СЕГОДНЯ – ЧЕМПИОНАТ МИРА

В день старта московского первенства действующая чемпионка мира и Олимпийских игр в прыжках в высоту, лучший спортсмен России 2011 года по версии "СЭ" обращается к болельщикам с призывом собственными глазами увидеть главное спортивное событие-2013

ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ

– Многие, с кем я говорил об этом чемпионате, не смогли сформулировать, что конкретно они хотели бы увидеть. Зато все в один голос сказали, чего увидеть бы не хотели ни при каком раскладе – незаполненных трибун.

– Я никогда в жизни не забуду сентябрьский вечер 2011 года в Брюсселе, где я прыгала на мировой рекорд. На арене не осталось никого, кроме меня, но ни один зритель не встал с места. Весь стадион смотрел только на меня и хлопал. И с каждым хлопком меня накрывала энергетическая волна, которую я чувствовала буквально физически. Я сейчас вам это говорю, а у самой волосы на затылке встают дыбом. Таких моментов в карьере любого спортсмена – единицы. Уверена, что это именно то, ради чего в спорте остаются люди, которые все уже выиграли. Полупустые трибуны для спортсмена – обидно и неприятно. Не говоря уже о том, что поддержка стадиона очень часто решает, выиграет ли атлет золотую медаль или останется без награды вовсе. Через "СЭ" обращаюсь к российским болельщикам. Приходите в Лужники. Вы очень нужны. Мы будем выступать ради вас!

– Вы остались в спорте после победы в Лондоне ради Москвы-2013?

– Да. Были и другие причины не уходить, но главным фактором стал домашний чемпионат. Раньше я не понимала разницы: "дома – не дома". Когда в Москве в 2006-м было зимнее мировое первенство, думала: "Да ладно, чего тут особенного…" А сейчас прониклась. Для меня этот турнир – отдушина. По мотивации, по напряжению, по чувству ответственности перед зрителями ставлю его на одну доску с Олимпийскими играми. Другое дело, что подготовка к чемпионату у меня получается не такой, какой я представляла.

– А какой представляли?

– Ну я нафантазировала себе целый план "Барбаросса"…

– Думала, что я как потренируюсь за зиму, как выйду, как начну "косить"! Ан нет. Понятно, что сама виновата, хотя и по тренерской работе какие-то вещи можно и нужно было сделать иначе. Разболелся крестец, который я долго лечила перед Лондоном, потом на сборе в Сочи испортилась погода, и мы провели мало технических тренировок. На носу были соревнования в Осаке. Я поехала туда, с еще не устоявшейся техникой, в надежде, что опытная – разберусь на месте.

– Разобрались?

– Я в таком состоянии нахватала технических ошибок, которые засели так глубоко, что никак не могла от них избавиться. Чистая психология, конечно. Настроила себе воздушных замков, а вышло все иначе.

– Абсолютно житейская ситуация.

– Ага. Что бы ни случилось, это все равно не то, чего ты ожидал. Ну вот ищу себя, ищу. Пытаюсь собрать все воедино, поймать эмоциональный подъем. Вчера радовалась радуге возле корпуса (на базе в Новогорске, где и состоялось это интервью. – Прим. С.Б.).

– Как изменилась ваша жизнь после победы в Лондоне? Хрестоматийную историю в свое время рассказал Денис Панкратов, который, коснувшись бортика и став олимпийским чемпионом Атланты-1996, вдруг понял, что не изменилось ровным счетом ничего.

– Первое время я тоже ничего не чувствовала. Кроме пустоты внутри себя – таким колоссальным трудом далась эта победа. Но все-таки в моей жизни что-то изменилось. Она обрела цельность и некую завершенность. И сейчас, сидя на кухне и попивая чаек, смотрю на свои медали, вспоминаю юность и думаю: елки-палки, неужели я все это сама заработала? Это непростая на самом деле тема. Мне сейчас заплакать хочется.

– А отношение к вам изменилось?

– Вы знаете, на улицах стали больше узнавать. Действительно, больше. Причем в самых неподходящих для этого местах. "Это вы???" Ха-ха-ха.

– Номер у вас в Новогорске, я смотрю, люкс.

– О, это уже после чемпионата мира в Тэгу. Нет, нет, меняются, конечно, условия. Даже в быту.

– На соревнования летаете бизнес-классом?

– Да, почти на все "коммерции". Куда-то сразу пропало привычное измождение после дороги. Здорово, чего там говорить. Я не собираюсь задирать нос, кричать: "Что это? Я не буду жить в этом хлеву!" Типа десять лет жила, а теперь не могу. Но и совсем рубахой-парнем меня тоже назвать нельзя. Когда у тебя есть все, нужно уметь ценить то, каким трудом ты это заработала. Мы недавно обсуждали это с нашей фигуристкой Викторией Волчковой. Она теперь тренирует детей, и я спросила ее: "Ну как они?"

