Алина Загитова: "Стараюсь не читать, что обо мне пишут"
Екатерина КУЛИНИЧЕВА
из Санкт-Петербурга
– Вчера, после всех нервов, долго не могла заснуть, – призналась Загитова журналистам. – Сегодня уже получше стало. Перед короткой программой я почему-то не волновалась, это для меня странно. А вот перед произвольной программой прошла три своих привычных стадии волнения, которые обычно бывают перед каждым стартом.
– Что это за три стадии?
– Сложно описать ощущения. Ладошки потеют, ноги начинают как будто мерзнуть и руки начинает чуть-чуть потряхивать (смеется).
– Вы сказали, что долго не могли уснуть. Такое с вами впервые?
– Нет. Это обычная история. После каждого старта всегда очень много эмоций.
– Что для вас значит быть чемпионкой России? Или победительницей финала Гран-при?
– Пока медали чемпионата страны в руках нет, сложно это осознать (разговор состоялся перед церемонией награждения). Конечно, это очень важно. Но в целом впереди еще другие старты, в том числе более важные. А потом – следующие сезоны, в которых я тоже надеюсь выступать очень хорошо.
СТАРАЮСЬ НЕ ЗАДИРАТЬ НОС
– В короткой программе у вас случилась помарка, которая, как заколдованная, преследует вас всю первую половину сезона. Что удивительно, ведь в произвольной программе тот же самый каскад вы делаете совершенно спокойно и без проблем.
– У меня пока нет точного ответа, почему так. Думаю, все дело в голове. Нужно убрать ошибку оттуда – и все наладится. На тренировках, бывало, из-за ошибок даже начинала побаиваться этого элемента. Это закрепилось на уровне ощущений, словно внутри что-то пережимает. По сюжету программы это как раз место, где я превращаюсь из белого лебедя в черного. В произвольной программе я просто иду и делаю этот каскад. А в короткой, возможно, слишком много думаю над этим элементом.
– Ваши программы с прыжками во второй части сейчас много обсуждают. Для многих это непривычно, кому-то они, например, кажутся несбалансированными.
– Не соглашусь. Есть, конечно, такие программы, когда две минуты терпишь, а потом начинаются прыжки. Но "Дон Кихот" – на самом деле очень сбалансированная программа. Даже в начале все поставлено под музыку, там есть акценты, есть моменты кокетства и игры со зрителем, а все прыжки во второй части тоже поставлены в музыку.
– Чем больше на вашем счету побед, тем больше к вам внимания. Женские соревнования уже не первый раз в сезоне показывали по Первому каналу, и это, надо полагать, напрямую заслуга ваша и других успешных российских спортсменок. Как вы к этому вниманию относитесь?
– Мне это очень нравится. Но я стараюсь себя сдерживать и не задирать нос. Стараюсь этого избежать.
– А хотелось задрать нос?
– Нет.
– Вы наверняка почувствовали, что в тех же соцсетях вами стали интересоваться больше людей, чем раньше. Как вы решаете для себя, о чем рассказывать публично, а о чем не стоит?
– Я не выкладываю много фотографий. Только если момент связан с какими-то очень запоминающимися эмоциями. Например, один из последних постов посвящен игрушкам, которых в Японии мне подарили очень много. Попыталась, конечно, увезли все, но не совсем получилось.
ТУТБЕРИДЗЕ НЕ СТРОГАЯ, А ТРЕБОВАТЕЛЬНАЯ
– Вам нравится читать про себя? То, что пишут журналисты или болельщики?
– Я обычно не читаю такого. Стараюсь отдалиться от этого.
– Вас узнают в общественном транспорте?
– Было один раз в метро. Я не могла понять, почему девочка на меня так смотрит. Но потом она подсела ко мне и спросила: "Это вы Алина Загитова?". Когда я сказала "да", она очень обрадовалась, начала меня обнимать, попросила автограф. Приятно, когда за тебя так сильно болеют. В нашем ледовом дворце такое, конечно, гораздо чаще бывает. Маленькие дети очень непосредственны, еще не знают этикета, поэтому видят тебя и кричат: "Алина Загитова! Загитова!".
– Вы как-то сказали, что в самом начале побаивались вашего тренера Этери Тутберидзе…
– Это было только в самом начале. Сейчас, конечно, наши отношения сильно изменились. Мы стали лучше чувствовать другу друга, много разговариваем – и не только о спорте. Этери Георгиевна дает мне советы, в том числе по жизни, а не только касающиеся спорта.
– Она действительно такая строгая, как о ней рассказывают?
– Я бы скорее сказала, требовательная. А так по жизни она очень спокойный человек.
– На какие жизненные темы вы последний раз просили у нее совета?
– Она часто говорит со мной о будущей жизни после спорта. Например, мы обсуждаем макияж, прическу, одежду.
ХОТЕЛА БЫ ОТКРЫТЬ ЯПОНСКИЙ РЕСТОРАН
– Для всех фигуристов в силу особенностей вида спорта внешний вид имеет огромное значение. А для девушек особенно. Расскажите, как вы искали свой образ?
– Когда я пришла в группу, то смотрела на Женю, Юлю Липницкую, Серафиму Саханович. Они очень следили за собой, красились. И я подумала, что мне тоже нужно попробовать. Конечно, подходящий для себя стиль искала постепенно: сначала тени, потом пробовала подкрасить ресницы, потом стрелки рисовала.
– Были какие-то радикальные эксперименты? Розовые тени, фиолетовая тушь…
– Нет, этого не пробовала. Но делала фиолетовые или почти черные губы, пробовала разные помады. Но только для себя перед зеркалом, на лед я так, конечно, не выходила.
– Красное платье для "Дон Кихота" вам придумали тренеры. В будущем вы хотели бы участвовать в разработке костюмов, делать эскизы, может быть, выпускать что-то свое из одежды?
– Наверное, нет. Я бы скорее свой ресторанчик открыла.
– Бывали случаи, когда вам не нравилось придуманный для вас костюм?
– Нет. Наверное, у нас с тренером совпадают вкусы.
– Какую кухню подавали бы в вашем ресторанчике?
– Японскую (улыбается).
– А какие блюда японской кухни нравятся лично вам?
– Роллы, суши и салат чукка.
– Вы рассказывали, что следите за жизнью хоккейного клуба "Ижсталь" из вашего родного Ижевска. Это по-прежнему так?
– Да. Сейчас для их команды не самый лучший сезон. Были финансовые проблемы. Но сейчас становится получше, команду поддерживают. Болельщики собрали деньги на медикаменты, это, конечно, с их стороны очень благородный поступок. Но я думаю, что все лучшее у команды еще впереди.
