"Почему у нас кризис, а все молчат?" Легкоатлетическая общественность требует перемен
Ближайшей осенью исполнится уже целых четыре года, как российские легкоатлеты лишены права выступать на международных соревнованиях. С тех пор, как в ноябре 2015-го Всероссийская федерация легкой атлетики (ВФЛА) лишилась членства в ИААФ, максимум, чего нам удалось добиться – это разрешения для спортсменов выступать в так называемом нейтральном статусе. То есть без флага, гимна, национальной формы, и только после длительной и унизительной процедуры доступа. Так, например, некоторые наши лидеры месяцами ждут ответа из ИААФ по своим заявкам – и не получают ни "да", ни "нет".
Уже четыре года ВФЛА предпринимает попытки вернуться в ИААФ. В нашей федерации полностью сменилось руководство: был избран новый президент Дмитрий Шляхтин, практически стопроцентно изменен состав президиума. Число дисквалифицированных и отстраненных спортсменов – как за "старые" грешки, так и вновь пойманных – насчитывает многие десятки. Шляхтин еще два года назад на Совете ИААФ полностью признал вину и принес извинения.
Тем не менее, легкая атлетика остается единственной федерацией из всех олимпийских, где мы до сих пор находимся под санкциями. Уже в сентябре в Дохе пройдет очередной чемпионат мира, но совершенно не факт, что хотя бы на нем мы получим флаг. Особенно грустно стало после того, как вскрылись обстоятельства "дела Лысенко".
Напомним, наш лучший прыгун в высоту по собственной глупости пропустил три внесоревновательных допинг-теста и оказался под угрозой дисквалификации. Теперь ИААФ обнаружило, что в попытке сократить срок и снизить свою вину Лысенко предоставил фальшивые медицинские документы. Причастен ли к подмене кто-то из руководства федерации или это личная инициатива спортсмена либо его команды – еще предстоит выяснить. Но даже тень таких подозрений способна обнулить все достижения ВФЛА за эти годы.
На связь с "СЭ" вышел Михаил Гусев – менеджер многих российских звезд прошлого и настоящего, работавший, в частности, с Анной Чичеровой и Дарьей Клишиной. Гусев – человек, который напрямую заинтересован в том, чтобы ситуация с ВФЛА разрешилась как можно скорее. От этого зависит его заработок. Таких людей, на самом деле, очень много – тренеры, спортсмены, другие агенты. Но почти все они по разным причинам воздерживаются от резких комментариев. Гусев же предпочел высказаться.
Есть ощущение закрытого клуба для избранных
– Ситуация вокруг Лысенко вызывает массу вопросов, – сказал Гусев. – Я сейчас смотрю на любое событие только с одной позиции: позитивно оно может повлиять на восстановление нашего членства в ИААФ или негативно. Дело Лысенко, очевидно, относится ко второй категории. И тут мне хотелось бы максимальной открытости от руководства федерации и членов президиума.
– Что вы имеете в виду?
– Мы любим называть себя легкоатлетической семьей, даже на аккредитациях пишут – IAAF Family. А как решают проблемы в нормальной семье? Честно, открыто и по горячим следам. То есть оперативно собирается президиум, обсуждает ситуацию, если надо – предпринимает какие-то меры по расследованию. Но все это должно быть максимально публично. Сейчас у ВАДА, ИААФ, РУСАДА практически все материалы выложены в открытый доступ. То есть любой желающий может ознакомиться с выводами комиссий, понять, почему принято то или иное решение. У нас же все время присутствует ощущение какого-то закрытого клуба для избранных.
– Как может президиум принимать меры по расследованию, если, по некоторым данным, несколько ведущих членов этого президиума как раз и являются подозреваемыми в подделке документов по Лысенко?
– В президиум входят 17 человек. Там в любом случае должны найтись люди, чтобы поставить этот вопрос. Почему, если они были честно избраны, да еще в такой кризисный период для нашего вида спорта, все молчат? Почему никто не выражает своей позиции? Если вам нечего сказать, извините, а что вы там делаете? Тут можно задуматься и о том, как проходят отчетно-выборные конференции. Возможно, система квот и представительств устроена таким образом, что люди, которые заинтересованы в развитии нашей легкой атлетики, просто не получают права голоса. Уровень легкой атлетики по регионам очень разный, есть такие, где он крайне низок, а регион при этом тоже имеет представительство. Люди голосуют, но никакого реального интереса – какой будет президиум, какое руководство – там нет.
