Кибератака на ВАДА. Играет ли Америка по правилам?
Практически все официальные инстанции во вторник и среду подтвердили подлинность документов из базы ВАДА, похищенных и опубликованных хакерской группой Fancy Bear. Теннисистки сестры Уильямс, баскетболистка Елена Делле Донн и гимнастка Симона Байлз признались, что действительно имеют терапевтические исключения (TUE) на прием препаратов из Запрещенного списка – в основном это психостимулирующие вещества. Байлз даже назвала диагноз, который заставил ее прибегнуть к помощи фармакологии – синдром дефицита внимания и гиперактивности. Американское антидопинговое агентство и медицинское комиссии международных федераций подтвердили, что TUE этим спортсменкам выписывались, и никаких нарушений при этом допущено не было.
Вероятность начала расследования или наказания квартета олимпийских чемпионок (у замешанных в скандале девушек – 13 золотых наград Игр на четверых) по-прежнему – нулевая. Тем не менее, спортивная общественность, обсуждая инцидент, разделилась на два лагеря. Одни возмущены вмешательством в частную жизнь спортсменок, разглашением их личных данных и обвинениями в нарушении антидопинговых правил "на ровном месте". Другие задаются вопросом: не является ли выдача терапевтических разрешений для отдельных звезд легализацией допинга без достаточных на то оснований. Целесообразность и эффективность лечения при помощи таких мощных препаратов вызывает вопросы у многих специалистов.
С другой стороны, есть сомнения и по поводу того, что прописанные американкам лекарства – метилфенидат, триамцинолон или амфетамин – могли давать спортивное преимущество. Тем более, что нам неизвестны дозы и периодичность их применения. Однако очевидно, что проблема выдачи или невыдачи терапевтических разрешений в современном спорте стоит очень остро. Категорически не поддерживая преступные методы, при помощи которых были получены и распространены документы Уильямс, Деле Дон и Байлз, "СЭ" попытался разобраться в том, как в принципе работает система TUE и почему решения по этому вопросу абсолютно непрозрачны для широкой публики.
ПРЕТЕНЗИЙ К ВИНУС БЫТЬ НЕ МОЖЕТ
– Если спортсмену диагностировано заболевание, в лечении которого ему необходимо применять определенный препарат, запрещенный ВАДА, то подается заявление через национальную федерацию, либо через национальное антидопинговое агентство, – рассказал "СЭ" директор НИИ спортивной медицины РГУФК Андрей Смоленский. – Если все документы легитимные с точки зрения диагноза и его подтверждения, то проблем с разрешением на терапевтическое использование препарата не возникает.
– То есть после получения терапевтического исключения спортсмен может употреблять препарат без каких-либо ограничений?
– Не совсем. Допустим, спортсмену с бронхиальной астмой может быть позволено употреблять сальбутамол до определенных величин. Процедура терапевтического использования препарата подразумевает под собой доказанный случай заболевания, которое требует лекарственной поддержки. Еще один пример – инсулин, который запрещен как гормон модулятор метаболизма, но есть спортсмены, которые выступают с сахарным диабетом. Они употребляют инсулин, но в строго ограниченных пределах. При этом сахарный диабет первого типа диагностируется чаще всего еще в детстве. То же самое касается формотерола – это препарат для лечения бронхиальной астмы, который употребляла Винус Уильямс.
– Винус рассказала, что, прежде чем получить разрешение на использование данных препаратов, она прошла сложную процедуру независимых исследований...
– Если она подтвердила, что формотерол для нее незаменим, и она употребляет его в определенных дозах, то никаких претензий к ней быть не может.
ВАДА – ЗАКРЫТАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ
– Если процедура проста, тогда почему нельзя было доказать, что мельдоний используется российскими спортсменами для терапевтических целей?
– Наша проблема в том, что за 30 лет применения мельдония мы не удосужились выпустить ни одной научной статьи, касающейся показаний применения у спортсменов. Если бы были научные работы, я на 90 процентов убежден, что ВАДА не стало бы так пристально заниматься этим вопросом. Если бы за тот год, когда стало известно, что мельдоний будет запрещен, появились публикации о его терапевтическом применении, у нас осталось бы право на его включение в TUE. Просто должен быть хороший анализ болезни.
