24 января 2020, 08:15
20-летний Дмитрий Алиев уже был на подиуме чемпионата Европы. В 2018-м он стал вторым в Москве после Хавьера Фернандеса. Затем фигурист из Санкт-Петербурга отправился на Олимпиаду в Пхенчхан, где показал лучший результат среди россиян — седьмое место сразу перед Михаилом Колядой. Но стать лидером сборной России Дмитрию тогда не удалось — помешали травмы в следующем сезоне. И только теперь Алиев вернулся по-настоящему. После короткой программы он было вторым, а в ночь на пятницу совершил исторический прорыв.
В конце программы, когда я осознал, что прокат получился достойным, у меня в голове всплыли картинки того, как я готовился к этому чемпионату Европы. Слезы по ее окончании — это радость и преодоление самого себя. Эмоционально прокат был трудным, поскольку переживал и волновался. Но сейчас я счастлив и благодарен себе и своим тренерам за этот день.
Тренировочный процесс здесь был довольно своеобразным и интересным, потому что до чемпионата перед отъездом у меня была хорошая тренировка в Санкт-Петербурге, а до этого часто случались помарки. И это меня заставляло меня сомневаться в самом себе. Но когда я приезжаю на турнир, то стараюсь заряжаться положительной энергией. Здесь в Граце мне очень понравилось на катке, как только я зашел на него, то ощутил себя в домашней обстановке, в своей тарелке. Признаюсь, что сконцентрироваться на произвольной программе было непросто. Вспоминая себя перед выходом на лед, могу сказать, что когда начали кататься первые ребята сильнейшей разминки, у меня загорелись уши и локти. Я понимал, что это нехорошо и неправильно, и так можно перегореть. Но я нашел для себя слова, благодаря которым мне удалось успокоиться.
Я жил в моем родном городе Ухте при минус 25-30 градусах бегал с лыжными палками в руках.
Пройду допинг-контроль и поеду в отель отдыхать, потому что на выступление было затрачено много сил. А в свободное время люблю играть со своей собакой и писать стихи.
Могу сказать, что в лыжах я был неплох. Катался на очень хорошем уровне, и я, конечно, не ясновидящий, но мне кажется, что если бы продолжил, то показывал бы и там хорошие результаты. А решение перейти в фигурное катание было словно подарено мне судьбой. Что пришло со мной из лыжных гонок? Я в первые годы катался с сутулой спиной, которую мне вправляли на хореографии, вот что (улыбается).
Сразу после выступления меня увели на интервью, я увидел первый прыжок Миши Бржезины (лидера мужских соревнований после короткой программы — прим. «СЭ»), он его, кажется, сорвал. Но эмоций не было: было просто счастье за свой удачный прокат. А в конце интервью я увидел конец выступления Миши и узнал, что стал чемпионом Европы. Побежал к тренеру, обнял его, а он меня поздравил. Осознание пришло, когда Артур Даниелян с Морисом Квителашвили сидели на диване для лидеров, а на табло загорелись оценки Бржезины. А после окончания произвольной программы, когда услышал шум трибун, меня пробило, я понял, что я чемпион для самого себя.
Назвал бы свои стихи в большей степени лирикой. Переживания, которые есть у каждого человека, мне всегда проще переносить на бумагу. А фигурное катание оно да, как стих, песня, показывая программу зрителю, мы словно рассказываем историю.