– Вы поддерживаете инициативу Юрия Гануса из РУСАДА о том, что руководство ВФЛА нужно распустить и передать управление временной рабочей группе?
– Меня смущает идея внешнего управления. Как будто может кто-то прийти и за легкоатлетов решить все проблемы. Я понимаю, когда, например, такое происходит в банковской сфере – там человек из другого банка может прийти и все исправить. Но в легкой атлетике проблема в том, что все специалисты находятся внутри сообщества. А человек со стороны, не зная нашей специфики, не сможет ничего сделать. Если человек сам не был на чемпионате мира – то есть там, куда мы стремимся, не знает нужных людей, к кому там подойти – чем он поможет?..
Без нейтрального статуса невозможно зарабатывать и прогрессировать
– Объясните, чего хотят в этой ситуации спортсмены – то есть люди, с которыми вы работаете?
– Спортсмены хотят нейтральный статус. Допустим, я работаю с прекрасным прыгуном в длину Дмитрием Сорокиным. У него статуса нет, хотя он мог бы ездить по международным стартам, зарабатывать деньги, повышать свой уровень. Конечно, он очень грустит. Тут нужно понимать, что спортсмены очень многое вкладывают ради хорошего результата. И когда они годами находятся в подвешенном состоянии – пустят или не пустят, дадут статус или нет – это выбивает их из колеи.
– У вас нет ощущения, что уровень нашей легкой атлетики настолько упал, что кроме нескольких звезд, кого можно пересчитать на пальцах одной руки – уже и за границу-то выпускать некого? По-настоящему ярких атлетов у нас крайне мало.
– Система строится таким образом, что каждый спортсмен со своего уровня тянется на более высокий. Скажем, даже если человек не проходит на старты уровня "Бриллиантовой лиги", он может выступать за рубежом на более мелких турнирах. Но при этом он попадает в ту самую соревновательную среду, где происходит основной рост. У меня такое было не раз: начинаешь, скажем, возить бегунью по стартам, вначале она ни на что не претендует, но тянется за теми, кто показывает более высокие результаты. А через несколько турниров уже сама прогрессирует. В итоге, к концу такого сезона можно получить человека, который реально борется за призы.
– Как вам кажется, может ВФЛА быть восстановлена к чемпионату мира?
– Тут никто не может ничего сказать, потому что не владеет полной информацией. Прошло уже столько времени, а заседание президиума должно состояться только, насколько я знаю, в конце этой недели. Комментарии самые обтекаемые, результатов расследования никто не знает. На мой взгляд, пришло время действовать самим, а не ждать, пока нам опять что-то укажут извне и поставят перед фактом...
Шляхтин: "Расследование по делу Лысенко будет конфиденциальным"
Президент Всероссийской федерации легкой атлетики Дмитрий Шляхтин ответил на вопросы по поводу дело Лысенко, письма Юрия Гануса и отношений с ИААФ.
– Я не имею права давать каких-либо комментариев по поводу дела Данила Лысенко, – сказал Шляхтин. – Идет расследование, вся информация в рамках этого процесса является конфиденциальной. В конце апреля у меня состоялась рабочая встреча с представителями Athletics Integrity Unit, где мы обсуждали вопросы взаимодействия и сотрудничества между ВФЛА и AIU. В рамках этой встречи особое внимание было уделено тому, что дела спортсменов, находящиеся в стадии расследования, должны быть конфиденциальны, расследования идут в закрытом режиме. Могу только сказать, что и с рабочей группой ИААФ, и с представителями AIU у нас выстроен конструктивный диалог. С рабочей группой работаем в режиме регулярных консультаций, ближайшая встреча состоится в начале июня. Никаких поводов для паники либо истерики нет.
– Как вы можете ответить на письмо генерального директора РУСАДА Юрия Гануса о том, что ВФЛА необходимо распустить?
– Во-первых, каждый должен заниматься своим делом. Во-вторых, ВФЛА – это общественная организация, и просто так взять и распустить ее нереально. Если рассматривать вопрос с точки зрения ИААФ, думаю, они не заинтересованы в кардинальном реформировании ВФЛА, учитывая то, что мы плотно и конструктивно работаем и находим общий язык по всем вопросам. На встрече с рабочей группой ИААФ письмо господина Гануса планируем обсудить, но мне кажется, сейчас важнее следовать дорожной карте восстановления, а не заниматься словесными перепалками.?
