Допинг атакует. Бокс и ММА ждут перемены
Количество скандалов, связанных с запрещенными веществами в профессиональном боксе и смешанных единоборствах, превысило критическую массу. Ни один сколько-нибудь значимый бой не обходится без взаимных обвинений. Топовые бойцы попадаются на допинге чуть ли не каждую неделю и при этом избегают серьезных наказаний. Плюс выплывают старые грехи. Например, недавно Майк Тайсон с юмором рассказал о том, как во время допинг-контроля в прошлом использовал мочу своей жены и детей. Весь этот кошмар все тяжелее объяснять болельщикам и спонсорам. Особенно на фоне жесткой борьбы со стимуляторами в олимпийских видах спорта.
Единый стандарт
Очевидно, что так дальше продолжаться не может, и ведущие боксерские организации лихорадочно ищут выход из кризиса. На самом деле пути всего два. Либо "сдаться" организациям, работающим под крылом Всемирного антидопингового агентства (WADA), как это сделал промоушен UFC, заключивший контракт с американской антидопинговой структурой USADA. Либо создавать что-то свое – например, в рамках программы Добровольной антидопинговой ассоциации (VADA), которая набирает все больше популярности в мире боев. Нюанс только в том, участие в этой самой программе не является принудительным. Бойцы и промоутеры могут сколько угодно обвинять друг друга за отказ от сотрудничества с VADA, но наказать за это возможностей пока нет.
Но именно пока. Потому, что давление по допинговой теме на ведущие боксерские организации и на промоушены смешанных единоборств сейчас оказывается огромное. Американский промоутер Боб Арум в интервью ВВС предложил организовать тотальный допинг-контроль в профессиональном боксе за счет специального налога на всех участников этого бизнеса. Деньги – одна из проблем, мешающих продвинуться в этом вопросе. Услуги VADA сейчас оплачивают сами боксеры, и, как правило, это могут позволить себе только те, кто получает большие гонорары. Большинство же спортсменов остаются вне контроля, подсаживаются на стимуляторы, и потом просто не могут остановиться, даже когда выходят на уровень элиты.
– Боксеры не должны оплачивать допинг-контроль из своих гонораров, – считает Арум. – Финансирование может осуществляться за счет налога на промоутеров, рассчитываемого от суммы продаж билетов или от суммы дохода от телетрансляции. Это легко выполнимо. Атлетические комиссии в США или Британский совет по боксу выглядят совершенно некомпетентными в этом вопросе, и я думаю, было бы хорошо, чтобы признанная международная организация занималась вопросами тестирования. Боксу нужен единый стандарт допинг-контроля.
Символическое наказание
В первую очередь разберемся почему у профессиональных бойцов все "не как у людей". Почему здесь допинг-контроль – не такой как в тех видах спорта, которых находятся под крылом национальных олимпийских комитетов, – бесплатный и обязательный для всех. Ответ прост – коммерческие лиги живут на свои деньги по своим правилам. МОК им не указ. В некоторых случаях это позволяет избежать бюрократии и перегибов, в том числе в допинговых вопросах. Но если, к примеру для НХЛ или НБА, стимуляторы не так актуальны, то в единоборствах, где есть набор мышечной массы, весогонка и принципиальна большая выносливость, безнаказанность вылилась в настоящий кошмар.
Масштаб трагедии стал понятен, когда в 2015-м промоушен UFC привлек для тестирования американское антидопинговое агентство USADA, которое также работает с Олимпийским комитетом США и действует в рамках Кодекса WADA. После этого бойцов принялись ловить буквально пачками. За четыре года выявлено более сотни нарушителей, среди которых оказались и настоящие звезды. Однако никакой тенденции на сокращение числа допингеров не наблюдается. И дело не только в том, что USADA ведет себя в отношении пойманных бойцов лояльно, давая им всего год-два дисквалификации, что для ММА совершенно некритично.
