«Приехал в Россию по программе переселения соотечественников». Необычный путь биатлониста Еремина
Роман Еремин попал в наш биатлон самым необычным путем. Спортсмен родился в Казахстане и выступал за эту страну. Однако в 2020-м он и еще три его партнера по команде были исключены из сборной за нарушение дисциплины и спортивного режима. Поводом стала мутная история, произошедшая на сборе в Обертиллиахе. Роман тогда вроде бы закончил со спортом, переехал в Новосибирск, но позже решил вернуться в биатлон. В прошлом сезоне он добрался до сборной и несколько раз поднимался на подиум (на этапе Кубка Содружества в Рязани вообще финишировал с флагом России), но в нынешнем результаты Еремина скромнее. Причины он объяснил в интервью «СЭ». Также биатлонист рассказал, почему отдал золотую медаль белорусам, каково жить без передних зубов и за что любит аниме.
Каждый месяц какая-то болячка по иммунитету
— В конце сезона на этапе Кубка Содружества в Мурманске ты занял шестое место в спринте. Для тебя это хороший результат?
— Да, если учитывать этот сезон, то шестерка уже хорошо.
— Почему результаты в сезоне-2023/2024 оказались хуже, чем в предыдущем?
— В этом сезоне стала хуже стрельба. Это отдельная тема. Конкретнее можно сказать по лыжному ходу. Я болел очень много. Если болезни Даниила Серохвостова — это новостное достояние, то у меня более скромно проходило, но практически каждый месяц какая-то болячка по иммунитету появлялась. Я приравниваю это к тому, что у меня были проблемы с зубами на старте подготовительного сезона — поставил штифты. Антибиотики дали о себе знать. Плюс, недолечившись, начал раньше тренироваться из-за желания не отстать от всех в подготовке. Это оставило за собой хвост.
— Вы с Серохвостовым дружите и много общаетесь. Друг друга не заражали?
— Тут не разберешь. Когда кто-то болеет, стараемся не контактировать, минимизировать общение и сделать все, чтобы не заболеть.
— Что со стрельбой?
— На данный момент могу отметить, что, скорее всего, сбился со своего ритма. Летом я готовился по одному ритму стрельбы, но, когда пришли соревнования, это оказалось достаточно медленно. Пытался выйти из комфортного ритма и стрелять быстрее. Возможно, это делать было уже поздно. В итоге потерялся в своих ощущениях. Хоть что-то удалось собрать только под конец сезона на отдельных стартах. Наверное, в этом причина.
— Судя по твоим рассуждениям, стрельбу стал понимать лучше.
— Да. Но все равно когда ты понимаешь, но дальше мажешь, то это угнетает. Надеюсь, что из всего этого пазла не хватает одного-двух кусочков, чтобы все было хорошо.
У нас с Серохвостовым одновременно возникла идея отдать медали белорусам
— Личных медалей в сезоне-2023/2024 у тебя нет. Тем не менее есть командное второе место в смешанной эстафете, которое делает тебя чемпионом России, так как первыми были белорусы. Считаешь ли ты себя чемпионом России?
— Если так посмотреть, то на бумаге этот статус дается. С этой стороны можно так считать. Но со стороны максималиста, наверное, нет. Для звания чемпиона России нужно первым пересекать финишную черту.
— Какие ощущения, когда твоя команда приходит второй, но ты встаешь на первую ступень пьедестала и в твою честь играет гимн?
— Немножко смешанные. Но все же все понимают. Тем более там было две церемонии награждения. Эта практика существовала и в прошлом сезоне. Все привыкли к такому положению вещей.
— Однако ты свою золотую медаль отдал Смольским. Почему?
— Серохвостов всегда это припоминает. У нас возникла с ним эта идея одновременно, не сговариваясь. Он вручил Анне Соле, а я вечером подошел к Антону Смольскому и отдал на семью. Двух человек сразу зацепил. Считаю, что так правильно. Тем более они наши друзья. Я Антона и Динару знаю давно. Посчитал, что это будет логично.
— Получается, только Лазовский остался без медали.
— Ну да. К сожалению, мы не говорили с нашими девчонками, не предлагали. Просто сделали сами. Тем более жили в разных местах. Как получилось, так получилось.
В девятом классе обломал зубы об ветку, катаясь на снегоходе
— У вас сошлись мысли по медалям с Серохвостовым, да и вообще видно, что вы дружите, хотя со стороны абсолютно разные. Как вы с ним сдружились? Потому что представляете один регион и вас часто селят вместе?
— Наверное, дело в общих интересах и взглядах на жизнь.
— Вы как будто противоположности.
— Если только в плане характера. Он более открытый человек, а я интроверт. Но обычно с друзьями ты другой, чем в обществе.
— Привык к его шуткам?
— Да. Чувство юмора у нас тоже похоже, на самом деле.
— Когда осенью не было передних зубов, то сильно от него доставалось?
