«После завершения карьеры хочу стать бьюти-блогером». Интервью самой яркой биатлонистки России
У 22-летней Киры Дюжевой еще нет серьезных побед. На взрослых стартах она даже ни разу не попадала в топ-6. Тем не менее она становится все заметнее среди российских биатлонисток. Первый кусочек славы Кира получила, когда создала образ Джокера для Александра Поварницына, в котором он вышел на старт пролога. Дюжева увлекается мейкапом, ведет свой YouTube-канал, на котором берет необычные интервью у биатлонисток, одновременно нанося на них макияж.
На этапе Кубка Содружества в Чайковском случилась первая победа спортсменки. Она выиграла беговой пролог. Это шоу-гонка, в которой участники соревнуются на стометровке. В финале Кира обошла двукратного призера Олимпиады Кристину Резцову. Девушка тогда дала несколько эмоциональных интервью, в которых пообещала разорвать на себе всю одежду, если когда-нибудь сможет заехать в призы на официальном старте. После этапа в Чайковском Дюжева пообщалась с «СЭ».
До и после победы в прологе не могла уснуть
— Сейчас в биатлоне соревновательный перерыв. Где ты сейчас?
— Дома. На сбор в Сочи я не поехала из-за учебы. Мне нужно сдавать экзамены. Я учусь на спортивного менеджера на четвертом курсе.
— Этап Кубка Содружества в Чайковском получился ярким. Какие он у тебя эмоции оставил?
— Достаточно теплые. Потому что самые первые старты сезона в Ханты-Мансийске у меня не совсем складывались. Я очень переживала и перекладывала на себя много ответственности. А на этапе Кубка России в Ижевске удалось отключиться, больше сконцентрироваться на работе. У меня начало получаться все лучше. В результате в Чайковском смогла расслабиться. Просто получала удовольствие. Плюс начинаю потихоньку разбегаться. Ход меня радует и мотивирует выходить на старт и дальше тренироваться.
— От победы в прологе долго отходила?
— Если честно, да. Я так много эмоций вложила в этот пролог. Понимаю, что это шоу-гонка, но почему-то очень обрадовалась. Вообще не ожидала этого. Не могла целую ночь уснуть до пролога и после пролога. Потому что меня сильно эмоции переполняли. Сначала просто волновалась, а потом все это вспоминала. Так приятно было.
— Не было мыслей, чтобы вернуться в лыжи, где стрелять не нужно?
— Нет. Тем более в прологе мы бежим 100 метров. Это не показатель. Надо себя показывать на более длинных дистанциях. Я, кстати, спринтершей никогда не была. Да и думаю, что в лыжи переходить уже поздно.
— За победу в прологе дают 50 тысяч рублей. Для тебя это самые большие призовые в карьере?
— На данный момент — да. У нас на первенстве России по юниорам за первое место тоже 50 тысяч давали.
— Наметила, куда потратить?
— Нет. Просто откладываю.
— После победы в прологе ты сказала, что готова порвать всю одежду, если когда-нибудь заедешь в призы в масс-старте. Это была фигура речи или реально готова?
— Честно, я много раз вспоминала эти слова. У меня сразу же приходят мысли: «А как я смогу ее разорвать?» Может быть, мне нужно проделать маленькую дырочку в комбинезоне, чтобы это можно было сделать? Я же всем пообещала. Конечно, это все шутки. Но мне, правда, это снилось пару раз. Я действительно об этом мечтаю. Не то чтобы разорвать одежду, но просто снять верхнюю часть комбинезона и бросить его со всей дури на снег и очень громко закричать. Это меня прямо воодушевляет. Я это вижу.
— Видел «кружок» в Telegram Жанны Максимович. Она в нем рассказывала, что твой молодой человек Павел Жилин настраивал тебя на спринты в прологе. Как это было?
