«Плох мальчик, которому не стыдно, что его обгоняет девочка». Тренер Дайнеко объяснила подъем мужского фигурного катания

Весной 2017 года Вероника Дайнеко начала работать в штабе Тамары Москвиной, став тренером в одиночном катании. За свою карьеру Дайнеко вывела в топы нескольких сильных спортсменов, таких как Петр Гуменник, Николай Угожаев, Елизавета Нугуманова. С ее учениками работают известные хореографы, постановщики и тренеры-консультанты — Рафаэль Арутюнян, Никита Михайлов, Николай Морозов, Елена Чайковская, хореограф Мариинского театра Дмитрий Пимонов и другие. Хотя среди звезд тренерского цеха Дайнеко, как правило, не упоминают.

«СЭ» поговорил с Дайнеко о поломке конька, которая стала причиной неудачи Петра Гуменника на этапе «Гран-при», шансах российских фигуристов на медали международных турниров и планах на чемпионат России.

Никто не заплатит за тебя ипотеку и не подарит продукты

— Приближается чемпионат России. У Петра Гуменника амбиции на золото чемпионата страны?

— Планы, конечно, есть. Как говорил Суворов, плох тот солдат, который не думает быть генералом. На самом деле, он дальше говорил: «Еще плоше тот, который слишком думает, что с ним будет». Наверное, это как раз наш вариант. Амбиции присутствуют, но если уделять им слишком много внимания, то будет только хуже. Стремись к медали и работай ради нее.

Русский фигурист выиграл международный турнир под национальным флагом. Это предвестник возвращения?

— Нужно просто работать, а результат придет сам?

— Амбиции надо проявлять на тренировках, рассчитывая на медаль. А на соревнованиях твои соперники рассчитывают на то же самое. Там, конечно, присутствуют игра нервов, техника, везение, в конце концов, просто физическое состояние, акклиматизация...

— У Петра непростой сезон. Как вы учились справляться с неудачами, что советуете спортсменам после плохих стартов?

— Мне помогает чувство самосохранения, которое не позволяет частным жизненным неудачам перерасти в глобальные. Уволить себя легко, а потом очень сложно вернуться в строй. Это же все завязано на том, как мы в принципе живем на этой планете: ипотеку никто не заплатит за тебя, в магазине никто бесплатно не даст продукты.

Такие мысли отрезвляют, и включается такая красная кнопочка, которая говорит о том, что не надо портить себе дальнейшую жизнь. Будет ли хорошо тебе и твоим родным, если ты все бросишь и будешь лежать, страдать, плевать в потолок? Ничего не случится из-за какой-то одной неудачи. А дальше ты просто фильтруешь то, что тебе говорят и пишут в интернете... Кто-то поддерживает, кто-то пытается объяснить, что ты дурак, хотя ты сам в данный момент это знаешь. Зачем это делается? Мы все здравые люди, мы понимаем, что если произошла неудача, то ты сам что-то неправильно сделал.

Вероника Дайнеко и Петр Гуменник.

Фото Дарья Исаева, «СЭ»

— Вы со временем стали спокойнее относиться к реакциям в интернете?

— Нет, от этого, наверное, не убежишь — я остро отношусь к этой критике. Я не умею на все это просто так забивать, хотя постоянно пытаюсь себя на это настроить.

— Но в интернете кто угодно может написать комментарий, необязательно профессионал с опытом.

— Ну они же просто правду пишут, констатируют факты, и неважно, с каких аккаунтов. Хотят ли они тебя поддеть? Тоже без разницы. Просто в данный момент тебе это не надо, потому что ты и сам понимаешь, что ошибся. Поэтому те, кто поддерживает, конечно, являются более полезными в этой ситуации. Поддержка зрителей просто необходима.

«Шансы наших на международную арену? Где-то между 0 и 1». Российский фигурист-математик шутит и троллит американца Малинина

— Поддержки обычно больше?

— Конечно, она очень чувствуется. После того, как мы не очень удачно прошли последний этап, нас много поддерживали. Причем не просто говорили, что все будет хорошо, а давали серьезный расклад, убеждали, что не все потеряно. Такая поддержка с умом на самом деле сильно помогает.