— Там все смеялись, да и мне смешно было. Когда я в первый раз увидел, то себя нафотографировал. Понимал, что это не на всю жизнь. Представляю, как это выглядело со стороны.
— Не было стеснения, когда общался с незнакомыми людьми?
— Первое время ходил в маске. У меня все опухло. Потом уже забил. Всегда с юмором относился. Если кто-то смотрит, то просто улыбнусь ему, чтобы смешно было.
— Какие шутки были?
— Самые банальные — «аэродинамика лучше стала» или «легче стал». Вот такое, что могу вспомнить. В основном просто бежим на тренировке, взглядом встречаемся, я могу невольно улыбнуться — и все смеются.
— Почему пришлось менять передние зубы?
— Это давняя история. Я в классе 9-м выбил их совершенно глупым образом. Катаясь на снегоходе, обломал зубы об ветку. Они остались без нервов. В итоге возник флюс. Была операция, чтобы корни удалить. Зубы были мертвыми, начали чернеть. Пришлось что-то делать.
— Каково жить без передних зубов?
— Сначала было есть неудобно. Но без жевательных, мне кажется, сложнее, чем без передних, если только надкусить что-то надо. Но я до этого, когда были наращенные, яблоко, грубо говоря, клыком надкусывал. Поэтому уже привычно было.
В ситуации с дисквалификацией были неправы все
— Это твой второй полноценный сезон в России. Насколько ты адаптировался в нем?
— Можно сказать, что это третий. Первый был с новосибирской командой. Сейчас уже очень привык. Наверное, потому что друзей появилось много, все знаешь, нет какого-то стеснения. Просто чувствуешь, что всегда здесь был.
— Следят ли за твоими успехами в Казахстане?
— Друзья, родители, родственники — да.
— Общаешься ли с теми биатлонистами, вместе с которыми тебя дисквалифицировали?
— Да. Допустим, с Владом Витенко много прожил в одной комнате. Назову его своим лучшим другом, который проверен временем. С ним никогда не перестану общаться.
— Как сложилась судьба у них после дисквалификации?
— Не могу сказать за Антона Пантова, потому что с ним давно не общался. Если говорить про Влада, то он занимается тренерством и небольшим предпринимательством со своей дамой сердца. Тимур Куц, если не ошибаюсь, в Калининграде. Не знаю, там он до сих пор или нет. Примерно год с ним не общался.
— У тебя самый необычный путь получился.
— То, что связано со спортом — да.
— Или я плохо искал, или вы не рассказываете, что произошло тогда в Обертиллиахе?
— Не особо хочется. Мне кажется, что эта история должна быть забыта.
— В России спрашивают, что случилось?
— Да, интересно всем. Просто думаю, что были не правы все в каком-то смысле. Можно было конфликт решить намного проще.
— Почему не хочешь вспоминать?
— Просто зачем как-то называть людей и поднимать грязь? Было и было. Ошиблись все. Какая-то череда неправильных решений и слов. Все.
— Сказал, что все интересуются. Кому-то в итоге рассказал?
— Да, близким друзьям.
— Остались у тебя какие-то обиды?
— Нет. Ничего не осталось.
Решение о переезде в Россию было почти спонтанным
— Ты в Россию изначально приезжал не соревноваться. Как так быстро получил гражданство?
— Кстати, да, быстро. Чуть больше полугода заняло все. Я пошел по программе переселения соотечественников. Там все достаточно быстро, если всю бумажную бюрократию делаешь, не останавливаясь, не стопорясь нигде. Подал все в Астане, потом приехал в Новосибирск, пришла заявка оттуда, вернулся и забрал оставшиеся документы, после стал в России делать остальную часть.
— Почему ты попадаешь под эту программу?
— Потому что по паспорту русский. Плюс некоторые предки из России. Так программа и работает.
— Как ты решился на этот переезд? Это же серьезный выход из зоны комфорта.
— Я был с другом. Изначально со мной как раз Влад Витенко поехал, точнее я с ним. Если говорить про зону комфорта, то мне не хотелось сидеть на шее у родителей. На тот момент я не видел какого-то другого выхода из ситуации. Мне не хотелось выступать за сборную Казахстана. Поэтому подумал, что логическим продолжением будет то, что я начну заниматься чем-то другим. Поехал пробовать себя в Новосибирск.
— Почему пробовать себя нельзя было в Казахстане?
— Потому что меня позвал Влад. Подумал, что буду не один, что с другом легче сдвинуться с мертвой точки. Решение было почти спонтанным.
— Когда еще не получил российский паспорт, сидел без работы?
— Нет. Во-первых, у меня была денежная подушка. Во-вторых, около месяца удалось поработать в магазине сотовой связи еще с казахстанским паспортом.
— Ты говорил в интервью, что тебе та работа была не по душе.
— Может быть, состояние такое было. Чувствовал себя как будто запертым в клетке. От спорта тяжело отказаться. Все равно было ощущение какой-то недосказанности, нереализованности.