— Он мне очень сильно помогал. Перед каждым стартом наставлял, говорил, как правильно тактически пройти дистанцию, давал максимум поддержки. Мне еще Настя Батманова помогала, вселяла в меня уверенность. Мне кажется, что она — прирожденный психолог. Паша очень сильно волновался, но при мне старался сохранять спокойствие. Когда я стартовала, он бежал вместе со мной половину этой стометровки и очень сильно кричал. Это было приятно. Я ему очень благодарна.
Переживаю за будущее Падина
— Это твой второй год среди взрослых, верно?
— Вообще официально первый, но почти весь прошлый сезон пробегала среди женщин.
— Адаптировалась ли уже во взрослом биатлоне?
— Все равно периодически вспоминаю про юниоров. Иногда возникают мысли, что скоро поеду туда, к своим. А потом понимаю, что больше никогда туда не вернусь. Это очень грустно. Но, с другой стороны, меня радует, что я здесь прибавляю, набираюсь опыта, становлюсь сильнее и даже на фоне таких сильных спортсменок порой выделяюсь. Думаю, что в конце этого сезона уже окончательно адаптируюсь и привыкну к этой обстановке.
— Насколько сложно было в прошлом сезоне?
— Первый год оказался очень тяжелым. Лето выдалось крайне трудным, так как я пришла и после юниорок, и после менингита. Во взрослой сборной сразу ударили по объемам, по скоростным тренировкам. Это было невыносимо тяжело. Я такого никогда в жизни не испытывала. Но мне хватило четырех месяцев. Осенью уже начала ощущать первую легкость на тренировках. Если говорить о соревновательном периоде, то там, помимо того что было физически тяжело, наложилась еще моральная нагрузка. Потому что оказалось, что я далеко не самая сильная ходом, как все время думала, когда была в юниорках, что мне еще работать и работать. Возникали мысли: «А вдруг я вообще никогда не добьюсь того, что было в юниорках, что это была иллюзия и детский спорт?» Но потом на некоторых стартах где-то второй ход показала, где-то была в тройке и в шестерке. Тогда поняла, что все реально. Просто мне нужно время, чтобы адаптироваться и прийти к желаемому результату. В этом году проще. Когда сезон приближался, то уже знала, что будет.
— В сложный период не было мыслей, чтобы уйти и забыть биатлон?
— Были, конечно. Просто приходила после тренировки, садилась на край кровати и думала: «Почему я должна так убиваться на тренировках?» Как будто бы на тот момент, даже если бы мне платили миллион в месяц, то я бы отказалась. Даже думать было страшно, что я буду ощущать это каждое лето.
— Твоей ахиллесовой пятой является стрельба. Как с ней сейчас обстоят дела?
— Чувствую в этом сезоне небольшое облегчение. Как бы не сглазить, но «лежка» у меня пока очень хорошая. Но «стойка» — это просто ужас. Надо над ней еще очень сильно поработать. Стараюсь экспериментировать и находить новые фишки каждый раз, смотреть тенденцию — улучшается или ухудшается. Пока нахожусь в поиске своей «стойки» и в надеждах, что «лежка» меня не покинет.
— Ты тренируешься у Андрея Падина, который давно работает с Викой Сливко. Перенимаешь ли ты у Вики какие-то навыки в стрельбе?
— Я Викой очень восхищаюсь. Она меня часто поддерживает. Но подойти и спросить у нее я как-то стесняюсь. Да и у каждого подход к стрельбе индивидуальный. Прекрасно понимаю, что то, что чувствует Вика, я, возможно, никогда не смогу ощутить. Может быть, то, что подходит ей, мне не подойдет.
— Насколько у тебя хороший контакт с Падиным?