— Не могу не спросить про ситуацию с треснутым лезвием Пети. Как такое можно не заметить? Ведь это очень травмоопасно.

— Слушайте, однажды у Пети было сломано ребро, а мы об этом узнали только тогда, когда ему проверяли легкие после ковида. Человек не заметил, что у него ребро сломано! Просто у него нет привычки сваливать свои ошибки на сломанный конек или что-то еще... Думаю, это черта всех спортсменов. Потом он уже заметил, что лезвие треснуло: да, это косяк. Он обязан проверять свой инвентарь, но я думаю, что эта поломка возникла не на тренировках. Да и никогда не станешь проверять, сломан конек или нет: даже когда автоматически протираешь лезвия, можешь не заметить трещину.

Может, это и хорошо, что не обнаружили поломку на соревнованиях: где бы мы могли заменить лезвие? Тем более когда человек знает о сломанном лезвии, он начинает осторожничать... Я в первый раз попадаю в такую ситуацию, теперь будем внимательней относиться к инвентарю. Петя, конечно, большой, но дите малое. (Смеется.) Я его тоже понимаю: упав с прыжка, ты не проверяешь, виноват ли в этом конек.

Чемпионат России по фигурному катанию 2025: основная информация

ISU старается не допустить преимущество одного человека за счет акселя

— Говоря о глобальных событиях — недавно прошел финал «Гран-при» в Гренобле. Как вам прокат Ильи Малинина — фантастика или не очень?

— Если говорить о Малинине, то в произвольной он исполнил четверной аксель. Как спортсмен он молодец и умница.

— Как вы смотрите на то, что сейчас спортсмены делают ставку на элементы ультра-си, жертвуя компонентами?

— Естественно, техническая составляющая — самое главное в фигурном катании, потому что в первую очередь это спорт. Вообще у нас в России есть такой момент, что многие получают за 300 баллов. Не знаю, правильно это или нет, но сравнивать судейство в принципе не очень корректно. Нельзя сказать, получили бы мы эти баллы на международной арене или нет. Ведь 300 баллов и выше можно заработать и с четырьмя чистыми четверными, компоненты тоже будут хорошими. Но если ты падаешь, то никак не получишь высокие баллы за артистизм: это правило прописано, и все о нем знают, поэтому рискуют.

Нужно уметь прыгать ультра-си, без этого никуда, даже если ты Иннокентий Смоктуновский в фигурном катании. (Смеется.) К тому же я не думаю, что фигурист с четверными, отобравшийся на чемпионат России, представляет свою программу плохо.

Илья Малинин.

Фото Reuters

— Но вы не думаете, что стоимость многооборотных прыжков не соответствует сложности их исполнения? Выходит, что риск получения травмы не оправдан.

— Формирование ценовой стоимости идет в зависимости от того, сколько спортсменов начало это прыгать. На заседаниях, где меняют стоимость прыжков, устанавливают, какое количество четверных прыгают фигуристы сейчас. Например, раньше сальхов значился самым дешевым и простым прыжком, а потом все стали прыгать тулупы, и стоимость поменяли. Все формируется исходя из анализа результатов прокатов.

— Получается, не хотят допускать огромного преимущества одного человека над соперниками?

— Думаю, так делается, чтобы никто не выходил в топ за счет одного четверного акселя. Берется какая-то выборка, и стоимость меняется в зависимости от количества положительных GOE у спортсменов, которые выполняют определенный прыжок.

Малинин выиграл финал «Гран-при». Бросил вызов самому себе, заявив семь квадов

— Как считаете, русские одиночники смогли бы завоевать медали финала «Гран-при»?

— Думаю, что с нынешними составом и контентом вполне смогли бы. Впереди идут спортсмены с очень сложным контентом, но его же еще нужно показать на определенных соревнованиях. Конечно, чем наши мальчики хуже? Тот же Марк Кондратюк по технической и артистической частям нисколько не хуже.

— С чем, по вашему мнению, связан нынешний бум в мужском катании?

— Массово прыгать четверные начали в женском одиночном, причем именно в штабе Тутберидзе. А мальчикам не будет стыдно, что ли, что девочки прыгают, а они нет? Плох тот мальчик, которому не стыдно, что его по контенту обгоняет девочка. Это нормально, что развитие мужского одиночного катания ускоряется.