Павел Колобков: "Решение ВАДА не должно быть автоматическим"
Наталья МАРЬЯНЧИК
из Сеула
Колобков выступал на исполкоме ВАДА вместе с президентом Олимпийского комитета России Александром Жуковым. Представители российской стороны имели возможность выслушать доклад главы комитета соответствия ВАДА Джонатана Тэйлора – то есть того самого человека, на основании рекомендаций которого будет вынесен вердикт по РУСАДА. После доклада Тэйлора, Жукова и Колобкова попросили покинуть зал. Дальнейшее обсуждение, давать или нет РУСАДА статус соответствия Кодексу, проходило уже в закрытом режиме.
Окончательное решение будет принято завтра, 16 ноября, на Совете учредителей ВАДА. Там Жуков и Колобков снова получат возможность обратиться с речью к присутствующим, а также смогут присутствовать на всем заседании.
НАМ ОПЯТЬ ЗАДАВАЛИ ВОПРОСЫ ПО ЗАКРЫТЫМ ГОРОДАМ
– О чем вы говорили в своем выступлении перед исполкомом ВАДА?
– Мы выступали перед этой аудиторией впервые за последние три года. Вместе с президентом ОКР Александром Жуковым мы говорили о том, что было сделано в России в антидопинговой сфере за последние несколько лет; о расследовании, которое ведется Следственным комитетом; об отношении к докладу Макларена и фактам, которые там изложены; прокомментировали ту новую информацию, которую ВАДА получило совсем недавно. Наша задача состоит в том, чтобы доказать: РУСАДА полностью соответствует Кодексу ВАДА. Считаю, мы выполнили все зависящие от нас критерии для восстановления, которые были прописаны в "дорожной карте". И восстановление РУСАДА необходимо нам для дальнейшей полноценной работы нашей антидопинговой системы.
– Как отреагировали на ваше выступление члены исполкома?
– С каждым из них мы знакомы много лет. Я три года был в совете учредителей ВАДА. Есть президенты международных федераций, с которыми мы провели множество турниров. Слушали нас очень внимательно, но реакция пока не вполне понятна. Потому что после нашего сообщения мы покинули зал, и дальше обсуждение шло без нас. Но я очень надеюсь, что коллеги прислушаются к нашей аргументации и признают соответствие организации, которая фактически уже и так выполняет все свои функции. Причем под контролем Британского антидопингового агентства и международных экспертов. По сути, ВАДА надо признать то, что по факту уже и так происходит.
– Как появившаяся у ВАДА база данных из Московской лаборатории может повлиять на решение по РУСАДА?
– Надеюсь, это никак не должно повлиять. Я задал представителям ВАДА по этой теме ряд вопросов. Вы знаете, что Следственный комитет направил письмо руководству ВАДА, где заявил, что готов к сотрудничеству. У нас есть четкое понимание, что это за база, и, кстати, до лета 2016 года она вообще не была закрыта. Почему эта информация была обнародована только сейчас, накануне принятия ключевых решений? Когда уже нет времени разобраться и проверить все данные? Это все вопросы...
– Как вы думаете, члены Совета учредителей завтра автоматически утвердят сегодняшнее решение исполкома – или возможны варианты?
– Члены Совета – очень уважаемые люди, много лет прожившие в спорте. Я очень надеюсь, что решение не будет автоматическим. И что люди начнут задаваться вопросами, обсуждать. Раскрою небольшой секрет: сегодня возник вопрос по закрытым городам. У нас там живет около двух десятков спортсменов, и ни один из них не входит в топовый состав своей сборной. При этом мы решили все вопросы о допуске туда допинг-офицеров, хотя технически это было очень сложно сделать. Но на исполкоме нам опять сказали, что вопрос не решен – только на основании того, что где-то инспектор 45 минут подождал спортсмена. Понимаете, можно, конечно, быть бухгалтерами и высчитывать эти минуты. Но я все-таки надеюсь на конструктив.
– После выступления на исполкоме в целом ваше настроение улучшилось или нет?
– Настроение у меня всегда было боевое. После исполкома оно не изменилось. Я понимаю, что предстоит еще много работы, совместно с нашими коллегами. И настроен доказывать свою правоту, бороться до конца.