— Мы с ним плотно работаем вместе начиная с середины этого лета. Каждое межсборье просила его написать мне план, обсуждали ошибки, над которыми надо работать, или он, наоборот, подмечал, что хорошо получается. Именно как тренер он очень хороший. Андрей Викторович такой человек, который заставляет идти за ним других биатлонистов своей невероятной любовью к этому спорту. Все его эмоции как на ладони. Если тренировка не получилась, как он любит говорить, «бесполезная тренировка», то по нему сразу видно, как он сильно расстроился, как ему это не нравится. При этом он не кричит, не использует агрессию или абьюз. Просто видно, что он по-человечески расстроен. Так же и наоборот — если у тебя получилась тренировка и ты улучшил свои показатели, он как ребенок этому радуется. Когда ты это видишь, то для тебя это неожиданно. Редко встретишь такого тренера, который так по-детски будет радоваться твоим успехам просто на тренировке, не говоря уже о соревнованиях. Зрители же видели, как он радуется победам Виктории Сливко, как поднимает в небо кулаки, улыбается и хохочет. Так же это происходит и на тренировках. Этим он мотивирует, чтобы точно так же относиться к этому спорту, гореть им. Он не только хороший профессионал, но и как человек очень сильно к себе притягивает. Хочется работать, развиваться и постоянно дарить ему это счастье от результатов. Я очень благодарна судьбе, что мне такой тренер повстречался.
— Сейчас есть некоторая неопределенность с дальнейшей судьбой Падина. Переживаешь ли ты за его будущее?
— Безусловно, переживаю. Каждый из нас, кто с ним работает, искренне хочет для него самого лучшего решения. Вся эта ситуация обрела такую широкую огласку. Буквально каждое спортивное СМИ об этом говорит. Надеюсь, что это пойдет на пользу решению. Надеюсь, что Андрей Викторович займет ту должность, которую он заслуживает и которой соответствует.
— Шашилов про тебя как-то сказал, что ты перспективный человек, но если не перестроишь свой взгляд только на биатлон, будет проблематично оставаться в команде. Согласна ли ты с тем, что у тебя много отвлекающих факторов?
— Конечно, когда вокруг об этом много говорят, я периодически начинаю сомневаться и соглашаться с мнением большинства. Но когда начинаю смотреть на это с холодной головой, то понимаю, что это неправда. У меня есть прекрасный пример. Когда я была в юниорках, то не уделяла столько времени социальным сетям и макияжу. В тот период все оборудование у меня стояло дома, и я не могла себе позволить возить его с собой. За всю зиму делала макияж, наверное, два раза. При этом моя стрельба не улучшалась, а была хуже, чем сейчас. Поэтому не согласна со словами Михаила Викторовича и многих других. Считаю, что достаточно много времени уделяю тренировкам и отношусь к ним профессионально.
— Папа не говорил, что пора бы определяться и выбирать что-то одно?
— Нет. Мои родители меня поддерживают несмотря на то, что люди с большим опытом и неплохими должностями им периодически говорят, что надо бы ей определиться, что это все мешает. Родители остаются на моей стороне.
Пригласила на интервью Сергея Устюгова, он отказался
— Ты красишь девчонок иногда за деньги. Получается ли на макияже больше зарабатывать, чем в биатлоне?
— Нет. Сейчас я почти не крашу девочек. Потому что все время уходит на то, чтобы выпускать интервью со спортсменами, и на то, чтобы самой что-то снимать. Да и в прошлом году на макияже я почти ничего не заработала. Все, что заработала, уходило на оборудование.
— По каким причинам к тебе обращаются за макияжем? На свадьбу просят накрасить?
— Нет. Просто говорят, что хотят почувствовать себя другой, увидеть себя человеком, которым никогда в жизни не видела. Это, наверное, главная причина.
— У тебя огромная косметичка. Насколько твой багаж тяжелее по сравнению с другими спортсменами?
— Вообще я знаю, что некоторые биатлонистки возят с собой мультиварки, увлажнители воздуха и другие крупные девайсы. Поэтому мне кажется, что у меня не самая тяжелая сумка. Если загружу все в свою сумку, то она будет весить килограммов 40.
— Сколько денег уходит на косметику и оборудование в месяц?