Закончу курс по 3D-моделированию, можно будет Серохвостова смоделировать
— Год назад в том же интервью рассказывал, что занимаешься 3D-моделированием. Продолжаешь этим увлекаться?
— Да. Эта тема интересна. Хочется, конечно, больше им заниматься. Стараюсь отдавать все свободное время, которое не мешает тренировочному процессу. Это такая вещь, что, во-первых, ты быстро забываешь какие-то навыки. Во-вторых, чтобы увидеть результат в этом деле, надо постоянно это делать.
— Какие есть результаты?
— Сейчас прохожу курс. По нему уже выложил одну работу в социальной сети для художников. Пока вот такой прогресс. Это моя первая моделька.
— Другие биатлонисты что-то просят смоделировать?
— Да. Но я хочу закончить курс окончательно, тогда уже буду волен делать все что захочу. Тогда стану делать что-то конкретное. Можно будет Серохвостова смоделировать.
— Думал, как дальше применять этот навык?
— Изначально смотрел в игровую сферу. Но сейчас заинтересовала 3D-печать. Хочу себе 3D-принтер купить. Необходимо сейчас поднатаскаться и попробовать что-то на принтере свое сделать.
— Сколько это стоит?
— Самый дешевый принтер стоит в районе 14 тысяч. Но мне хочется побольше. Рассматриваю за тысяч 20-50. А дальше посмотрю, насколько понравится эта тема.
— Заметил, что на аватарке в Telegram у тебя стоит кадр из аниме. Увлекаешься японской анимацией?
— Обычные сериалы я смотрю только с девушкой, и редко что меня может из них зацепить. Поэтому в последнее время смотрю только аниме. Подсел, можно сказать.
— Чем нравится именно аниме?
— Не знаю. Я первое, что посмотрел, было «Наруто», затем — комедийные сериалы. Мне понравился юмор. Он такой безбашенный у японцев. Нравится гиперболизированная рисовка, как они выражают эмоции. Плюс еще истории очень необычные. Иногда думаешь, как могли вообще это придумать, как это пришло в голову.
— Я не так часто смотрю аниме, но периодически от друзей прилетает вопрос: «Сколько тебе лет?» Не думаешь, что это увлечение не для взрослых?
— Я так не считаю. Аниме — это в первую очередь способ рассказать историю. Сейчас Netflix сделал свою киноадаптацию «Аватар: Легенда об Аанге». Изначально же это было тоже мультипликацией, хоть и не назвать аниме. В «Аватаре» очень глубокая история, на мой взгляд. Это один из моих любимых проектов. Она заставляет задуматься. Там поднимаются темы войны, принятия себя и так далее. Поэтому я ничего не вижу в этом плохого.
— Топ-3 аниме, по твоему мнению?
— Буду банальным и не стану копаться и вспоминать, поэтому первым поставлю «Атаку титанов». Мы с девушкой, которая обычно не смотрит аниме, сели — и на четыре дня просто вывалились из нашей жизни. Одно из любимых — «Необъятный океан». Пусть будет на третьем месте. На второе поставлю «Наруто». Оно большое, долго его смотрел. Тяжело составлять топы без подготовки.
— Кто-то это увлечение из биатлонистов с тобой разделяет?
— Даня [Серохвостов]. Он сейчас меня подсадил на «Хантер x Хантер».
Считаю, что стал сильнее в России
— Тебе 27 лет. К этому возрасту биатлонисты часто выходят на пик. Чувствуешь ли ты резерв для роста?
— Наверное, мой резерв — это восстановить хотя бы то, что было. Не сказать, что сильно потерял, но из-за болезни волны нестабильности стали больше. Хотелось вернуться к более стабильным выступлениям. Это было бы уже успехом на маленькой лестнице.
— Стал ли ты в России сильнее как биатлонист?
— Считаю, что да. В общих знаниях, в понимании спорта, в работе с сильными спортсменами, в работе с хорошими тренерами.
— Чего в Казахстане не хватает, чтобы выступать на уровне российских?
— Начну с того, что там хватает талантливых парней и девчонок. Наверное, нет какой-то централизованной подготовки тренеров, что ли. Нужно, чтобы общий уровень тренеров по всей стране вырос, и этот уровень был более плавным для спортсменов. Чтобы их в детском возрасте более грамотные специалисты воспитывали, передавали в руки юниорской сборной, где тоже были квалифицированные тренеры. Так можно сказать про многие команды в разных странах. Наверное, в этом самая глобальная проблема. В России тоже это есть. Видимо, из-за того, что много людей, тренеров и регионов, это все нивелируется. В Казахстане же ресурс одного спортсмена более ценен.
— Каким видишь следующий сезон?
— Пока особого понимания нет. Не могу ответить, каким я его ожидаю. Вне зависимости от положения вещей нужно развиваться, расти, тренироваться. Мне надо сделать упор на стрельбу и разобраться в своей голове.
