 км — это совсем другая дистанция. Может, это лучше для зрелищности, но ведь испокон веков ходили 50 км.
Мизинов: — Давайте тогда марафон тоже сократим до 30 км? Я кстати в 14 лет пробежал 33 км, даже не на результат, а для себя. Соревнования были на 10 км, а я не остановился и побежал дальше. Хотел просто попробовать: смогу я или нет?
— В 2015 году казалось, что российская ходьба умерла. Выходит, это не так?
Мизинов: Только показалось! Такого не будет никогда.
Василий Мизинов
Родился 29 декабря 1997 года в Магнитогорске.
Личный тренер — Елена Сайко, специализация — спортивная ходьба 20 км
Серебряный призер чемпионата мира (2019)
Бронзовый призер чемпионата Европы (2018)
Чемпион Европы среди молодежи (2019)
Чемпионат мира-2019 по легкой атлетике: расписание и результаты, новости и обзоры соревнований