— Такого нет. Я все лето старательно закупала все недостающие элементы, которые мне нужны: свет, штативы и прочее. Поэтому сейчас вообще ни в чем не нуждаюсь. Уже собрала свой необходимый набор. А косметику редко покупаю. Стараюсь использовать ту, которую мне присылают.
— То есть по бартеру?
— Да, можно так сказать.
— На YouTube у тебя вышло девять интервью с биатлонистками, и, насколько понимаю, на подходе десятый выпуск с Лизой Каплиной...
— Нет, следующий будет с Эдиком Латыповым. Думаю, в январские праздники выйдет.
— Подожди, Эдик у нас мужского пола. Какой ему макияж требуется?
— Я решила, что парням буду делать грим различных супергероев или, возможно, каких-то мистических существ.
— Спойлерить не будешь, какой образ у Эдика?
— Нет, не буду.
— Из тех интервью, которые были записаны, какое было самым сложным для тебя?
— Они все для меня сложные. Вся подготовка к ним трудная. Вопросы мы с Пашей составляем вместе, на это уходит около двух дней. К тому же это каждый раз разные базы. Нужно найти человека, договориться с ним, чтобы дали помещение. Если вдруг не дадут, то надо что-то искать, снимать студию и еще что-то. Пока, конечно, до этого не доходило. Везде идут навстречу. Я благодарна руководителям различных спортивных сооружений. Плюс надо все оборудование дотащить, разложить, расставить. При этом нужно внутри собраться и не передавать свое волнение человеку. Поэтому каждый выпуск сложный, даже не отталкиваясь от самого человека, который приходит на интервью.
— Тренеры тех спортсменок, которых ты снимаешь, не ругаются на это?
— Они не знают. С таким ни разу не сталкивалась.
— Были ли те, кто отказывался от интервью?
— Да. Я очень жестко в себя поверила и на вкатке в Ханты-Мансийске решила пригласить Сергея Устюгова. Он отказался, потому что съемки занимают достаточно много времени — два часа. Он обосновал отказ тем, что этого времени у него нет.
— Тех, у кого ты берешь интервью, ты знаешь намного лучше журналистов или болельщиков. Просят ли тебя гости какую-то секретную тему не поднимать?
— Конечно. Я скидываю заранее список вопросов, чтобы гость не переживал, что зову его ради какой-то своей выгоды или ради того, чтобы его как-то очернить. Все равно это волнительно для них. Я себя всегда ставлю на место гостей. Я бы сильно переживала, чтобы пойти на такое большое интервью. Иногда, да, люди пишут, чтобы я какой-то вопрос убрала, либо по ходу интервью говорят, что это лучше не спрашивать. Это нормальная практика.
— Не говорят что-нибудь вырезать уже на монтаже?
— Даже не то чтобы вырезать, а просто очень сильно волнуются. Приведу пример. После одного интервью я попросила гостя, как обычно, зарепостить выпуск в свои социальные сети, на что человек мне сказал: «Кир, я сначала интервью посмотрю, а потом подумаю, буду репостить или нет». Мне так неловко стало от этого ответа. Я же не пытаюсь очернить! Поэтому есть недоверие и сильное волнение у некоторых гостей.
— Цитаты из интервью разлетаются по новостным лентам. Как реагируешь?
— Радуюсь, что это пиар моего детища. И наоборот, когда интервью не разлетаются, то очень сильно расстраиваюсь. Потому что на каждый из выпусков потрачено очень много времени и сил.
— Ты берешь интервью плюс видел твои счастливые глаза в телевизионной аппаратной. Видишь ли ты себя в журналистике?
— Пока нет. Потому что мне кажется, что моя речь не настолько развита, плюс мое волнение будет меня сильно сбивать на пути к положительному результату. Поэтому не вижу.
Главная мечта — оформить четыре нуля в гонке
— Анна Сола в конце выпуска пожелала выйти на международный уровень, чтобы были гости из-за границы. Однако в интервью СБР ты рассказывала, что английский не знаешь. Сейчас как-то двигаешься в обучении?