Главная причина того, что спортсмены в ММА и боксе не считают допинговые скандалы критичными – возможность продолжить карьеру в любом другом промоушене за пределами США. Если в олимпийских дисциплинах благодаря пирамиде МОК и НОК спортсмен оказывается за бортом большого спорта на весь период свой допинговой дисквалификации, то профессиональные бойцы просто подписывают контракт в другой стране. Показательной стала недавняя история россиянина Ивана Штрыкова. 27 июня из-за положительного теста на анаболики он расторг контракт с UFC (и получил двухлетнюю дисквалификацию от USADA), а уже 4 июля подписал соглашение с японским промоушеном Rizin и 28 июля провел бой в Сайтаме.
Драка страшнее допинга
В боксе есть и более удивительные истории. Одна из них связана с россиянином Александром Поветкиным, который в конце 2016 года провел бой буквально на следующий день после того, как стало известно о его положительной пробе на остарин. Да, с тестами нашего бойца в лаборатории Лос-Анджелеса было не все однозначно, и через полгода Поветкину после уплаты штрафа удалось снять с себя санкции. Однако подобные варианты в олимпийских видах спорта невозможны в принципе. Не менее шокирующей выглядит допинговая история мексиканца Сауля Канело Альвареса, самого высокооплачиваемого боксера современности.
В прошлом году накануне своего поединка с Геннадием Головкиным Канело попался на кленбутероле. Команда мексиканца объяснила это употреблением в пищу зараженного допингом мяса. В итоге Альварес получил полгода дисквалификации (хотя некоторые спортсмены за тоже самое получали до четырех лет), спокойно вернулся на ринг и провел бой с Головкиным всего через четыре месяца после первоначальной даты этого шоу. Решение принимала атлетическая комиссия штата Невада – та самая, которая наказала Хабиба Нурмагомедова за драку вне октагона на девять месяцев, посчитав ее более опасной, чем зараженное мясо Канело.
Чем VADA отличается от WADA
В целом вся нынешняя система борьбы со стимуляторами в профессиональном боксе кажется примитивной, особенно на фоне того, что происходит у коллег в UFC. Контроль даже на топ-уровне ведется только в том случае, если соглашение об этом включено в контракт о поединке. Например, участники недавнего резонансного боя Кита Турмана и Мэнни Пакиао просто решили обойтись без тестирования, и никто не запретил им поступать подобным образом. Когда же соглашения все же удается достигнуть, в роли оператора порой выбираются национальные антидопинговые агентства. Но в последнее время большая часть боксеров добровольно присоединяется к программе VADA. Схожесть аббревиатуры этой добровольной ассоциации с WADA всех сильно путает, но на самом деле это другая структура, хотя и пользуется похожими стандартами и теми же самыми лабораториями, что и Всемирное агентство.
И тем не менее, VADA и WADA – совершенно разные истории. В первую очередь потому, что добровольная ассоциация только ловит нарушителей, а решение об их наказании принимают атлетические комиссии или аналогичные структуры (порой эту роль берут на себя боксерские ассоциации). Кодекс WADA для таких организаций – пустой звук, а санкции иногда выглядят издевательством над справедливостью и легко обходятся. Также есть нюанс, связанный с тем, что VADA – оператор, приглашенный за деньги участников соревнований, а WADA создано правительствами и общественными организациями разных стран, и спортсмены для нее – субъекты проверок, а не клиенты.
И тем не менее, по словам Арума, пока приоритетным вариантом считается присоединение всех ведущих боксерских организаций именно к программе VADA. Для сотрудничества с WADA надо делегировать агентству слишком много полномочий, а, кроме того, в его деятельности порой возникают политические мотивы. Это смущает очень многих. Как поведет себя VADA, когда эта программа из добровольной превратится в обязательную, судить пока тяжело. Но в любом случае хуже нынешнего хаоса с допингом в боксе и в ММА быть уже не может.?
