Он сидел в израильской тюрьме, работал на спецслужбы и сделал Россию чемпионом. А потом его убили в центре Москвы
Кирилл Зангалис — спортивный журналист, эксперт по баскетболу и шахматам, сейчас является менеджером Сергея Карякина и пиар-директором Федерации шахмат России. С разрешения автора «СЭ» публикует главы из его книги «Незвездные встречи со звездными людьми». В новом материале — воспоминания о бизнесмене и спортивном менеджере Шабтае Калмановиче.
Шабтай Генрихович Калманович.
Что узнают о нем современники, если прочитают вот эту короткую сводку?
2 ноября 2009 года был убит в центре Москвы: киллеры выпустили несколько очередей из автоматического оружия по «мерседесу» Калмановича. От полученных ранений бизнесмен скончался на месте. Убийство считалось заказным.
Но в 2011 году следствие по делу было приостановлено, при этом, как сообщается, «не удалось обнаружить ни исполнителей, ни заказчиков, ни организаторов преступления».
Так показательно могли расстрелять человека, который был замешан в «странных» делах. Да, если изучать биографию Шабтая, то о нем можно снять криминальный сериал. Работал на спецслужбы, сидел в израильской тюрьме за шпионаж, был близок с самыми известными политиками и «авторитетами». Но я знал Калмановича совсем другим...
Чемпионки
Греция. Патры. 2003 год. Женский чемпионат Европы по баскетболу. Вечер перед четвертьфиналом Россия — Франция.
Я тогда только начинал свой путь в баскетбольной журналистике, и мой товарищ Александр Федотов — обозреватель «Спорт-Экспресса» — позвал на ужин с неким господином Калмановичем.
— Тебе очень понравится этот человек, — сказал мне тогда Саша. — Он чем-то похож на тебя. Очень много говорит, но еще больше делает. В 1999-м он совершил невозможное, став со скромным «Жальгирисом» клубным чемпионом Европы. По составу тогда литовцы и в десятку претендентов не входили, но Калманович смог сплотить вокруг себя настоящий коллектив.
За успехи самой именитой литовской баскетбольной команды «Жальгирис», владельцем которой был Калманович, президент страны наградил его орденом Великого князя литовского Гядиминаса. Шабтай утверждал, что он получил также титул барона, и предпочитал, чтобы его называли Шабтай фон Калманович.
Это было незабываемое знакомство. Шабтай очень много рассказывал и травил истории, от которых дух захватывало.
— Ребята, я сделаю эту команду чемпионами, как и «Жальгирис», — размахивал руками Калманович. — Наши девчонки самые сильные. И обязательно женюсь на одной из них, когда возьмем золото. Если хотите заработать денег, мой вам совет — ставьте все, что есть, на Россию. Мы всех разгромим! И не смотрите на то, что в групповом турнире не очень команда смотрелась, в плей-офф разорвем любого противника. Я вам отвечаю!
Россия выиграла золотые медали, а Шабтай действительно женился на разыгрывающей сборной России Анне Архиповой. Она родила ему двух близнецов — Александра и Григория.
Поздравления
Казалось, что Генрихович пришел в баскетбол навсегда. Всерьез и надолго. Помимо того, что он руководил командой УГМК, а потом и «Спартой» из Видного, он был еще и менеджером сборной. Конечно, не нравилось, что два ведущих женских клуба закупают пачками звездных американок, которых Калманович вез в Россию. Но этим «вирусом» наш спорт был уже безнадежно болен, и это тема отдельная, а вот сиюминутный результат Калманович давал.
Самые разные люди рассказывали, что Шабтай не только гениальный бизнесмен, но и внимательный человек. Говорят, что у него был список из нескольких тысяч имен тех, кого он поздравлял с днем рождения. То есть просто автоматом. Это могла быть Пугачева или моя коллега известный журналист Марина Макарычева (кстати, шахматный клуб в Подмосковье во время активной деятельности Шабтая тоже функционировал).
Высоцкий
А какой он был рассказчик! Казалось, что Шабтай знал всех. Но особенно меня поразил его рассказ о Высоцком. Привожу отрывок из интервью Калмановича Александру Кружкову и Юрию Голышаку в неподражаемой рубрике «Разговор по пятницам».