— Если честно, нет. И как будто бы даже мыслей нет. Я понимаю, что это очень важно и для спорта, и для образования, которое получаю. Сейчас дополнительно прохожу курсы на режиссера видеомонтажа. Там тем более нужен английский. Но, откровенно, я ленюсь. Мало того что до этого ленилась, то сейчас вообще нет времени. Постоянно либо тренируюсь, либо монтирую, либо снимаю, либо встречаюсь с друзьями, либо провожу время с парнем, либо учусь.
— Ты почувствовала международный биатлон на юниорском уровне. Скучаешь ли по нему?
— Да, выдалось мне однажды ощутить это. Была невероятная поездка, которая мне очень много дала. Не то что скучаю, но немного расстроена. Потому что в некотором плане совсем опустились руки. Кажется, что мы никогда не вернемся. Все стараются мыслить оптимистично, а я в негатив ухожу. Та поездка дала мне стимул тренироваться дальше, подарила мне мечту. Я как будто это потеряла и не знаю, куда двигаюсь сейчас. Мной движет только то, что вижу, что есть спортсменки сильнее меня. Но иногда приходит в голову то, что, если вдруг я встану на место этих спортсменок, сильнее меня биатлонисток уже не будет. Что делать дальше? Для чего выступать? Уже не будет стимула двигаться дальше. Для меня этот момент навевает грусть и непонимание. Спасает то, о чем я сказала. Мне еще нужно очень-очень много расти, чтобы быть хотя бы наравне с самыми сильными спортсменками России, не говоря уже о международных стартах.
— Ты сказала, что восхищаешься Викой Сливко, которая сейчас в топе. Видишь ли, как она ищет мотивацию? Ей обгонять меньше народу, чем тебе.
— Это точно. Очень интересный вопрос. Мне даже самой захотелось ее спросить об этом. Не знаю, как себя чувствует она и как другие сильные спортсменки. Та же самая Анна Сола, тот же Даниил Серохвостов. Сейчас постоянно Дмитрий Губерниев говорит в трансляциях, что бедный Даня, ему бы на Кубок мира и там показывать себя, а он здесь. Не знаю, что они чувствуют. Когда об этом думаю, мне грустно становится.
— Латыпов уже отснят, поэтому у него уже не спросишь?
— Да, но ничего. Скоро Даниила спрошу.
— Давай представим, что попадаешь на Кубок мира. Топ-3 иностранных биатлонисток, которых хотела бы снять в своем выпуске?
— Любую иностранную биатлонистку я была бы рада видеть в своем выпуске. Даже не самых сильных. А все почему? Потому что я вообще не слежу за Кубком мира сейчас и свои нервишки не расшатываю. Я здесь, в России, и туда почти не смотрю.
— Гонки не смотришь?
— Нет. Во-первых, без наших спортсменов мне неинтересно смотреть Кубок мира. Во-вторых, когда я вижу, как они быстро стреляют, мне становится очень плохо на душе. Сразу думаю: «О боже! О чем я вообще мечтаю? Мне кажется, я никогда не добьюсь своих целей и мечт». То, как они стреляют, — это до невозможности точно и быстро.
— Давай подойдем к вопросу с другой стороны. Девушки не из биатлона, кого хотела бы пригласить к себе на интервью?
— Я хотела бы снять с какой-нибудь фигуристкой. Как же зовут девушку с длинными рыжими волосами?
— Александра Трусова, сейчас уже Игнатова.
— Вот! Восхищаюсь фигуристами. Мечтала бы кого-нибудь из них пригласить и поговорить.
— Особо не заметил у тебя под видео негативных комментариев. Но в любом случае они есть у всех. Как воспринимаешь хейт?
— Если честно, то стараюсь не читать. Если интерес все равно берет свое, то да, меня это задевает. С этим мне помогают справляться друзья, мой молодой человек. После этого чувствую себя лучше. Но в целом я понимаю, что это меня может задеть, поэтому стараюсь не читать.
