Вдова боксера Дадашева: "Когда Макс впал в кому, мне даже не позвонили"
В воскресенье в Петергофе состоятся похороны российского боксера Максима Дадашева, погибшего от остановки сердца и отека мозга после поединка в США. Тот фатальный бой с пуэрториканцем Субриэлем Матиасом произошел 20 июля, а его печальные последствия всколыхнули весь спортивный мир. Дадашев скончался 23 июля. С тех пор соболезнования близким Максима высказали огромное количество людей, а в боксерском сообществе не утихают споры о том, можно ли было предотвратить трагедию. Свое мнение по этому поводу в эксклюзивном интервью "СЭ" согласилась высказать жена боксера Елизавета – человек, которому в нынешней ситуации приходится тяжелее всех.
– Максима сняли с боя после 11-го раунда. Что происходило в следующие минуты? Говорят, что ему плохо стало уже по пути в раздевалку.
– Все с самого начала было как-то не так. Макс боксировал не в своей манере. Это отметила не только я, но и хорошо знающий его бывший тренер и все, кто следил за боями Максима продолжительное время. Он вел бой абсолютно не в том ключе, который обсуждал накануне. А где-то в четвертом раунде стало понятно, что с ним что-то происходит – он как будто ловил баланс, не мог правильно поставить ногу, как будто нарушилась координация.
– Надлежащим ли образом Максиму оказали помощь после остановки боя перед 12-м раундом? Не было ли потеряно время?
– После остановки боя, на ринг не вынесли носилки, не обложили голову льдом, его заставили идти самого, хотя у него уже подкашивались ноги, он вис на руках помогавших ему людей. А в случае подобных травм все решают минуты. Каждое лишнее движение может стоить жизни!
Рефери выпустил бы Максима и на 12-й раунд
– Когда, по вашему, надо было остановить бой?
– Макс пропустил огромное количество ударов, а в его угол ни разу не отправили врача, чтобы проверить, в состоянии ли он продолжать бой. Несмотря на то, что он выказывал подобное желание. Макс – воин, он сам никогда не сдался бы, он всю жизнь посвятил боксу, он им жил, им дышал, такие спортсмены никогда не отступают. Не остановили бы бой в 11-м раунде, он вышел бы на 12-й, и все закончилось бы прямо на ринге... Именно для того, чтобы исключить подобное, в ринге и находится рефери! Все прекрасно знают, что спортсмены при мощнейшем выбросе адреналина не в состоянии адекватно оценить степень угрозы. Поэтому задача рефери – вовремя остановить бой. Он должен в первую очередь защитить спортсмена от серьезных травм, не говоря уже о его жизни!
– Как вы узнали о том, что Максим попал в реанимацию? С кем были на связи все это время?
– Мне никто не сообщил, я сама позвонила Донатасу – тренеру по физподготовке Макса. И все время до приезда в Америку была на связи с ним. У этого человека огромное сердце. Я безумно благодарна ему. Он единственный, кто находился у постели Макса и днем, и ночью. Переживал за него всей душой, отвечал на мои звонки в любое время дня и ночи. Переводил, что говорили врачи.
Дадашева допустили к боям десятки комиссий
– Почему так много времени занял процесс перевозки тела Максима в Питер – почти полторы недели?
– Потому что очень много бюрократических проволочек. Надо собрать, заверить, перевести миллион бумажек. А потом четыре дня ждали ответ от "Аэрофлота"! Со всеми делами в Америке очень помогли сотрудники российского посольства Алексей Спицын и Максим Гончаров. Особенно Алексей. Они сделали все от них зависящее, чтобы все прошло быстро и правильно. Без их помощи все было бы намного дольше.
– Помогает ли Федерация бокса России и ее гендиректор Умар Кремлев?
– Федерация сразу по моей просьбе соединила меня с доктором Макаренко, который тоже все время был на связи, консультировал по действиям врачей Америки. Ему также огромное спасибо. Кремлев через свою ассистентку сразу помог с билетами – не только мне и сыну, но и моей маме, понимая, что мне необходима поддержка в это страшное время. Федерация все это ужасное время находится на связи и помогает во всех трудностях на моем пути. В том числе, с организацией похорон. Мне помогают выяснить, что произошло в Америке, поддерживают морально, стараются защитить от всего, обещают не бросать и в дальнейшем. Умар, которого я раньше не знала, стал для нас с сыном спасательным кругом.
– Вы собираетесь подавать иски против Атлетической комиссии штата Мэриленд и судиться с рефери. Что именно вы ставите им в вину?
– Рефери не только не остановил бой до самого конца, но даже не счел нужным вызвать в угол врача для осмотра! Все обратили внимание, что тренер на видео, облетевшим интернет, кричит: "Макс хватит! Макс, очень много! Останови бой!". Мой муж вроде слышит его, но уже ничего не понимает! Это заметили абсолютно все, кроме рефери, тренера и врачей! Слышно, как болельщики с первых рядов кричат: "Остановите бой!". Но их опять же никто не услышал.
– Знакомый Дадашева Денис Гольцов рассказал о проблемах со здоровьем, которые были у Максима 10 лет назад. Можно ли ему было боксировать? Были ли у него какие-то симптомы, какие-то намеки на проблемы с мозгом в последние годы?
– Странный вопрос. Максим до 2016 года был в основном составе сборной России по боксу, стал неоднократным призером чемпионатов России, выступал на международных играх. Неужели вы считаете, что десятки пройденных им комиссий перед соревнованиями, не выявили бы серьезное заболевание, и его допустили бы к боям? Хотя по поводу обследования перед последним боем вопросы действительно есть.
