«Шлеменко поддерживаю не во всем. Запретить в России алкоголь невозможно». Тищенко — главный боксер Омска
27 мая двукратный олимпийский чемпион Алексей Тищенко проведет первый бой за 12 лет, причем не любительский, а профессиональный. На турнире «Бойцовского клуба РЕН ТВ» 37-летний омич выйдет в ринг против 42-летнего венесуэльца Неомара Сермено (27-8-1). За несколько дней до поединка Тищенко ответил на вопросы «СЭ».
О возвращении
— Это разовая акция. Наверное, это не совсем профессиональный бой — скорее выставочный. Но победитель будет объявлен. Четыре раунда. Почему согласился? Большую роль сыграло то, что поединок пройдет в моем родном городе, при омичах. Был бы это другой регион или город — точно не согласился бы выйти на ринг.
О своей форме
— Мы не сразу договорились. Был нюанс с моей стороны: мне пришлось потратить определенное время, чтобы понять, готов ли мой организм к таким нагрузкам. Нужно было понять, не отвыкло ли тело, не ушли ли рефлексы. Я давно не спарринговал. Просто поддерживал форму, но спаррингов не было лет 10-11. Сейчас моя форма, конечно, далека от идеальной, но более-менее базовый уровень в спаррингах я показал. Спарринг-партнеры были уровня мастеров спорта. Плюс у меня еще был этап подготовки в Кисловодске со сборной — я ездил на две недели на базу, тренировался с ребятами, стоял в парах, три раза удалось поспарринговать. Там уровень, конечно, выше был.
В прошлом году я прошел пеший марафон — 60 км. На это ушло почти 12 часов. Ощущения? Тяжеловато, особенно последние километров семь-восемь. Идешь уже на автомате. Это непросто, но я рад, что у меня получилось. Бег? Если честно, не любитель. У нас была сдача определенных нормативов в сборной, нужно было пробежать три километра за 11 минут. Я никогда не укладывался в это время. Кто хорошо бегал, так это Александр Малетин, Георгий Балакшин. С бегом у меня не заладилась дружба. А вот когда закончил активно выступать и начал просто тренироваться для себя, то уже стало лучше. Когда бежишь в своем темпе, никто не подгоняет — получаешь удовольствие. Не засекал, сколько максимально бегал, не знаю. Может, километров 20 где-то.
Почему закончил карьеру в 26 лет
— Я устал эмоционально, психологически. Каждый человек индивидуален. Кто-то начал рано и чрезмерно много боев провел в юношах, и во взрослом боксе ему стало тяжело. Кто позже начинает, у того, возможно, жизнь во взрослом боксе продлевается. Может, как раз это и есть одна из причин, почему я ушел, — я достаточно рано начал заниматься, в девять лет. Постоянно был в режиме, в этом виде спорта.
Я сказал себе, что больше не буду выступать, после турнира в Турции (турнир прошел в апреле 2010 года. — Прим. «СЭ»). После Олимпиады-2008 я год отдыхал, а потом решил возобновить карьеру. Съездил на три международных турнира, нигде не выиграл — где-то был вторым, где-то третьим. После третьего турнира решил, что этого достаточно. Понимал, что уже не смогу выйти на уровень, который положен мне по рангу.
Почему перестало получаться? Я связываю это с психологией, хотя были и кое-какие физические ограничения. Но основную, решающую роль сыграл психологический момент. Мне уже было неинтересно. Сложно было тренироваться, заставлял себя через силу. Когда все идет без энтузиазма, эффект уже совсем не тот.
Почему не перешел в профи
— Предложения периодически приходили. Одно из первых — в 2004 году, после Олимпиады. Там были российские представители. На тот момент российский профессиональный бокс находился в зачаточной стадии. Из Германии тоже поступали предложения. Не знаю, почему отказался. Первые крупные соревнования, которые я выиграл на взрослом уровне, — это Олимпиада. Возвращаясь назад и рассуждая, можно ли было попробовать себя в профи, — да, можно было попробовать, но тогда нужно было переходить туда сразу после первой Олимпиады. Сейчас я понимаю, что это было бы интересно, что я мог бы достичь каких-то результатов, но на тот момент для меня олимпийский бокс только начался, мне было интересно побоксировать за Россию, хотелось выиграть и чемпионат мира, и чемпионат Европы. Ну, так сложилась судьба.
Об Альберте Селимове
— Кто в 2008-м мог быть сильнее, чем Ломаченко? Альберт Селимов. Мы же вместе были, готовились, он подошел не в лучшей форме к Олимпиаде. Если бы он был готов так же, как в 2007 году, то, думаю, смог бы одолеть Ломаченко. Альберт — достаточно нестандартный, очень чувствительный в плане дистанции и своевременного нанесения ударов. Длинно, далеко бьющий. С ним было непросто тренироваться и стоять в парах.
О своих лучших боях
— Бывает такое, что пересматриваю свои бои, но редко. Порой мельком что-то попадается. Конечно, есть интересные бои, которые хочется вспомнить, еще раз увидеть, но какого-то любимого нет. Считаю, что бои на моей первой Олимпиаде — самые яркие в карьере. Это был один из периодов, когда моя спортивная форма была близка к идеальной.
Тогда главный тренер сборной хотел видеть вместо меня более опытного боксера, Раимкуля Малахбекова. Право отобраться на Игры ему предоставили первому. Он поехал на чемпионат Европы, где ему надо было выиграть только один бой, чтобы попасть на Игры. В тот момент лицензии были именные: если ты отобрался, то заменить тебя уже было нельзя, даже если ты заболел или получил травму. Звезды совпали так, что Раимкуль проиграл свой бой. Следующий олимпийский отборочный турнир был в Польше, и у тренерского штаба не было выбора, кроме как дать шанс мне. Я понимал, что это мой единственный шанс. Через этот турнир я и пробился на Олимпиаду.