— Бывает же, что комментарий хейтера может попасть в настроение и сильно задеть.
— Да, согласна. В первую очередь все зависит от моего настроения. Если я в подавленном настроении и что-то плохое попадется на глаза, то может задеть. Если в приподнятом, то ничего страшного — посмеюсь над собой вместе с этими людьми.
— Один shorts (короткие ролики. — Прим. «СЭ») у тебя набрал больше 400 тысяч просмотров. Удивилась ли этой цифре?
— Для меня это было очень приятно. Если мои мини-ролики даже немножко залетают, то всегда радуюсь. Это плата за мою работу, за мой труд, потому что, повторюсь, трачу на это много сил и времени.
— Не расстраивает ли то, что короткие ролики набирают больше просмотров, чем интервью, на которые ты убиваешь несколько дней?
— Я об этом не думаю. Над маленькими видео я тоже тружусь. На них уходит точно не час времени. Если большие видео я монтирую дней 15, то короткие — день на съемку и день на монтаж. То есть два дня все равно на них уходит. Когда они залетают, то для меня это хотя бы что-то.
— В развитии канала важна регулярность. Как у тебя с планированием выпусков?
— Все плохо. Я как отсниму, сразу начинаю монтировать. В процессе монтажа одного ролика могу снять второй про запас. Идет бесконечный круговорот монтажа. Это все очень долго и затянуто. К сожалению, пока не могу найти помощника для этого дела. Опять же, помощнику нужно платить за эту работу. Пока мне блог ничего не приносит. Не готова за это платить. Тем более учитывая то, что сейчас у нас с YouTube происходит, нет никакой гарантии, что эти вложения окупятся. Пока занимаюсь этим любительски. В принципе не могу уделять этому больше, потому что тренировки занимают огромное количество времени.
— Да, YouTube с августа начали замедлять, а сейчас уже речь идет о полной блокировке. Пугает ли тебя это?
— Да, не спорю, тревожит. На YouTube у меня часто shorts залетают и приносят аудиторию. YouTube — это для меня не просто платформа, где я могу развиваться. Это платформа, где я нахожусь постоянно, черпаю вдохновение. Я всегда с ним и везде. Когда ем — что-то смотрю, убираюсь в комнате — у меня фоне что-то играет. Все это с YouTube. Поэтому, честно, пугает и как начинающего блогера, и как просто зрителя.
— Что хочешь достичь в этом деле?
— Хотела бы стать бьюти-блогером и мейкап-артистом. Из всего спектра контента, который я делаю, мне действительно нравятся маленькие ролики с моими образами, которые я создаю. Это то, возможно, чем бы хотела заниматься после завершения карьеры: сидеть дома, бесконечно снимать эти видео и загружать их в интернет. Это меня окрыляет.
— Если вернуться к биатлону, то чего в этом сезоне хочется?
— Очень хочу попасть в топ-6. В прошлом сезоне ставила себе эту цель, но не смогла добиться. Даже ни разу не попала в топ-10. В этом сезоне тенденция намного интереснее и веселее. Если не получится, то постараюсь добиться своей цели еще и в следующем сезоне. Но хочется сделать в этом, чтобы на следующий сезон ставить уже новые высокие цели.
— Что пожелаешь себе на Новый год?
— Когда загадываю желания, то либо они относятся к моей стрельбе, либо к моему любимому человеку. По поводу второго обычно загадываю что-то незначительное, банальное — чтобы у нас все было хорошо и чтобы благополучно жили вместе. Либо чтобы я наконец-то оформила четыре нуля в индивидуалке или на масс-старте, или в гонке преследования. Это моя главная мечта. Я загадала ее себе на день рождения.
— Насколько была близка к этой мечте?
— В прошлом сезоне два раза стреляла в пасьюте с двумя промахами. Это было что-то невероятное. В этом году у меня рекорд — три промаха с четырех рубежей.
