Тайсон в 54 года: считает себя гладиатором, больше всего в жизни любит голубей и травку
54-летний Майк Тайсон свел вничью 8-раундовый поединок с Роем Джонсом. Он боксировал с позиции силы и еще раз доказал, что по-прежнему является одним из самых физически одаренных человеческих созданий на планете Земля.
Уступая 12 лет в активной боксерской практике сопернику и будучи старше на три года, Майк вышел на бой более рельефным, отдышал все 16 минут поединка ничем не хуже соперника и почти в два раза перебил того по значимым ударам. Тайсон не просто опроверг прогнозы, предсказывающие ему кардиобедствие после третьего раунда, но и как будто чудесным образом изменил механизм своего тела. Могучий, взрывной панчер, который бросает бомбы первую половину боя и вынужден постоянно преследовать более юркого соперника, по идее должен уставать (тем более что Тайсон по такой схеме уставал в прежние времена), но Майк никак не просел функционально и спокойно довел бой до финального гонга, владея преимуществом.
На пресс-конференции Майк Тайсон, осанистый и могучий, в обтягивающей черной водолазке, выглядел брутально, молодо и уверенно, а говорил мудро, глубоко и афористично.
В 54 года физическое могущество и мудрость в этом человеке наконец воссоединились в одной личности.
О том, боялся ли он сегодня провалиться
«Я всегда думал о себе, да простит меня Бог, как о ревущем гладиаторе, как о завоевателе, об Александре Македонском. Вот так работает мое мышление, когда я думаю о достижениях и всех этих делах. Нет ничего невозможного для того, кто пытается. Я никогда не думал о неудаче с этой точки зрения — как говорите о ней вы. Думал, но не так. Давление всегда делало меня лучше, и я всегда делал то, чего боялся. Даже по молодости, когда мне нравилась девушка так сильно, что я боялся взглянуть на нее, я подходил к ней и знакомился. Просто потому что боялся и хотел пройти через страх».
О ночи перед боем
«О чем я первым делом подумал, когда проснулся сегодня утром? Я и не просыпался. Я не ложился спать вчера вечером. Никакого сна. Я не сплю, когда вовлечен в какие-либо соревнования. Я нервничал перед боем, но такое давление мне нравится. И также я думал: «Мы делаем хорошее дело, почему я должен нервничать?»
О чем думал, когда Майкл Баффер объявлял его имя
«Не было никаких воспоминаний и ассоциаций. Просто мысль, что я там, где должен быть. Даже когда я проходил через первый спарринг в лагере к этому бою. Парень треснул мне по ребру, смял мою челюсть, но я все равно не думал: «Господи, куда я лезу?» Я думал, что я в правильном месте».
О приоритетах в жизни
«Только сейчас, в 54 года, я осознал, что ничего не понимал, когда был чемпионом. Раньше я обучался быстрому убийству в ринге, но с возрастом я стал учиться продолжительности. Как драться долго. Я воспринимал свою молодость и дар как должное и ничего не знал о себе.
Теперь я понимаю, что этот дар, который дан мне, — он не только для меня. Я должен помогать другим людям. Мне самому не так много надо от жизни. У меня есть мои голуби, мои красивые шмотки, и больше мне ничего особенно не надо. О'кей, голуби, одежда и еще травка. Конечно, у меня есть жена и дети, но вот голуби, одежда и травка — это то, что меня радует по-настоящему.
Я курю травку каждый день. Я курил ее перед боем. Не было и дня, чтобы я не курил ее. Какой ее эффект на меня? Это не эффект, это то, кто я есть на самом деле. Кем я умру. Нет начала и нет конца. И нет объяснения. Таким я умру, и никто из нас ничего не знает о смерти. Может, когда я умру, я обрету другую жизнь. Чем проще тебе с самим с собой, тем проще тебе с идеей смерти".
О своем возрасте
«Я никогда не думал о себе с точки зрения возраста, о том, насколько я стар или становлюсь старше. Я думаю о себе с понятия энергии. В ринг выходит не 54-летний человек, а некая энергия. Я никогда не думал о моем возрасте в таком ключе. Никто из нас не знает, насколько он стар или молод. Энергия решает и делает тебя тем, кем ты хочешь быть, — старым или молодым. Я никогда не думал о таких вещах, как... как это ерунда называется? Кризис среднего возраста? Да. Моя жена любит об этом говорить. Я такими категориями никогда не думал. Я думал о своем эго, думал, что эго заставляет меня делать вещи, которые я боюсь делать».