– Есть ли уверенность в том, что ВАДА объективна в своих оценках того или иного препарата?
– ВАДА – закрытая организация, и мне кажется, что она должны быть прозрачнее. Конечно, не должно быть общего доступа к диагнозам спортсменов, потому что не каждый человек хотел бы, чтобы все знали о том, чем он болен. Но какие-то данные должны быть свободными для специалистов. В ВАДА обязательно должен быть и представитель из России – ученый с мировым именем, кто-то из фундаментальных наук. У нас есть люди, которые могли бы контролировать ситуацию.
– Мельдоний кажется мелочью, по сравнению с психостимулятором метилфенидатом, который употребляла Симона Байлз. В России этот препарат запрещен. Не считаете, что это слишком мощное лекарство для синдрома дефицита внимания и гиперактивности?
– Симоне поставили этот диагноз еще в школе. Она наблюдалась у психологов и у психиаторов, значит, у нее есть история болезни. Получается, имеется повод разрешить ей употреблять препарат в терапевтических целях. Да, у нас в стране он запрещен, но в большинстве европейских стран, в США и Канаде – нет. Если спортсмену поставлен диагноз с детских лет, и для его лечения необходим данный препарат, то какие могут быть вопросы?
– А если нет глубокой истории болезни, если спортсмен заболел, например, астмой совсем недавно?
– Приступ астмы – это тяжелое состояние, требующее вызова скорой помощи. Раз этот вызов фиксируется, значит, случай можно рассматривать. Чаще всего спортсмена госпитализируют, поскольку дома статус не купируют. Если действительно был приступ, то все будет задокументировано еще и приемным отделением. Но если ты услышал, что можно употреблять сальбутамол, и вдруг заявил о таком намерении, то у тебя нет истории. Значит, вероятность отказа в терапевтическом применении довольно высока.
АНТИДОПИНГОВОЕ РАВНОПРАВИЕ
Четыре спортсменки на психостимуляторах – недостаточная цифра для глобальных выводов. Однако очень может оказаться, что хакеры случайно навели нас на часть айсберга. Если система "подкормки" американских атлетов допингом под видом лечения дефицита внимания действительно существует, то картина получается крайне неприглядная. В норвежском спорте мы наблюдаем "засилие" астматиков, в американском, возможно, – имеет место эпидемия гиперактивности, на постсоветском пространстве – беда с "сердечниками", которых до прошлого года активно кормили мельдонием в профилактических целях. Мельдоний в итоге был запрещен, вероятный допинговый эффект сальбутамола в данный момент изучается, возможно, когда-нибудь очередь дойдет до метилфенидата.
Вся эта ситуация показывает, что и порядок признания препарата допингом, и система TUE является слишком неоднозначной и как минимум нуждается в реформировании. Единства в мире медицины не существует – разные врачи и разные ученые зачастую придерживаются противоположных подходов к оценке того или иного лекарства. В итоге получается, что конкретный специалист или группа специалистов, стоящих во главе ВАДА, национальных антидопинговых агентств или медицинских комиссий международных федераций могут навязывать свое субъективное мнение огромному количеству людей и, по сути, решать их судьбы. В итоге одни медицинские школы могут оказаться "в загоне", а другие – получить возможность подгонять законы под себя.
В данный момент выходит, что ВАДА само формирует Запрещенный список и само же контролирует его соблюдение при помощи Антидопингового кодекса. Национальные антидопинговые агентства и федерации также бесконтрольны в момент выдачи TUE. Соблюдение конфиденциальности медицинских карт спортсменов здесь – очень вялое оправдание. И логика подсказывает, что формировать Запрещенный список и выдавать TUE должны авторитетные в медицинской среде структуры, напрямую не связанные со спортом. Например, "оказаться над схваткой" вне конфликта интересов может Всемирная организация здравоохранения. Другой вопрос, что ВАДА, конечно же, не отдаст своих полномочий без боя, и нас еще ждет очень долгая дорога к "антидопинговому равноправию".
