Россия
«Он ни в чем не уступал Ткаченко, Белостенному и Сабонису». Как в нашем чемпионате играл центровой ростом в 237 см
Уже десять лет нет с нами официально самого высокого баскетболиста страны Александра Сизоненко. По информации из разных источников, его рост колебался от 237 до 245 сантиметров! Он не был суперзвездой баскетбола, но поиграл три года в «Спартаке» Владимира Кондрашина, прошел путь от первой до высшей лиги вместе с куйбышевским «Строителем», был кандидатом в сборную СССР, когда в Союзе блистали Владимир Ткаченко, Александр Белостенный и Арвидас Сабонис. Для человека, которому в детстве дважды делали трепанацию черепа, это уже немало. После окончания карьеры Сизоненко снимался в кино, а за его тело после смерти предлагали баснословные деньги. Сизоненко наотрез отказался и умирал практически в полной нищете.
Случай в автобусе, смерть Белова
Сизоненко родился в обычной семье. Мама — метр шестьдесят, отец и двое братьев — под метр восемьдесят. Да и сам баскетболист в раннем детстве не особо выделялся. А потом, в школе, вдруг стал расти как на дрожжах, и врачи обнаружили у него нарушение функций гипофиза. В 14 лет Александр первый раз лег на операционный стол.
Спустя год потребовалась повторная операция, причем обе — с трепанацией черепа. Но хирургическое вмешательство не спасло. К окончанию школы юноша вырос до 218 сантиметров. Врачи давали прогноз, что Сизоненко осталось жить 20 лет.
Александр поступил в училище на электрика, а попасть в баскетбол ему помог счастливый случай.
— Как-то проходил практику в селе Новая Каховка и на обратном пути оказался в одном автобусе с николаевской баскетбольной командой «Спартак», — рассказывал «СЭ» Александр Сизоненко. — Ее тренер заметил меня, поговорил, пригласил. И я приехал. Пробыл там, правда, всего три месяца. Но о том, что в Николаеве есть очень высокий парень, узнали в Ленинграде. В результате, не сыграв ни одного матча, я оказался в другом «Спартаке» — ленинградском. У самого Кондрашина. Кто знает, что бы со мной стало, если бы не спорт. Баскетбол вернул меня к жизни, дал почувствовать себя полноценным человеком.
Высокорослого центрового хорошо приняли в команде, Владимир Кондрашин и лидер коллектива Александр Белов хорошо к нему относились, всячески помогали в решении бытовых проблем. Да и на тренировках он быстро подтянулся к профессиональному уровню. Но заиграть в Северной столице по большому счету не получилось. Хотя в коллекции Александра есть серебро чемпионата СССР и победа в Кубке СССР.
— Потому что в команде еще выступали Белов и Силантьев, — вспоминал Сизоненко. — Конкурировать с ними было тяжело. Думаю, в будущем я смог бы стать основным центровым, но вскоре из «Спартака» пришлось уйти. В 1978 году, после смерти Белова, были ужесточены требования к спортсменам, у которых есть проблемы со здоровьем. Приехала комиссия из Москвы, начались медицинские проверки... В итоге Кондрашин посоветовал мне уехать в Куйбышев. Как потом рассказывали, Петрович жалел, что со мной пришлось расстаться. Недаром, играя против «Спартака» за «Строитель», я редко набирал меньше 30 очков.
Пальто Сизоненко
О периоде карьеры баскетбольного гиганта в Петербурге вспоминал народный артист России Сергей Мигицко в «Разговоре по пятницам».
— Когда был юбилей Кондрашина, Боярский придумал хохму: я в длинном пальто сажусь ему на плечи. Получается чудо-центровой, которого дарим «Спартаку». Но где найти такое пальто?
— Где?
— Попросить у Саши Сизоненко. Он только-только переехал из Николаева в Ленинград. Поселился в спартаковской общаге на Пяти углах. Поперлись туда с Мишкой. Подергали дверь — не заперто. Заходим, в конце темного коридора - телефон. Спиной к нам стоит высокий парень, разговаривает, напирая на «О»: «хО-рО-шО!» Извините, подаем голос, нам бы Сизоненко. Парень кладет трубку и... встает. Мы глазам не поверили. Оказывается, до этого он сидел!
— Одолжили пальто?
— Да. На юбилее хохма прошла на ура.
Сам Сизоненко рассказывал, что ему было тяжело подобрать себе одежду.
— В советские времена был магазин «Богатырь», в котором продавались безразмерные носки и джинсы, — вспоминал баскетболист. — А вот нынешние магазины для толстых людей мне не подходят. Там вещи больших размеров, но слишком короткие. Так что пользуюсь старыми запасами. В 1988 году в Николаеве одели меня по спецзаказу, так те брюки 16-летней давности до сих пор на мне. На ладан дышат, но пока не развалились. Хорошо, что я редко куда-нибудь выбираюсь.
Великолепная игра в «Строителе», сорвавшийся дебют в сборной
В Куйбышеве Сизоненко провел большую часть своей карьеры и стал одним из самых результативных центровых советского баскетбола.
Когда он приехал в «Строитель», команда играла в первой лиге. А уже через год пробилась в высшую. За медали союзного чемпионата «Строитель» не боролся, но был крепким середняком, способным попортить кровь любому сопернику. Прежде всего за счет великолепной работы тренера Генриха Приматова и действий Сизоненко.
