«Я что, накормлю студентов допингом?» Лебедева, которая отбыла дисквалификацию, получает новый пост
На днях появилась новость, что знаменитая Татьяна Лебедева возглавила физкультурно-оздоровительный комплекс РУДН. Это вызвало бурю комментариев в некоторых спортивных пабликах.
На пике своей карьеры Татьяна была одной из главных звезд мировой легкой атлетики — это даже не обсуждается. С учетом ее поставленной речи и умением держаться на публике Лебедевой прочили большое политическое будущее. Она входила в женский комитет Международной федерации легкой атлетики (WA) и была членом исполкома Всемирной ассоциации олимпийцев (WOA). Казалось, это только начало.
Но в январе 2017-го случилось то, что разделило жизнь олимпийской чемпионки на до и после. Ее обвинили в использовании запрещенного туринабола. Положительный после перепроверки результат дала проба за 2008 год. Нашу спортсменку лишили двух серебряных медалей пекинской Олимпиады. И практически сразу пожизненно отстранили от WOA. По сути, путь в международные спортивные структуры ей теперь закрыт навсегда. И вопрос, которым многие задаются до сих пор: а нужно ли сделать так же в России? Правильно ли перед спортсменом, даже если он отбыл дисквалификацию, закрывать все двери, чтобы остальным было неповадно?
Вариантов несколько:
— Да, должен быть полный запрет на руководящие должности. «Пусть это послужит уроком для тех, кто думает: принимать или не принимать допинг?», — один из популярных комментариев в соцсетях.
— Нельзя всю жизнь наказывать человека за одну промашку. Свои наказание и порцию порицаний он получил — все, едем дальше. Дисквалификация закончена — и ты никому ничего не должен.
— Мне симпатичнее всего третий расклад. Который очень хорошо описал самый популярный бегун-любитель страны Искандер Ядгаров.
— Любой доказанный допер заслуживает общественного осуждения до тех пор, пока он не принесет публичные извинения обманутому спортивному сообществу, — считает Ядгаров. — Иначе, пожалуй, никак. Выходить из дисквала и без каких-либо объяснений продолжать вариться в спорте как ни в чем не бывало — право каждого. Но можно ли уважать таких людей?
Адвокат-американец сказал, что если бы я не была русской — дело бы развалилось
На самом деле практически все наших спортсмены, которых обвиняют в употреблении допинга, просто отмалчиваются. И именно это вызывает самые большие вопросы. Почему не прекращаются нападки на того же биатлониста Александра Логинова? Да потому что он 1) не принес извинений и 2) наотрез отказывается объяснять, как в его организме оказался ЭПО. С точки зрения спортивного закона вопросов к нему нет. С точки зрения человеческой этики — есть.
А вот к той же Лебедевой, справедливости ради, претензий по уклонению от неудобной темы быть не может. Ее позиция может нравиться, может — нет, но то, что в отличие от большинства коллег, она не прячет голову в песок, вызывает уважение.
— Далеко не все одобряют ваше новое назначение, — сообщил я Татьяне.
— Когда спортсмены идут в политику, им говорят: «Зачем вы туда лезете? Вы этому не учились». Сейчас я иду по своему профилю, как раз по этой специальности получила первое образование. И теперь мне снова говорят: нельзя? Я не нарушаю закон, никаких претензий ко мне сейчас нет. Хочу заниматься тем, в чем могу принести пользу.
— Не сомневаюсь, что вы с этой должностью справитесь. Дело в этической стороне — из-за допинг-случая.
— К каждому можно прицепиться. А уж к публичным людям — тем более. Они всегда как под увеличительным стеклом. Вот что мне теперь — вообще ничем нельзя заниматься?
— Просто честно расскажите: как получилось, что вы отбыли дисквалификацию? Очень важно это прояснить.
— Да я никогда не избегала разговоров по этой теме. На слушание мы привлекали экспертов из разных стран: Россия, США, Корея. Заседание CAS было похоже на Олимпиаду по химии. Они объяснили все с научной стороны. Но когда выносилось решение, нам сказали: «Мы — не химики. Вынесем решение с юридической точки зрения».
Тогда у меня было огромное разочарование — вникать никто просто не захотел. А сейчас, когда вижу оправдательные решения за то, что спортсмен мясо не то поел или с кем-то поцеловался, становится совсем грустно. Мой адвокат, американец, прямо сказал, что, если бы я была гражданкой не России, а любой другой страны, дело развалилось бы, даже не начавшись.
Считаете, я не дала стране ничего хорошего и меня нужно отодвинуть ото всего?
— Почему же вы подписали согласие на дисквалификацию?
— Две причины. Обе из области шантажа. Первая — если бы я не подписала, мне бы дали не два года, а четыре. Вторая — в тот момент были надежды, что восстановят ВФЛА и мои споры, как я поняла, могли послужить стопором в процессе.
— Но как в той самой пробе оказался туринабол?
— Много думала об этом. Ведь после того, как началось дело, проверили все мои пробы за 10 лет. Ничего. У меня в Пекине трижды брали допинг-пробы. Я предлагала проверить их новыми методами. Ведь старая методика — это признал даже МОК — крайне спорная. Но они почему-то не стали делать этого. Боялись рисковать?
Детально вспоминала в 2016-м: что же было восемь лет назад? Зиму я тогда пропускала, делала операцию. Потом на соревнованиях в Америке купила много витаминов. Сначала были мысли, что, может, там что-то было, но все-таки это маловероятно.
— Очень много наших легкоатлетов дисквалифицировали за перепроверки проб 2008 года. Как раз — за туринабол. Может быть такое, что на сборах национальной команды давали какие-то непроверенные добавки?
— Сложно сейчас о чем-то говорить наверняка. Я думала об этом, пыталась вспомнить все странные моменты. Как-то нам давали актовигин совершенно непонятного качества. Но я сразу убрала его в сторону. При этом не могу исключать, что не съела чего-то в другой раз, какие-то препараты могли быть загрязненными. Тогда сама я старалась вообще не покупать ничего в России. Могу наверняка сказать одно: намеренно допинг я никогда не употребляла.
— Это важные слова.
— При этом я уже понесла наказание. Что мне теперь еще сделать? И что я могу сделать студентам? Накормить их допингом? Моя задача совсем в другом — помочь им полюбить спорт. Чтобы через него они открывали сильные качества своего характера. Хочу создать такую среду, при которой можно будет зажигать сердца.
Да, у меня забрали две медали. Но вместе с тем я принесла России олимпийское золото, шесть побед на чемпионатах мира и мировой рекорд. Считаете, я не дала стране ничего хорошего и меня нужно отодвинуть вообще от всего?
Дисквалификация закончилась, но жизнь-то продолжается. Думаю, со своим опытом, я могу привнести что-то хорошее и полезное. У нас любят назначать каких-то неизвестных людей, с надеждой, что они спасут ситуацию. Того же Юрченко можно вспомнить. Говорили, что за ним нет темных историй, он чист и наверняка справится. Но человек не топил душой за это дело, не любил он легкую атлетику. Как и Шляхтин. И чем все закончилось? Для меня же спорт — это дело всей жизни. Я продолжаю им заниматься.
Каждый может ошибиться. И в любом случае ответственность за все, что попадает в организм — на спортсмене. Но я понесла наказание. Потеряла две олимпийские медали. Да и не только их. Что теперь мне прикажете делать?
