«В решении суда нет императива передачи базы данных». И.о. главы РУСАДА ответил на обвинения в невыдаче базы LIMS

У России снова требуют антидопинговую базу. До «часа икс» остался всего год

Теоретически 22 декабря 2022 года международные санкции против российского спорта должны подойти к концу. Могут остаться проблемы у отдельных федераций по видам спорта, но по решению CAS к этому сроку мы должны получить назад право выступать на Олимпийских играх самостоятельной командой, с собственным флагом и гимном.

Однако все не так просто. Для восстановления есть ряд условий. Накануне член наблюдательного совета РУСАДА Сергей Илюков в интервью «СЭ» напомнил, что на данный момент не выполняются целых два. У РУСАДА по-прежнему нет независимого генерального директора (есть только и. о.), а главное — наша страна не отдала ВАДА полную и нередактированную версию базы данных LIMS. И похоже, не собирается этого делать. Эту точку зрения прокомментировал главный человек в РУСАДА на данный момент — и. о. генерального директора Михаил Буханов.

Уважаю Илюкова как ученого, но не согласен с его мнением

— Вы уже год во главе РУСАДА. Что удалось сделать на этом посту?

— За год мы с моей командой успели существенным образом трансформировать работу агентства. РУСАДА за год стало более мобильным, успешным и четким антидопинговым институтом, соответствующим самым передовым стандартам менеджмента. В контексте предолимпийского тестирования летней Олимпиады было отобрано более 2500 проб, это помимо выполнения задач по реализации ежегодного плана тестирования РУСАДА. Наращиваются объемы рассмотрения материалов по терапевтическим исключениям. Мы модернизировали процессы внутренней и внешней логистики, приспособив их под коронавирусные реалии. Безусловно, жизнь вносит свои коррективы. Помимо хозяйственной и операционной деятельности, мониторинга со стороны Всемирного антидопингового агентства в РУСАДА были продлены выборы генерального директора РУСАДА, дедлайн которых приходится на самый разгар подготовки к Олимпиаде, совпадая с окончанием финансового года.

— Почему за все это время не появился гендиректор без приставки и. о.? Почему на последнем заседании наблюдательного совета все три предложенные кандидатуры были не приняты?

— Я думаю, что полезные решения должны быть хорошо взвешены, а для этого любой структуре требуется время. Я даже точно не знаю численности кандидатов, потому что я был одним из них. Но раз наблюдательный совет решил так, я принимаю его решение с полным уважением. Это и есть функция коллегиального органа. Я далек от сферы спортивной медицины, но, глубоко уважая Сергея Илюкова как ученого, не могу согласиться с его мнением относительно высказываний о компрометации работы антидопинговой организации. В агентстве мы восприняли это с недоумением. Мы открыты для общения и сотрудничества, включая конструктивную критику.

— Есть ли у вас лично желание стать новым гендиректором?

— Я планирую выдвигать свою кандидатуру на выборы. Мне важна не должность, а миссия, мне важно завершить начатое, реализовать идеи, цели, ценности чистого спорта. С моей командой мы единое целое. Совместно мы обеспечим восстановление соответствия РУСАДА.

— Объясните. Предыдущие гендиректора завершили свою деятельность не на хорошей ноте, зарплата там тоже вряд ли сумасшедшая. Зачем вам это нужно?

— Мне просто очень интересно. Есть желание реализовывать идеи, идти дальше вместе с моей командой. Это именно миссия, а не борьба за должность.

В США придумали, как снова покарать Россию за допинг. Нас приравняют к мафии

Уже получили пять запросов по LIMS

— В чьем распоряжении сейчас находится база LIMS, выдать которую мы обязаны по решению суда? Есть ли у РУСАДА физически доступ к этой базе?

— Здесь хотелось бы расставить акценты. Чтобы делать какие-либо заключения относительно существа спора, нужно вчитаться в судебное решение. Там все написано. База данных никогда не была в распоряжении РУСАДА. Данные были переданы ВАДА российской стороной в 2019 году. В резолютивной части решения суда указывается на необходимость со стороны РУСАДА отвечать на уточняющие запросы ВАДА или иных органов расследования. В решении суда нет императива передачи базы данных, есть обязанность РУСАДА оказывать содействие международному расследованию.

— Поясните. То есть на самом деле РУСАДА не нужно выдавать базу LIMS, а достаточно только отвечать на уточняющие запросы?

— Повторюсь, что в резолютивной части решения говорится о том, что мы по запросам соответствующих органов должны давать пояснения и дополнительную информацию. Эта работа идет, навскидку мы уже получили пять запросов и, вполне вероятно, получим еще.

— Какого рода эти запросы? Пять запросов — то есть пять потенциальных дел против конкретных спортсменов?

— Нет, конечно. Запросы не касаются конкретных персоналий, скорее тут необходимы пояснения или какие-то распорядительные действия. Например, один из запросов содержал в себе необходимость передать ВАДА четыре пробы, которые сейчас хранятся в московской лаборатории.

— Как РУСАДА может это сделать, если физически доступа к пробам не имеет и хранятся они в московской лаборатории?

— Этой фактуры у нас действительно нет и никогда не было. Все запросы мы переадресуем в московскую лабораторию. Собственно, в запросах даже содержатся соответствующие оговорки: пожалуйста, перешлите это туда-то... А полученные ответы потом переадресуем в ВАДА. Получается, что мы такой посредник между ними.

— Если все так, почему член вашего же наблюдательного совета и независимый эксперт Сергей Илюков настаивает, что базу LIMS нужно будет отдать полностью?

— Мы очень сильно уважаем Сергея Юрьевича как эксперта по спортивной медицине и антидопингу. Но из-за того, что он не включен в ежедневную работу агентства, а членом наблюдательного совета стал только летом, у него довольно специфический взгляд на вещи. И конкретно в этой позиции он не соответствует действительности.