– Действительно, как?

– "Ты знаешь, – сказала Вика, – они совсем другие сейчас. У них все есть". Разительный контраст с тем, что в детстве было у нас с Волчковой и тысячи других спортсменов. Они теперь с детства кушают в ресторанах, у всех айпады, любой их каприз тут же претворяется в жизнь. Нет, я не отказалась бы, давайся мне все в свое время так легко. Но не давалось. Зато я знаю цену вещам.

2,10

– В ноябре ваш тренер Евгений Загорулько объявил, что вопреки многочисленным заявлениям из спорта все-таки не уходит. Как вы себе это объяснили? Как он сам объяснял?

– Честно признаться, я почти не сомневалась, что он не уйдет. Безусловно, он устал. Когда человеку 70, ты не можешь требовать от него такого же интереса, как в 30. Но Евгений Петрович все равно остался очень амбициозным человеком, который терпеть не может проигрывать. Способен ли такой в обычной жизни прожить без спорта? Дача на пару месяцев – это одно, а вот совсем уйти на гражданку… У нас был с ним непростой разговор после Лондона. Но мы пришли к выводу, что будет лучше оставить все, как есть.

– Вы рады?

– Конечно. Пришлось бы думать, куда пойти и что вообще делать. Да и просто без Загорулько очень трудно представить легкую атлетику в принципе. Фигура-то колоссальная. Практически на всех Олимпийских играх его ученики попадали в медали. Просто так это не бывает, не так ли? Может, он Богом помазанный?

– Не исключено.

– Кому-то дано печь пироги, кому-то писать статьи. Загорулько – тренер. Во всех смыслах этого слова. Мне интересно, что будет после чемпионата мира. После Лондона он говорил еще об одном сезоне. Но пока взял паузу.

– А вы? Из сборной после этого чемпионата уйдет масса звезд.

– Я не уйду. Есть немало причин, но самая главная – я не перестала мечтать о мировом рекорде. Конечно, в нынешнем сезоне думать об этом трудно. Когда я порой еле прыгаю на 1,95, куда тут лезть на 2,10? Но надо ждать своего шанса. Когда в 2011-м я брала 2,07 в первый после родов сезон, тоже не представляла, что это возможно.

– Мне кажется или раньше энтузиазма по поводу мирового рекорда у вас было больше?

– Только с той точки зрения, что сейчас я больше озабочена стабильно вернуться на 2,00. Закрепиться там, почувствовать уверенность. Пока до чемпионата мира сезон получался скомканным, хотя еще в декабре все шло как обычно – я пахала как проклятая. Синяя домой приходила. Но потом что-то пошло не так, и я перестала понимать, что со мной происходит. Хожу по опушке, ищу место, где заблудилась. Вроде все знакомо вокруг, а тропинку найти не могу.

Тоже, конечно, обычная жизненная история. Недавно вот за рулем два часа каталась возле проспекта Мира, не понимая, куда ехать. Хорошо, муж отследил меня по айфону. Оказалось, я у него под постоянным контролем, ха-ха-ха.

АРМАГЕДДОН

– В начале мая в Белой Калитве Ростовской области произошло крушение поезда. Только из дневника, который вы ведете на сайте IAAF, все узнали, что трагедия, где чудом не погибли люди, произошла совсем рядом с вашим домом.

– Это было очень страшно. Сошел с рельсов "товарняк" с цистернами горючего, бензина, масла. Я 7-го числа улетела в Сочи на сбор. А в тот же день мама и супруг с дочкой Никой сели на поезд в Белую Калитву – у меня у папы 8-го день рождения, хотелось, чтобы в этот день семья была вместе. Весь день перезванивались, все было хорошо. Спать легла со спокойной душой. А утром – пропущенный звонок на телефоне. Друг звонил в 7 утра.

– Понятно, зачем.

– Да. А я пошла еще позавтракала и только потом набрала маме: "Все нормально?" Она как-то странно так отреагировала. Говорит: "Уже да".

– В ту ночь они не спали?

– Дальше все знаю со слов родных. Пожар начался в два часа ночи. Взорвалась цистерна с горючим, снесла все сараи, которые отделяют наш дом от железной дороги. Там ведь метров 50 до железнодорожного полотна, если не меньше. Между ними – те самые сараи и гаражи. Машины повзрывались. Люди спросонья – кто в трусах, кто в чем – выскакивали из домов. Мама говорит, первая мысль: "Началась война". Не знали, куда бежать. Везде зарево. Ника очень испугалась, теперь все время вспоминает про пожар. Выскочили с чемоданами, которые с дороги еще не разобрали, и во двор. А там масла по щиколотку. Во тьме не понятно, что это – а если бензин? Нику в охапку и бегом от железной дороги.

