«Были такие тренировки, что у товарища лопнули капилляры в глазах». Призер Олимпиады по биатлону возглавляет школу тенниса
Кубок России в разных регионах страны — отличная возможность встретить ветеранов биатлона, кто давно ушел от дел. Причем и в прямом, и в переносном смысле. Далеко не каждый биатлонист, пусть даже выступавший на самом высоком уровне, до конца жизни крутится в вертикали этого вида спорта. К примеру, Павел Муслимов, один из лучших биатлонистов в истории Башкирии. На его счету эстафетная бронза Олимпиады в Нагано, две медали с чемпионата мира, три с чемпионатов Европы, включая золото, и 14 подиумов на Кубке мира. Но сейчас он может променять трансляцию по телевизору на время с семьей, и работа его с биатлоном никак напрямую не связана. Тем интереснее послушать его взгляд на современные проблемы биатлона.
В детстве чем только ни занимался — от футбола до бокса
— Чем вы сейчас занимаетесь?
— Я руководитель школы олимпийского резерва по теннису Республики Башкортостан.
— Так, давайте еще раз. Призер Олимпиады по биатлону возглавляет школу тенниса?
— Все так, вам не послышалось. Семь закрытых кортов, покрытие — хард. Отличные условия...
— Простите, конечно, но как вы из биатлона попали в теннис?
— Так получилось, пригласили. Но моя работа, она же скорее административная. Решаю хозяйственные нюансы. Расписание составить, обеспечить всем необходимым.
— В тренерский процесс включаетесь, либо все ограничивается менеджерской работой?
— По тренировочному процессу у меня тоже бывают иногда мысли, я в некоторых случаях их тоже высказываю. Общаемся с тренерами. Конечно, у меня свой взгляд на спорт, видны разные подходы. В биатлоне одни нюансы, здесь другие. Но есть такие краеугольные вещи, которые для любого вида спорта будут актуальны, особенно в плане общей физической подготовки. Как скоростные тренировки проводить, силовые. Так что в этом плане и от меня есть польза. Я ведь и сам не с самого начала в биатлон пошел. В детстве чем только ни занимался, на самом деле. Понемногу был и волейбол, и баскетбол, бокс, легкая атлетика. Футболом даже немного занимался, с ребятами первенство Уфы выигрывали.
— А когда и как пришли в биатлон?
— Где-то параллельно всегда были лыжные гонки. Все же сезонное, и зимой — на лыжах постоянно. Раньше это целая культура была. Выигрывал городские старты, потом на республику выходил. Отец меня с малых лет отправлял по выходным на лыжах, вдоль реки я здесь примерно и катался. Тогда никакого биатлонного центра здесь не было, а лыжня была. И вот с этой лыжни на самом деле путь многих башкирских биатлонистов начался. Потом серьезнее начал увлекаться лыжами, предложили биатлон попробовать. Попал к тренеру Памиру Ямалееву, светлая память ему. И дальше завертелось...
— Детей тоже приучили к этой лыжной культуре?
— Сын занимался у меня биатлоном, стал кандидатом в мастера спорта. Дочь немного побегала, но я видел, что ей это не нужно, неинтересно. Поэтому сказал — все, тренировки тренировками, но важнее учеба. Поэтому была подготовка к ЕГЭ, репетиторы. Смысла гонять ее не видел, поскольку один раз, было дело, вместе с ней марафон бежал, 20 километров. И вот смотрю, она с горки едет вообще без скорости, отдыхает, разговаривает с подружкой. Ну вот что это такое...
Для нее биатлон не был чем-то важным, она просто каталась в удовольствие. Для себя мы всегда катаемся, с семьей собираемся по выходным. В этом году пореже, в прошлом — постоянно. Правда, у меня уже такой, ветеранский ход. Даже на горки стараюсь не заходить, мне вот лучше спокойно по равнине. А то кто знает, упаду еще...
Хованцев нас с самого начала приучал, что на тренировке легко не бывает
— Я так понимаю, что для вас биатлон на высшем уровне — это уже далекое прошлое. И все же часто вспоминаете свою карьеру?
— Что могу сказать точно, спорт меня закалил. Все самое лучшее в моей жизни — это из спорта. А насчет воспоминаний, бывает периодически. Конечно, Нагано вспоминаю. На Олимпиаде тогда была очень своеобразная погода. Знаете, когда не то минус, не то плюс. Снег с дождем, когда в итоге все превращается в кашу и ледяной каток. То ветер, то снегопад, предсказать ничего не возможно. Первые номера в спринте побежали на неподготовленных лыжах, а тут как повалил снег, их завалило, и потом 30-40-е номера их догоняли. И разве что у норвежцев уже тогда были все технологии, чтобы в любую погоду бежать.
Или вот еще курьезный случай вспомнил, как штрих эпохи моей. Как-то в Антерсельве на Кубке мира после гонки идем в ресторан при биатлонном центре. За столами спортсмены, у кого вино, а у нас самогон. И у спортсменов, и у тренеров... Сейчас, пожалуй, такое сложно будет представить. Но тогда и спорт был совсем другой, и отношение к спорту. Все жестким было и настоящим, что ли.
— Можете уточнить свою мысль?
— Мы бежали тогда без ЭПО, без препаратов от астмы. На своих двоих. Бежали на тех ресурсах, которые на тренировках добыли. Раньше спорт был честным и справедливым, не то что сейчас.
— Вы про норвежских астматиков?
