Африканцы на марафонах в России. Зачем они нужны и сколько это стоит?

На марафоне в Перми, который прошел 7 сентября, победы в абсолюте одержали Лангат Элькана (Кения), показавший на финише 2 часа 17 минут, и Нима Мсуади (Танзания) с результатом 2 часа 38 минут. В июле на марафоне «Белые ночи» в Санкт-Петербурге лучшие пять результатов у мужчин — у представителей Африки, один из которых, правда, выступает за Турцию. У женщин африканки заняли на питерских стартах первые две строчки.

Вопрос, который может возникнуть у неподготовленного читателя, — зачем привозить на марафоны африканцев, не проще ли сосредоточиться на борьбе между своими спортсменами, да и призовые оставить в России? Что дает организаторам участие иностранцев, некоторые из которых, кстати, даже не входят в сборные своих стран?

История

Времена Пааво Нурми и Владимира Куца в легкой атлетике давно прошли и уже никогда не вернутся. Пачка белых ребят, бегущих на выносливость на крупных турнирах — явление редкое уже даже на национальных чемпионатах в Европе, где не только активно натурализуют африканцев, но и уже имеют вторые-третьи поколения бегунов, рожденных не в Африке, которая тем не менее остается основным поставщиком быстрых спортсменов на шоссейные забеги. Соперничать с ними сложно, дело и в природных данных, и в мотивации тех же кенийцев, для которых коммерческие забеги — едва ли не единственный вариант достойного заработка.

Любой современный марафон, от регионального до «мейджоров», заинтересован в участии быстрых спортсменов, это повышает его рейтинг, привлекает сильных любителей, которые хотят попробовать удержаться за африканцами хотя бы часть дистанции и готовы платить за слот. Африканцы в свою очередь также заинтересованы в заработке, причем готовы не только бежать на победу, но и выполнять роль «пэйсеров», спортсменов, задающих темп на первой половине дистанции и получающих за это деньги.

«Купила мусорный мешок, сделала в нем дырки для головы с руками и побежала на старт». Дина Александрова — о победе в Исландии

Индустрия сформировалась, Африка ее разгоняет, другие страны — оплачивают. В итоге, если говорить о деньгах, а марафоны — это всегда история про деньги, все основные игроки выходят в плюс за счет тысяч участников, которые приезжают, платят за участие, отели, страховку и так далее. Организаторы конкурируют между собой, кто-то привлекает очень быстрой плоской трассой с минимумом поворотов, кто-то наоборот — необычным профилем и экзотическим местом проведения.

Убрать африканцев из этой схемы пока совершенно точно получилось только в одном случае — на марафоне Antarctic Ice Marathon в Антарктиде, где и бежать нужно при температурах ниже минус 20 по снегу, и стартовый взнос составляет 22 тысячи евро. На всех остальных забегах на выносливость, особенно тех, которые хотят развиваться и привлекать большее количество участников, африканцы — индустриальный стандарт.

Фото Пермский марафон

Россия

Наша страна не стала исключением, особенно учитывая беговой бум последних лет, когда крупные марафоны собирают тысячи участников, в том числе — сильных любителей, ориентированных на результат. И даже политическая обстановка последних трех лет ситуацию, в общем, не изменила, лишь на время понизила уровень спортсменов, которых можно было привезти. Сейчас этот фактор остался в прошлом — международная федерация легкой атлетики официально заявила, что в любых стартах на территории России, будь то «дорожка» или шоссе, иностранцы могут участвовать без каких-либо последствий для себя.

Поэтому африканцев везут. Чаще всего — через одних и тех же менеджеров, работающих с этими спортсменами, специализирующихся на поставке участников для пробегов среднего уровня. Да, российским марафонам пока далеко до «мейджоров» и по призовым, и по привлекательности, но то же самое можно сказать и про Китай, Корею, арабские страны и большую часть остальных стартов. Бюджеты у них поменьше, соответственно и африканцы не самые звездные, но вполне сильные — это подтверждают те же «Белые ночи», где 2:11.55 рожденному в Кении, но представляющему Турцию Ильхаму Озбилену оказалось достаточно для победы, притом что лучший российский участник Илдар Миншин финишировал с результатом 2:12.48.

Будут африканцы и на Московском марафоне, который пройдет 21 сентября, как были и в прошлом году. Странно было бы, если бы организаторы решили иначе.

Опередила 31 632 мужчин. В женском марафоне — новый рекорд

Кто кому платит?

Конечно, платят спортсменам. Главная заинтересованная сторона — организаторы, это им нужны быстрые секунды, это они хотят рассказать о том, что к ним приехали спортсмены из Африки, это они хотят привлечь сильных любителей и их деньги. У африканцев, в принципе, хватает вариантов, марафонов сейчас много, успевай выбирать, где условия лучше.

Еще одной заинтересованной стороной являются производители спортивной обуви, подписывающие, как правило, достаточно большое количество марафонцев различного уровня. Даже победа на не очень престижном забеге — реклама бренда для местной аудитории, а если речь идет о чем-то крупном — на весь мир.

Оплачивают не только расходы, но и сам факт приезда, безотносительно результата. Марафонский бег для африканцев, особенно тех, кто не проходит в сборные своих стран, где уровень конкуренции просто запределен, — это работа. Не погоня за мировыми рекордами или медалями чемпионатов мира, нет. Они понимают, что на такой уровень результатов никогда не выйдут. Это просто труд ради стабильного и гарантированного дохода, даже если бег не получится, даже если что-то не сложится. Именно поэтому их участие оплачивается, но суммы «приездных» — информация конфиденциальная, к тому же сильно разнящаяся в зависимости от уровня спортсмена и аппетитов его менеджера. И парень на 2:11, конечно, стоит дороже, чем тот, кто бежит 2:17.

Лангат Элькана.

Фото Global Look Press

Точно ли это нужно?

Современный марафон, особенно крупный, — это прежде всего бизнес. Участие сильных, по меркам других участников, африканских бегунов — маркетинговый элемент, привлекающий в том числе и зрителей. Участники оплачивают слот и гостиницы, зрители покупают еду и напитки в зонах по трассе, все это приносит прибыль и организаторам, и городу. Московский марафон в последние годы собирает порядка десяти тысяч участников, и значительная их часть — не москвичи. Все они тратят деньги. И, конечно, бенефициары заинтересованы в том, чтобы доходы росли, а затраты на привоз африканцев на этом фоне — не такие уж и большие.

Если же брать некую морально-этическую сторону вопроса, то есть попытаться понять, а не имеет ли смысл лучше мотивировать российских марафонцев борьбой между собой, то это ни к чему хорошему не приведет. Для роста результатов нужна конкуренция, а при условии участия африканцев она только растет, помогая расти и российским спортсменам. Так что снова все в выигрыше.