Этих людей не победить. Сергеева не была допущена до Олимпиады, но попалась там на допинге
Чтобы избежать противной роли ментора, скажу сразу: ошибки возможны и даже неизбежны в любой работе. В журналистских статьях, включая мои собственные, встречаются самые вопиющие ляпы. Сами спортсмены в своих выступлениях ошибаются регулярно. Иначе, работая на грани возможностей, просто невозможно.
Но есть такие области человеческой деятельности, или даже точнее, такая грань, которую переступать нельзя. Доктор может выписать неправильное лекарство от насморка, но не должен ошибаться в ситуации, когда от этого зависит жизнь человека. Руководитель федерального агентства вполне может не проконтролировать единичный сбой в работе своего ведомства, но не должен – по крайней мере, в теории – расписываться в полной некомпетентности, при этом даже не принося извинений. "Чисто такая организационная безалаберность с нашей стороны", – сказал Владимир Уйба в интервью Р-Спорт и спокойно продолжил работать. Действительно, мол, кто не ошибается?
ПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ ПРОБА – ЭТО МЕНЬШЕЕ "ЗЛО"
Итак, что же на самом деле случилось с Надеждой Сергеевой, которая во время Игр в Пхенчхане сдала положительную пробу на запрещенный препарат триметазидин? По словам Владимира Уйбы, эта спортсменка вообще не получила от ФМБА допуска для выступлений на соревнованиях, но Министерство спорта по ошибке включило ее в заявку нашей команды.
– Мы ее не допустили по заболеванию сердца, мы дали сведения, а Минспорт уже закрыл базу, и ее включили в сборную, – цитирует "Р-Спорт" Уйбу. – Теперь мы этот момент отработали, теперь не проскочит ни одна... Она уехала недопущенная, а ей для сердца нужен был запрещенный препарат, мама ее, кардиолог, дала ей препарат, который был нужен, а нужно было заполнить терапевтическое исключение.
В этой цитате, на самом деле, прекрасно каждое предложение. В чем, например, смысл допуска или недопуска от ФМБА, если по факту спортсменов включают в сборную без оглядки на эти данные? Даже любители знают, что, скажем, заявиться на марафон невозможно, не представив справку о состоянии здоровья. Профессиональные спортсмены, как минимум, раз в году проходят полную диспансеризацию в клиниках ФМБА. Если в ходе нее выявляются серьезные проблемы со здоровьем, о включении в сборную не может быть и речи.
Судя по всему, заболевание Надежды Сергеевой было очень серьезно – раз ей запретили выступать без всяких оговорок, категорично. А теперь представьте, если бы спортсменка в Пхенчхане не приняла препарат, и ей прямо на трассе стало плохо с сердцем? Речь, между прочим, идет о пилоте бобслейного экипажа, который мчится вниз по ледяному желобу со скоростью под 130 км/час. А сзади сидит еще и разгоняющий, чье здоровье и жизнь полностью зависят от мастерства пилота.
– Теперь мы этот момент отработали, ни одна не проскочит, – успокаивает общественность Уйба.
Слава богу, на самом деле, что речь идет "всего лишь" о положительной допинг-пробе.
ТАКОГО ОТ НАС НЕ ОЖИДАЛ ДАЖЕ МОК
Идем дальше. Владимир Уйба справедливо упоминает, что теоретически Сергеева могла бы оформить терапевтическое разрешение (ТИ) на триметазидин и употреблять необходимый ей препарат легально. Это вещество абсолютно бесполезно в бобслее в смысле прибавки результата, и нет никаких сомнений, что Всемирное антидопинговое агентство заявку на ТИ удовлетворило бы.
– Но она же была не допущена, конечно, мы не могли и терапевтическое исключение ей дать, – говорит Уйба. – Чисто такая организационная безалаберность с нашей стороны и со стороны Минспорта. Не надо было ее, конечно, считать и допускать.
Как выглядела бы ситуация с Надеждой Сергеевой в цивилизованной со спортивной точки зрения стране? После того, как в ходе диспансеризации были выявлены проблемы с сердцем, медики решают: можно выступать с таким заболеванием или нет. Судя по тому, что Сергеева соревнуется уже не первый олимпийский цикл, бобслей ей все-таки не противопоказан. Но, вероятно, при условии приема неких препаратов, которые будут поддерживать нормальное состояние здоровья.
Дальше врачи ФМБА собирают все необходимые справки, анализы и исследования и отправляют данные в РУСАДА с просьбой о ТИ. Получив официальное разрешение, спортсменка спокойно выступает и при необходимости употребляет нужный ей препарат. Почему Владимир Уйба говорит "мы не могли дать ей ТИ", непонятно – само ФМБА никакого отношения к оформлению ТИ не имеет, его задача – только сбор документов.
Получается замкнутый круг: обнаружив какие-то проблемы, медики автоматом выписывают "недопуск". С этим красным светом спортсменка даже при желании не может обратиться за ТИ. Хотя это тоже странно, ведь даже если допустить, что Сергеева стала бы лечиться и временно прекратила выступления, это не освободило бы ее от обязанности сдавать внесоревновательные пробы. А значит, если препарат действительно нужен, ТИ нужно было оформлять в любом случае, даже при "недопуске".
Самое страшное, что вероятно, в Пхенчхане Сергеева употребила триметазидин не впервые. Мама-кардиолог и раньше ведь могла давать своей дочери таблетку при плохом самочувствии. Просто до тех пор удавалось проскочить, все-таки спортсменка не самая топовая и допинг-пробы сдает не так часто.
Если нужен был грустный анекдот на тему "русского авось", то вот он, налицо. Даже Международный олимпийский комитет со всеми его многоступенчатыми допинг-контролями не мог ожидать от нас чего-то подобного.
ОТВЕТИТ ТОЛЬКО СПОРТСМЕНКА
Самое неприятное в высказывании руководителя ФМБА кроется в самом конце.
– Мы не имеем права забирать пробы на допинг, но работу организационно-методическую мы ведем: каждые три месяца проводим экзамен у своих врачей, и дальше врач в команде уже как основное звено антидопингового законодательства, – сказал Уйба. – В сборной же врач говорит, что можно принимать, что нет. А вот, например, у спортсмена заложенность носа, взял пшикнул, это заметили, и у него взяли пробу. А где взял? Взял в аптеке и купил. Такие, к сожалению, вещи в спорте бывают, но работа эта в спорте сейчас ведется очень жестко.
Иными словами, в случившемся в Пхенчхане Владимир Уйба винит только саму спортсменку. Она почему-то укрылась от активной пропагандистской работы его ведомства и самолично приняла решение о приеме запрещенного препарата. При этом непонятно, что за такая суровая база данных существует в Минспорта, в которую невозможно внести изменения. Почему Федерация бобслея России до сих пор не получила от ФМБА информации о недопуске Сергеевой. И как вообще сотрудники ведомства в условия страшного международного прессинга против нашей команды могли просмотреть в составе сборной спортсменку, которую недавно недопустили. В конце концов, в составе было не так много народу – 168 человек. А каждый недопуск – это ЧП, таких людей всегда крайне мало.
Самое печальное, что единственной, кто ответит за все допущенные ошибки, будет как раз Надежда Сергеева. Она поплатится за это, как минимум, двумя годами собственной карьеры. Все остальные, похоже, отделаются высказыванием про "безалаберность".