— Давайте честно, не только к норвежцам есть вопросы. И у нашей команды бывают разные допинговые истории. И у многих других команд. Это такая общая история. А раньше важнее всего была подготовка, и она была максимально суровой. Помню, Анатолий Хованцев тогда тренировки проводил в Рамзау. Мало того что это в горах, так мы еще и силовые тренировки там проводили, со штангой работали, кроссы бегали. Он нас с самого начала приучал, что легко не бывает. Тренировка — минимум 25 повторений.
И вот как-то было дело, возвращаемся в номера, пульс у кого за 200 уходит. С номерами было проблематично, поэтому селили нас по пять человек в номер. С товарищем из Удмуртии пошли сразу после тренировки в номер, он уставший, сразу упал и лежит. И непонятно, спит или нет, я его спрашиваю: ты как вообще? А он говорит, что ничего не видит. Лопнули капилляры в глазах.
Я же не в команде, мне трудно что-то конкретное сказать. Чтобы проанализировать какие-то процессы, по-хорошему, надо быть внутри коллектива, видеть различные нюансы. А так я говорю скорее как сторонний зритель, обыватель. Порой болельщики больше меня знают и подмечают, потому что постоянно биатлон смотрят. Журналисты, комментаторы. Тот же Дима Губерниев, он отлично разбирается, на мой взгляд, и много делает для нашего вида спорта.
Мы открыли для себя биатлон внутри страны, такое внимание к Кубку России и регионам
— Хорошо, давайте хотя бы пусть и как обыватель, но с опытом. Кого вы сейчас считаете лидером сборной?
— Честно говоря, я не так много сейчас смотрю биатлон. Раньше постоянно все этапы Кубка мира, сейчас уже не так пристально. Но если брать по предыдущему сезону, то, конечно, Логинов и Латыпов. Тут вопросов быть не может. Сейчас Саша уже не так хорош, сложно понять почему. Но я не привык оценивать по внутренним российским стартам. Они всегда для нас были чем-то проходящим, как открытая тренировка перед международными. Подводились всегда под Кубок мира и чемпионат мира. Может, в этом дело. Даниил Серохвостов еще хорош. Молодой такой, дерзкий. Наверное, на ближайшие годы главная надежда команды.
— Как сильно может сказаться отсутствие международной конкуренции на команде?
— Я много лет был в сборной, сначала бегал за СССР два года, потом успел даже за команду СНГ выступить, уже потом за Россию. И мы всегда следили за тем, как тренируются другие команды. Точнее, не сами спортсмены, скорее тренерский состав. Анализировал их работу, а потом применял уже в наших занятиях те или иные упражнения. То есть даже в таких нюансах важен обмен опытом. А когда его нет и ты в вакууме... развиваться тяжело. Соперничество — это основа спорта. Борьба технологий, взглядов, техники. Нюансов же много, даже как патроны менять. Битва за сотые секунды, а они могут стать решающими. Вот в таких моментах мы можем потерять нить мирового биатлона.
— А можно найти плюсы из текущей ситуации?
— Пожалуй, развитие биатлона в регионах. Был бы сейчас Кубок мира, вот кто-то приехал бы сюда, в Уфу, на Кубок России? Сомневаюсь. Ни спортсмены, ни тренеры, ни пресса. А для нас это событие. Детишки смотрят, вживую все равно совсем другие впечатления. Кто-то захочет записаться и пойти заниматься биатлоном, кто-то уже занимается и усерднее работать будет. Честно говоря, я когда занимался по юношам, конкретных целей себе никаких не ставил. Просто спокойно занимался в свое удовольствие, развивался, тренировался.
Не скажу, что к соревнованиям относился несерьезно. Нет, конечно, пахал там, старался делать все, что мог. Но в целом мыслей о том, что я когда-то буду в сборной на Олимпиаде, не было. И тут, значит, на детские соревнования в Бийск приезжает Александр Тихонов. Одел свой костюм парадный со всеми медалями, подошел к нам и стал рассказывал про свои победы. И вот тогда я только по-настоящему загорелся биатлоном.
— То есть наконец-то открыли для себя биатлон внутри страны?
— Конечно. Нет, он и раньше всегда был, тот же чемпионат России проводили. И Кубки России были, но значение совсем другое имели, и отношение к ним было соответствующее. А вот сколько ребят, которые даже на Кубок IBU не проходили. Но среди них есть таланты, это наш резерв. И вот у них сейчас есть возможность замечательная себя показать, подготовиться. Сравнить себя напрямую с призерами Олимпиады. При других обстоятельствах вряд ли у них был бы такой шанс. И для города это возможность увидеть большой спорт, наших звезд спорта не по телевизору в трансляциях из Анси, а здесь, на берегу Белой.
— При этом в Уфе не было ни одного баннера с рекламой соревнований. Разве не нужно как раз использовать такой шанс и привлекать болельщиков?
— Конечно, вы правы. Это недоработка, но здесь вопросы уже не ко мне... Надеюсь, в следующий раз получится решить и такие моменты.
Павел Муслимов
Родился 15 июня 1967 года в Уфе (Республика Башкортостан).
Бронзовый призер зимних Олимпийских игр-1998 в эстафете, серебряный призер чемпионата мира-1995 в спринте, серебряный призер чемпионата мира-1996 в Рупольдинге в командной гонке, чемпион Европы-1994 в эстафете, серебряный призер чемпионата Европы-1999 в эстафете и бронзовый призер чемпионата Европы-2000 в эстафете. Заслуженный мастер спорта России.
