«Хорошо, что лед тронулся, но условия непонятны». Авербух — об исполкоме МОК, Костомарове и чемпионате мира без россиян
Илью Авербуха сейчас сложно застать незанятым — у него много шоу, разъезды, свои ученики, а еще недавно он в аврале ставил номера участникам турнира шоу-программ. Но где-то по дороге из Сочи в Пермь через Москву корреспондент «СЭ» успел задать ему несколько вопросов — о критериях МОК для российских спортсменов, турнире шоу-программ и Романе Костомарове.
Овечкин продолжает играть, потому что им выгодно. Почему фигуристам нельзя?
— Илья, у вас в последнее время плотный график, вы постоянно в разъездах. Куда была последняя поездка?
— Ездил в Крым, сейчас в Евпатории достраивается вторая школа, первая открыта в Симферополе, вот под Евпаторией, точнее в поселке Уютном, через месяц откроется школа. Мне надо было отсмотреть последние штрихи, встретиться с новыми тренерами. Это огромный мой проект, на самом деле, который пока в тени, но уже после открытия этой школы суммарно в школах «Наследие» будут тренироваться две тысячи детей. Это будет уже четвертая моя школа. Также в Алуште я выступил на экономическом форуме — рассказывал о том, как у меня строится бизнес в Крыму. Встречался с местными бизнесменами. Конечно, это была не увеселительная поездка, я вообще добираюсь до Крыма через Минводы или Ставрополь, лечу, а потом беру машину и порядка 12 часов еду туда и столько же обратно. Ну и параллельно, конечно, езжу по шоу и занимаюсь их организацией в разных городах России.
— Накануне прошло заседание исполкома МОК, который постановил вернуть россиян, но с кучей условий. Что об этом думаете?
— Тут я могу только присоединиться к руководителю ОКР Станиславу Позднякову — это дискриминация и по паспорту, и по виду спорта, раз командные виды не допускаются. Мне это непонятно. Конечно, уже хорошо, что лед тронулся, но пока условия в таком виде неприемлемы. Надеюсь, их будут корректировать.
— Чемпионат мира по фигурному катанию вы правда не смотрели?
— Мне неинтересно смотреть чемпионат мира без сильнейших фигуристов. Я не понимаю и считаю совершенно несправедливым отлучение наших ребят от турниров. Уж если быть абсолютно последовательными, то выдающийся хоккеист Александр Овечкин продолжает играть, потому что им за океаном это выгодно. Теннисисты продолжают играть, а выдающимся российским фигуристам нельзя. Я не понимаю этого. Мы сейчас видели чемпионат мира по боксу, в котором наши участвовали, и мир не перевернулся. Происходящее несправедливо и даже жестоко по отношению к карьере спортсмена. Поэтому я не хочу смотреть чемпионаты, где не катаются наши ребята.
— Эван Бэйтс, когда его спросили про отсутствие россиян на чемпионате мира, сказал, что с фигурным катанием все хорошо. И похоже, что это выражает мнение многих спортсменов. Лукавят?
— Конечно, отсутствие высокой конкуренции их всех устраивает. Но объективно победители всегда будут говорить и иметь в виду, что это был тот сезон, когда русские не выступали. Это нездоровая ситуация. У каждого будет свое мнение, но чемпионат мира должен собирать лучших. Когда на чемпионате мира лучшие не собираются, ты уже не победитель среди лучших из лучших, твоя медаль девальвирована. Да, это обоюдная история, но соревнования без одной из сильнейших команд, России, которая на каждой Олимпиаде как минимум входила в тройку по медалям, — это уже не то.
Чемпионат мира по шоу-программам возможен, и у наших были бы высокие шансы
— Про турнир шоу-программ многое было сказано, давайте так развернем — а сама идея жизнеспособна? Реально ли нам помечтать о чемпионате мира по шоу-программам в будущем?
— Прекрасная идея, и думаю, в нынешних условиях это было очень нужно и это еще сильнее обогащает ребят. Он должен стоять особняком, это не любительские соревнования, скорее профессиональные. Такие профессиональные турниры проводились, как мы знаем, много раз в США, Канаде, и в них ISU запрещает принимать участие любителям.
Сейчас такой турнир вроде чемпионата мира, конечно, возможен. Как только мы вернемся под эгиду ISU — надеюсь, в скором времени, — то пойдет долгое согласование, потому что любителям не разрешается выступать в таких турнирах, где выставляются оценки не по системе ISU. Я с этой идеей носился достаточно давно, но возможности совмещения любителей и профессионалов не было. Поэтому вполне возможно, что сыграла просто уникальность этого сезона. Если ISU возьмет на вооружение эту идею, то думаю, от этого все только выиграют. Это был бы уникальный турнир, который пользовался бы колоссальным интересом. И у нас были бы очень высокие шансы. И он бы продлевал карьеру любимым фигуристам, которые завершили выступления на соревнованиях.