УЧАСТИЕ В ОЛИМПИАДЕ В НЕЙТРАЛЬНОМ СТАТУСЕ НЕВОЗМОЖНО
– Если вдруг РУСАДА все-таки не восстановят, как это может отразиться на нашем участии в Олимпийских играх в Пхенчхане?
– Признание национальной антидопинговой организации – это, конечно, очень важный момент. Но к участию в Олимпийских играх это не имеет никакого отношения, потому что такие решения принимает только Международный олимпийский комитет. Это совершенно отдельная тема.
– Мы готовы идти на какие-то компромиссы с ВАДА в вопросе признания доклада Макларена?
– Поймите, тут дело не в компромиссе. Мы признали важность информации из доклада Макларена. Она проверяется, в том числе и Следственным комитетом. Составителями доклада была проведена большая работа. Мы признали, что в нашей антидопинговой системе произошел сбой, и уже два года мы эту систему реформируем. Мне кажется, в плане обновления мы сделали вообще все, что возможно. Но сейчас время разобраться, что правда – а что нет.
Вы знаете, например, что Международная федерация фехтования провела проверку в отношении 21 спортсмена, упомянутых в докладе, и все дела в отношении них закрыла. Так же были закрыты дела в отношении пловцов, гребцов, специалистов в гребле на байдарке и каноэ... Или возьмем случай фигуристки Аделины Сотниковой, когда информация то появляется, то исчезает. А ведь все эти спортсмены были указаны в докладе Макларена.
– Тот суд, который идет в Канаде по инициативе наших велогонщиков по поводу оспаривания выводов из доклада Макларена, может повлиять на решение ВАДА?
– Как вы знаете, сейчас еще параллельно идут слушания Дисциплинарной комиссии МОК. Последнее заседание вообще длилось семь часов, потому что было представлено много информации от российских и зарубежных экспертов. Идут судебные процессы в Канаде и в Финляндии. Александр Легков и другие лыжники уже заявили, что будут отстаивать свое честное имя в судах и всеми возможными способами. То есть работа далеко не завершена. Моя позиция состоит в том, что нам надо докопаться до истины. И если кто-то из спортсменов действительно виноват, то, конечно, он должен понести ответственность.
– Ваш коллега Александр Жуков уже однозначно заявил, что российские спортсмены могут поехать на Олимпийские игры только под флагом, и нейтральный статус неприемлем. Вы поддерживаете эту позицию?
– По этому поводу не раз высказывалось и высшее руководство страны. Я вам отвечу, как участник многих Олимпиад. Вспомните, как проходит парад открытия – ярко, красочно, с флагами. Потом спортсмены заселяются в комнаты в олимпийской деревне, которые тоже украшены национальной атрибутикой. Потом выходят на соревнования, в своей форме, потом в их честь поднимается флаг и играет гимн... Понимаете, единение всех стран – это неотъемлемая часть олимпийского движения. Участие любой страны под нейтральным флагом, мне кажется, противоречит всем принципам и самой идее МОК. В данной ситуации для нас оно невозможно. Наши коллеги из МОК осведомлены об этой позиции, и думаю, будут ее учитывать при принятии своего решения.
– Но в то же время, вы как спортсмен должны понимать, чего лишатся многие наши "зимники", у которых второго шанса поехать на Олимпиаду в жизни может и не быть?
– Наши спортсмены – очень волевые ребята и патриоты своей страны. Поговорите с нашими легкоатлетами, которые уже испытали на себе, насколько абсурдно выступать в нейтральном статусе, когда у тебя проверяют, даже в какой цвет выкрашены ногти на ногах.
Да, это очень тяжелое решение для любого руководителя и атлета. Олимпиада – это тот праздник, ради которого ты с четырех-пяти лет ходишь на тренировки и отказываешь себе во всем. Но смотрите, МОК ведь уже недавно принял решение по Европейскому юношескому олимпийскому фестивалю, где все наши легкоатлеты участвовали под флагом своей страны. Мы пришли к этому путем долгих переговоров, но ведь МОК прекрасно понимал, что нейтральность – это невозможное решение для олимпийского спорта.
– Возможно, что решение по участию России в Олимпиаде будет отложено и принято не в декабре, а в самый последний момент?
– В нашей жизни сейчас, мне кажется, возможно все.