На Олимпиаде мы старались быть командой, поддерживали друг друга. Помню, как в столовой питались несколько тысяч спортсменов с разных континентов, из разных видов спорта. Постоянное движение спортсменов. Идешь — встречаешь каких-то знаменитостей, которых раньше только по телевизору видел. Кого встречал? Например, Яо Мина, китайского баскетболиста здорового. Все китайцы вокруг него бегали. В 2008-м видел Усэйна Болта. Из наших — Елену Исинбаеву, Светлану Хоркину. В Пекине мы сфотографировались с Коби Брайантом. Еще, помню, на открытии был Мэнни Пакьяо.
О нынешнем боксе
— Бой я смотрю по мере интереса. Если есть какое-то интересное событие, то стараюсь следить. Из последних наибольшее впечатление произвела, конечно, победа Дмитрия Бивола над Саулем Альваресом. Он меня приятно удивил своей тактикой, стилем ведения боя. Казалось, что мощь и опыт, статус и звездность помогут Альваресу. Но Альварес не смог потрясти Бивола так серьезно, как других оппонентов ранее. Благодаря габаритам Дмитрий смог победить. Думаю, габариты сыграли большую роль.
Об Александре Шлеменко
— Не считаю, что кто-то хотел нас столкнуть лбами, просто так сложилась ситуация. Тот зал, где мы занимались, решили отдать под школу Александра Шлеменко. Построили новый зал, и нас решили перевезти туда. Но наша позиция была такой, что мы не хотели ничего отдавать — чтобы старый зал остался для нашей школы. В итоге мы остались здесь, а Шлеменко — в новом спорткомплексе.
Мы с Александром хорошо знакомы. Первое общение у нас было, наверное, после того, как он в Bellator что-то выиграл, мелькнул в большом спорте. Естественно, я стал следить за ним, стало интересно, познакомились, стали общаться. Общаемся до сих пор.
Высказывания Шлеменко? В чем-то его поддерживаю, в чем-то — нет. Не поддерживаю его желание категорически запретить алкоголь. У нас в России это сделать практически невозможно.
О работе депутатом
— Я был депутатом законодательного собрания. На Олимпиаде в Пекине выступил, когда уже был депутатом. Проработал один срок. Должен был пять лет, но получилось четыре года. Сократили на годик. Впечатления остались двоякие. Но было много хорошего, в том числе — что ты можешь своими решениями как-то помочь людям, реально что-то сделать. Конечно, ресурсов немного, но хотя бы что-то есть. Можно делать депутатские запросы. Люди приходили и обращались с просьбами, говорили, что им задерживают зарплату, к примеру. Можно было обратиться в прокуратуру по этому поводу. Это один из вопросов, который чаще всего решался таким рычагом. Плюс, одно время была возможность помогать в каких-то моментах финансово. Я старался помогать спортсменам с покупкой инвентаря, с открытием спортивных площадок. Вот сейчас гуляю — возле нашего дома спортивная площадка, а я посодействовал в ее строительстве, когда был депутатом. Там всегда много людей, дети занимаются, играют. Очень приятно, что я приложил к этому руку. Теперь там не пустырь, а спортивный объект, который пользуется популярностью.
Почему не стал продолжать политическую деятельность? Много факторов. Поддержки от власти не было одно время, а самому идти [во власть] было уже тяжеловато. Поэтому решил не продолжать. А с 2016 года я директор Центра спортивной подготовки по боксу своего имени.
Омск развивается, но я — максималист, мне всегда хочется чего-то большего. Да, за последнее время ситуация улучшилась, появляется много интересных общественно-культурных пространств. Но это малая доля от того, что можно сделать. Конечно, у нас еще куча проблем, да и не только в нашем городе. Но динамика за последние два-три года мне нравится. Дай бог, чтобы так сохранилось, тогда город сильно преобразится.
О гимне России (после возвращения с Олимпиады-2004 Тищенко резко отреагировал на вопрос корреспондента о том, что он пел гимн РФ во время церемонии награждения)
— Наверное, это одно из моих самых вирусных интервью. (Улыбается.) Тогда прошло не так много времени, как у гимна появились слова. Вопрос журналиста можно было понять. Но дело в том, что несколько факторов сложились в одно. Во-первых, самолет из Афин в Москву прилетел достаточно рано, я не выспался, настроение было у меня не очень хорошее. Во-вторых, за последние несколько интервью это был уже 10-й или 15-й человек, который задал мне этот вопрос.
А так — да, перед Олимпиадой я специально выучил гимн. Думал, вдруг придется стоять на верхней ступеньке пьедестала, будет играть гимн. Я хотел петь слова гимна.
О Петре Яне
— На него возлагали определенные надежды, что он сможет боксировать на уровне сборной России, что сможет пробиться в тройку чемпионата России. Он пробовал и там и там. Годы шли, но результатов не было, хотя потенциал, как мы видим, у человека есть. Не знаю, с чем это связано. Может, и с тем, что у нас не всегда бывает объективное судейство, где-то поджали, а человек на этом фоне понял, что с системой сложно бодаться.
Сейчас, конечно, легко говорить: «Конечно же, я знал, что он сможет победить, было видно, что это будущий чемпион!» Я видел, что у человека есть определенные предпосылки, что он может себя зарекомендовать. И желание у нас было. Когда я был одним из руководителей Федерации бокса Омской области, мы пытались поддерживать наших спортсменов, чтобы они добивались результатов. По тем или иным причинам у Петра не получилось показать себя так ярко, как в ММА.
У меня уже был закат карьеры, а Петр только начинал. Мы провели где-то 3-5 тренировок вместе, это не так много. В парах мы с ним вообще не стояли.