— Как-то я отправился с деньгами в Германию. Закупать для Африки строительные машины у перса, который жил между Мюнхеном и Москвой. Он попросил меня встретить в аэропорту своего приятеля из Советского Союза. Тот через Германию летел в Америку. Я должен был провести с ним день и вечером посадить на нью-йоркский рейс. Парень, меня предупредили, совершенно не говорил по-английски. Встретил, упросил пограничников в залог моего дипломатического удостоверения отпустить его во Франкфурт на день. Влюбился в этого человека, поменял все планы и вечером вместе с ним улетел в США.
— Как его звали?
— Владимир Высоцкий. Мы провели с ним 12 дней, с утра до ночи. Биографы Высоцкого недавно ко мне приходили, расспрашивали.
— Что запомнилось?
— Его фамилия. Когда приземлились в Нью-Йорке, надо было заполнить декларацию. Он отдал мне паспорт, я открыл: «Владимир Семенович Шуцман»...
— Кто-то из его друзей рассказывал, что Высоцкий даже собирался эмигрировать в Израиль.
— Не верьте. У него и мыслей таких не возникало. Владимир был абсолютно русским человеком. У него была любовь, которой он звонил в Союз по малейшему поводу. И одновременно — Марина Влади. Которая была нужна, видимо, и для того, чтобы летать за границу. А в Израиле он мечтал побывать с концертом — но тогда же не было дипотношений.
— Какими получились эти 12 дней?
— О многом рассказывать не вправе. Мне казалось, у Высоцкого боязнь перед сценой. Нужно было выпить — без этого не мог выходить и выступать. Обязательно выпивал после концерта. Ложились под утро, в шесть-семь. Просыпались в три часа дня. Владимир был очень общительный. И уже тогда, в 79-м, позволял себе говорить все что хочет.
— Что еще в нем поражало?
— Простота. Не имело значения, в каком номере живет. Страх остаться одному. Все время хотел, чтоб рядом были люди. День и ночь. Удивительный патриотизм: когда вдвоем шли по магазинам — мог критиковать советскую власть. Но стоило оказаться в компании — доказывал, что СССР лучше всех.
— Что-то осталось на память?
— Записи и фотография, на которой мы вдвоем. С огромной надписью: «Шабтай, добро!»
— Вы что-нибудь подарили Высоцкому?
— Знаете, ребята, это первый вопрос, поставивший меня в тупик. Да, подарил, но говорить не буду. Если начну хвастаться подарками — значит, делал их корыстно. Это не в моей философии. Высоцкий был бессребреником. Ему было наплевать, как он одет. Хотя первое, что мы купили в Нью-Йорке, — джинсы. Для многих наших артистов, с которыми я имел дело, важнее всего на свете было привезти домой два чемодана вещей. Высоцкий не вез назад ничего. А Винокур, к примеру, за границей все деньги тратил на разговоры с родителями. Многому меня научил.
Шутка
Мы праздновали с ним олимпийские бронзовые медали в Афинах в 2004-м.
— Кирилл, наливай полный стакан водки мне, — разгоряченно говорил он. — Я хочу выпить сейчас за... За Анькин оргазм, — шокировал он всех собравшихся.
Помню, как мой близкий друг Ванька Адамов чуть не подавился пельменями, а тогдашний президент РФБ Сергей Чернов тут же попытался разрядить обстановку, начав говорить о том, как обидно наши уступили американкам в полуфинале (всего-то четыре очка), но вырвали все-таки бронзу.
Но в этом и был весь Шабтай, в своей харизме, непредсказуемости и юморе, пусть даже и на грани пошлости...
***
2 ноября 2009 года мы узнали о том, что Калмановича расстреляли в центре Москвы. Сказать, что вся баскетбольная братия испытала шок, — не сказать нечего. Да, конечно, все примерно понимали, что у Шабтая бизнес, что он связан с криминальным миром. Но не хотелось в это вникать и верить.
Каждый человек сам выбирает свой путь...