— Думаю, что ни в чем не уступал Ткаченко, Белостенному и Сабонису, — говорил Сизоненко. — И блок-шоты все они от меня получали, и мячи пропускали. Однажды Володя Ткаченко, игравший за киевский «Строитель», в матче с нами набрал всего 2 очка. Ткаченко привык, что с ним, такой махиной, никто совладать не может. А когда наткнулся на меня — растерялся. Сабонис? Как-то в Литве я забил ему 42 очка. Правда, тот матч с «Жальгирисом» был товарищеским и проходил почти без зрителей. Как раз накануне игры умер Брежнев.
В начале 80-х Сизоненко в сборную приглашал Александр Гомельский. Но центровой не смог поехать со сборной в Пуэрто-Рико из-за проблем с визой. После этого случая Гомельский не возвращался к его кандидатуре, хотя регулярно хвалил. Получал Александр и приглашения от более статусных клубов. Звали литовцы, приглашали югославы. Но баскетбольный гигант не хотел уезжать из Куйбышева, где успел обжиться и получал 250 рублей — уровень месячной зарплаты руководителя крупного предприятия в СССР.
Раннее завершение карьеры, съемки в кино, бедность
Увы, но карьеру Сизоненко пришлось завершить в 28 лет. После смерти Генриха Приматова его сменщики не особо интересовались здоровьем ключевого игрока. В какой-то момент у баскетболиста случился гормональный сбой, игрок был вынужден пропустить несколько месяцев, но, не дождавшись его восстановления, с него сняли зарплату. Так пришлось завершить карьеру.
За годы, проведенные в большом спорте, капитала Сизоненко действительно не скопил. Но самое страшное — оказался невостребованным в новой, послебаскетбольной, жизни. Работу не нашел. Удостоверение инвалида второй группы, по которому ему полагалась пенсия, порвал со злости. В 1992 году он продал квартиру в Самаре и вместе с супругой Светланой (они поженились в 1987-м) переехал в Петербург.
Но и там Сизоненко продолжали преследовать неприятности. Строительная фирма, в которую были вложены вырученные за самарскую квартиру деньги, разорилась. Испортились отношения с женой и ее родителями, откровенно невзлюбившими больного гиганта-безработного. В результате — развод. Жить приходилось едва ли не в землянке — без горячей воды и отопления. А жить-то было надо — не столько для себя, сколько для сына. Александр Сизоненко-младший появился на свет в 1994 году. Вскоре врачи обнаружили у мальчика врожденный порок сердца...
Хоть какие-то средства к существованию появлялись у Сизоненко опять же благодаря его габаритам. Однажды он снялся в кино: чешская киностудия пригласила на роль великана в фильме-сказке «Храбрый портняжка». Правда, по словам Сизоненко, из актерского гонорара он получил лишь половину — другая осела в карманах московских чиновников. Несколько раз Александр участвовал в шоу «Лучшие люди мира», на которое собираются самые необычные представители рода человеческого.
100 тысяч за тело
Был и еще один, куда более простой, способ заработать. В конце 90-х немецкий доктор Гюнтер Хагенс, основатель скандально известной выставки «Тела мира», предложил Сизоненко... продать свое тело после смерти. Александр, хоть и нуждался в деньгах, ответил категорическим отказом.
— В Германию меня пригласили вроде бы на лечение, — делился воспоминаниями Сизоненко. — Но оказалось, что живым я Хагенсу не нужен. Он хотел заполучить мой труп — в качестве музейного экспоната. На торжественном ужине мне предложили подписать соответствующий контракт. Я ответил, что являюсь верующим человеком и хочу, чтобы после смерти меня захоронили, а не выставляли как чучело. Быстро собрал вещи и уехал.
На этом история не закончилась. Спустя какое-то время доктор предложил новые условия: 40 тысяч немецких марок сразу и 400 марок ежемесячно до конца жизни. Баскетболист опять отказался.
— Последний раз люди Хагенса выходили на связь в 2001 году. Тогда они давали за мое тело уже 100 тысяч. Но я никогда не соглашусь быть чучелом. Ни за какие деньги, — заверял «СЭ» Александр и сдержал обещание.
Хотя последние годы жизни Сизоненко прошли очень тяжело. Пенсии едва хватало на основные нужды и помощь сыну. Александр рассказывал, что мало ест: «Утром маленький чайничек с печеньем и творогом, в обед — немного первого и второго, вечером — яблоко, — говорил в 2004 году Сизоненко. — Вот и весь рацион. После шести уже не ем. Двигаюсь мало. Не могу долго стоять — даже опираясь на трость. Поэтому на улицу всегда выхожу с табуретом».
В 2011 году Сизоненко упал в своей квартире (в 2012 году питерские власти одарили Сизоненко двумя комнатами в коммуналке на улице Восстания) и повредил ногу. После этого он практически не вставал с кровати. Бывшему игроку пытались помочь в «Спартаке» и Андрей Кириленко, в те годы блиставший в НБА. Ему нашли сиделку, помогли сделать ремонт в квартире, купили телевизор. Но всего этого было недостаточно. После этого Сизоненко прожил совсем немного. 5 января 2012 года центровой скончался в своей квартире и был похоронен на Северном кладбище. Рядом с Кондрашиным, Беловым и другими игроками «Спартака».
