Юлия Фоменко заявила, что решение президиума Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА), дисквалифицировавшего спортсменку на два года начиная с 27 апреля 2007 года по обвинению в подмене допинг-проб, может вынудить ее завершить карьеру. Вместе с Фоменко такой же санкции подверглись еще шесть российских легкоатлеток.

     - В зале заседания президиума вы пробыли очень долго. Что там происходило?

     - Меня спросили, как могло случиться, что ДНК в пробах не совпали, - цитирует серебряного призера зимнего чемпионата мира-2008 на дистанции 1500 метров агентство "Весь спорт". - Я сказала, что не имею ни малейшего представления. У меня вопросов к допинг-офицеру по процедуре не было, у него ко мне тоже. А что там дальше случилось с этими пробами, куда их транспортировали, как хранили, где проверяли, ответов нет. Еще спросили, довольна ли я ходом сегодняшнего слушания и ходом расследования. Я сказала, что ходом расследования недовольна. Не понимаю, зачем нужно было растянуть его на месяцы, если никакой новой информации не появилось, а решение в итоге было принято.

     - Через специальную комиссию ВФЛА вы адресовали IAAF много вопросов - по процедуре, датам, формальным основаниям для проверки проб… Ответы получили?

     - Вопросы в комиссию мы передали 3 сентября, отправили их в IAAF только 9 октября, а ответы были получены только в эту пятницу, 17 октября. Эти ответы мне зачитали сегодня на заседании президиума, но, честно говоря, они меня не совсем удовлетворили. Ну, например, мы спрашивали, на каком основании наши пробы были заморожены и хранились в лаборатории больше года вместо положенных трех месяцев. Ответ IAAF: на основании пункта такого-то статьи такой-то мы имели на это право. Но на все остальные чисто конкретные вопросы ответов не было получено вообще. Правда, их обещают выслать каждой в отдельности в следующий понедельник.

     - Вас допрашивали как обвиняемых или, наоборот, вы чувствовали, что большинство членов президиума на вашей стороне?

     - Не знаю, там все молчали (смеется). При мне выступил только президент федерации Валентин Балахничев и юрист.

     - Какие-то вопросы членам президиума вы задавали?

     - Сейчас жалею, что не успела задать вопрос о материальных санкциях. Я же обязана вернуть все медали и призовые, полученные после апреля 2007 года, в том числе за серебро зимнего чемпионата мира в Валенсии. Сейчас у меня нет такой возможности вернуть эти деньги. И что теперь - мне все, заканчивать с легкой атлетикой?!

     - Но все-таки, учитывая, что, если IAAF утвердит решение, уже летом вы сможете вернуться на дорожку, наверное, исход получился не самый плохой?

     - С одной стороны, это действительно плюс, но с другой - очень хотелось доказать свою правоту и обойтись без дисквалификации. Хотя Олимпиада в Пекине, к которой мы все готовились, давно прошла… Сейчас участники Игр везде - на первых полосах газет и журналов, на приемах у президента и губернаторов. Мы же так и остались семью неудачницами… К тому же и с материальной стороны в Пекине мы могли бы себя обеспечить на всю жизнь, а теперь я вообще задумываюсь, что жить не на что и пора бы искать работу.

     - То есть проблемы настолько серьезны, что вы готовы закончить со спортом, лишь бы не возвращать призовые деньги?

     - А что делать, если призовые сейчас потребуют вернуть, а деньги давно потрачены и взять мне их неоткуда? Значит, придется забыть о большом спорте и искать другую работу. Мне уже предложили два раза в неделю тренировать детишек. Зимой все равно здорово подработать, а так закрадываются мысли заняться работой с детьми постоянно.

     - А могло ли дело закончиться по-другому, в вашу пользу, если бы, допустим, комиссия сразу отослала в IAAF ваши вопросы, если бы другую позицию занял президент федерации?

     - Думаю, могло бы. Когда дело только начиналось, мы хотели сразу передать все наши вопросы и ответы из IAAF профессиональному юристу, чтобы он уже помог нам выстроить линию защиты. Но так как процедура тянулась так долго и ответов, по сути, нет до сих пор, у нас такой возможности не было. А значит, пришлось бороться самим.

     - Сейчас вы по-прежнему намерены идти к юристам, а затем, возможно, в суд?

     - Да, конечно. Мы ждем ответа IAAF, а дальше уже будем понимать, как действовать. Честно говоря, мне кажется, вряд ли там согласятся, чтобы уже через полгода мы снова могли выступать, несмотря на слова члена специальной комиссии ВФЛА профессора Николая Дурманова, который оценил вероятность того, что IAAF утвердит данное решение, на 90 процентов.

     - Почему вы настроены так пессимистично?

     - На каждый наш вопрос у них есть десять ответов, со ссылками на всякие пункты и подпункты. Слышала где-то высказывание: "IAAF и WADA сами себе закон, спорить бесполезно". Это абсолютная правда.