– Кошмар.

– Только перебежали в следующий двор, как в этот момент бабахнула одна из цистерн. Перелетела над нашим трехэтажным домом, зацепив крышу, и угодила в 9-этажный дом по соседству. Снесла там кусок стены. Армагеддон. Слава богу, каким-то чудом никто не погиб. Хотя слышала, что пострадали многие.

– Машинисты живы?

– Кажется, да. Говорят, поезд сошел по их вине. Те неслись на подъезде к станции в два раза быстрее положенного. В Белой Калитве по-прежнему чувствуются последствия. Масло затекло во все щели, а летом там жара под 50 градусов. Все это преет…

ВЛАСИЧ

– Травма Бланки Власич – полная неожиданность?

– Не на сто процентов. Мы еще на "Бриллиантовой лиге" в Монте-Карло сидели с ней рядом на пресс-конференции, смеялись. По себе знаю: иногда приходится делать вид, что у тебя все хорошо, просто для того, чтобы лишних вопросов не задавали. Но, как говорится, за каждым "все отлично" всегда что-то стоит. Тогда, в Монте-Карло, она мне и призналась: "Нога болит". Да, в общем, это и так было заметно – она даже на разминку выходила в черном тейпе. Я Бланке сочувствую, сама наступала на те же грабли. Только с другой ногой.

– То есть вы не допускали мысль, что это очередные ее игры?

– Да не думаю я, что она вообще в эти игры играет.

– Загорулько, помнится, перед Лондоном сказал, что она здоровая лошадь и никаких проблем у нее, скорее всего, нет.

– Ой, мне даже не по себе стало, когда он так сказал. Но это Евгений Петрович, он может себе позволить. У меня к Власич противоречивые чувства. Не хочу показаться льстивой, но уважаю ее безмерно. Столько лет прыгать в районе 2,05 дорогого стоит. Всегда спокойно относилась к ее танцам в секторе, хотя мне говорили: "Да она над вами издевается!" У всех свои "приколы", хотя по большому счету она такой же человек, как и все.

– Она немного "королева бензоколонки". Я ходил с ней по Сплиту – для всего города это "наша Бланка". Смотрят с обожанием. Рядом просто нет сопоставимой фигуры.

– Пожалуй, есть немного. Хотя разве плохо для Хорватии, что ее знают во всем мире? Да что говорить, даже в России прыжки в высоту во многом знают именно из-за Власич! Она, как говорят в Америке, personality. Личность. Но мне она даже симпатична. И у нее ко мне, знаю, никогда не было негатива.

– Елена Исинбаева недавно помирилась со Светланой Феофановой – они много лет даже не разговаривали. У вас не было примеров, когда напряженные отношения с годами сгладились?

– Да как вам сказать. Вот, буквально на чемпионате России Марина Купцова со мной поздоровалась. Может, случайно у нее вырвалось? В любом случае удивительная для меня ситуация. Знаете, я старалась никогда ни с кем открыто не ссориться. Да, есть люди, которые вызывают у меня не очень хорошие эмоции, и мне жаль, что это во мне…

– Слишком видно.

– Жаль, что видно и жаль, что эти эмоции вообще возникают. Но такого, чтобы я нарочно ругалась с кем-либо, точно никогда не было. И здорово, конечно, что девчонки – Лена со Светой – помирились. В секторе всякое бывает, тем более что каждый выбирает свою манеру поведения. Можно быть дружелюбным вне арены, но, попадая внутрь, ты же понимаешь, зачем ты сюда пришел?

– Вы не выступали в июле на чемпионате России, но на трибуну пришли. Зачем?

– Не подверни я ногу в Монте-Карло, я бы выступила. Никаких других причин отказываться у меня не было. А пришла потому, что люблю смотреть соревнования. Проще говоря, люблю легкую атлетику. Хотела посмотреть, как все устроено в Лужниках. Да и за соперницами понаблюдала.

– До отказа Власич логично было бы предположить, что на пьедестал попадете вы двое и американка Бригитта Баретт. Сейчас карты смешались?

– О-о, вы опрометчиво сбрасываете со счетов Свету Школину. Она очень хорошо готова. Я вижу это, работая рядом с ней в Новогорске. Да она и сама прекрасно это понимает.

– Так кто вы: явный фаворит, один из фаворитов, темная лошадка, аутсайдер?

– Один из фаворитов? Пожалуй, да. Явного преимущества перед соперницами у меня в этом сезоне нет. Будет борьба. А конфету заберет тот, у кого крепче нервы.