Поэтому сама идея замечательная, воплощение ее, на мой взгляд, на очень высоком уровне. Это первый турнир, и он будет дорабатываться, но есть успех, есть интерес, и здесь правда стоит поблагодарить федерацию и Первый канал. И, конечно, членов жюри — большая честь показывать свою работу каждому из них.
— Ваша тройка совпадает с той, которую определило жюри?
— Я бы не хотел расставлять тройку, не всех я мог видеть. Сам в этот момент находился в пультовой и на тех пяти номерах ребят, которым я ставил, был с художником по свету и подсказывал. У Леши Ягудина, например, сложный номер по свету, все в режиме ручного управления проходило, мы рисовали эти точки. Так что я был полностью сфокусирован на участниках, которых готовил. Очень приятно, что из пяти участников четверо получили призы. Леша выиграл, трое остальных получили спецпризы. Отметили работу и Лизы Туктамышевой, и Миши Коляды, и Тани Тотьмяниной с Максимом Марининым. Это была большая школа для многих. Мне кажется, что тройка достаточно объективна, наверное, такая, какой и должна быть.
Я хочу еще поблагодарить за нашу совместную работу Женю Медведеву. Да, мы не завоевали никаких призов, но когда зал зажег огни, было такое ощущение объединения! Значит, ту цель, которую мы с Женей преследовали в этом номере, мы выполнили. Хотелось показать, что нужно идти дальше, какие испытания в жизни ни выпадали бы. Сейчас этот номер мы показываем во время гастрольного тура, каждый раз загораются фонарики, все это нас объединяет.
— От многих я слышал, что выбор жюри был, скажем, не совсем понятен.
— Я не делал какой-то срез прессы или срез мнений, но я не знаю ни одного турнира, любительского, профессионального, когда все болельщики были бы довольны жюри. Это часть фигурного катания — когда все чем-то недовольны. Те, кто выиграл, довольны, те, кто проиграл, — наоборот. Фигурное катание — про красоту и субъективизм. Дорабатывать, конечно, всегда есть что, можно много предложений внести, но я не стал бы сейчас на эту тему упирать. Я считаю, жюри руководствовалось эмоциями, и такая была задача поставлена — танец должен захватить, должен быть цельным, у танца должна быть говорящая хореография, понятная, но не обязательно буквальная. Есть разница — сюжетная линия может быть пастельная, она может, как вода, между пальцев утекать. Мне кажется, члены жюри абсолютно уважаемые люди и они принимали такую эмоциональную историю.
Но, опять же, все, кому надо пообсуждать, в очередной раз скажут — конечно, Авербух доволен, его программы выиграли, вот он и нахваливает жюри. Поэтому я тут нахожусь не совсем в объективной позиции. Критиков я переубедить не смогу. Еще раз подчеркну — это шоу-турнир и в нем допустимы любые правила. На музыкальном конкурсе Чайковского тоже нет жестких правил и все довольно условно.
— Но, наверное, качество постановок можно как-то сравнить, работу хореографов.
— Я бы сказал, что этот турнир заставляет задуматься о ледовой хореографии как отдельном, особом жанре. Им владеют по-настоящему единицы в мире. Это так же, как постановка циркового номера или балета. Борис Эйфман в жюри — это золотая коллекция мировой хореографии, он такой один.
У льда есть свой особый темпоритм, свои законы, связанные со скоростью. Поэтому очень многие постановщики танцев на полу считают, что это очень легко, и сталкиваются с тем, что их начальная задумка остается нераскрытой. Обозначить идею танца несложно. А пронести ее на протяжении всей программы по льду — другая наука и мастерство. Поэтому я, например, никогда не возьмусь за постановку танца на полу, потому что органика движений кардинально отличается. Да, я был продюсером и режиссером проекта «Танцуй!» на Первом, я только курировал идеи и никогда не вмешивался в канву постановки.
Голос Костомарова звучал сильно
— Сезон в России фактически закончился. Если проводить некий аналог ледового «Оскара», вы бы кого отметили? Как открытие года, MVP, может быть.
— Сложно выбирать. Но, конечно, были открытия. В танцах на льду это, безусловно, Василиса Кагановская и Валера Ангелопол, так они ворвались на пьедестал! Очень жаль, что пропустили чемпионат России, но на финале «Гран-при» показали очень высокий уровень, это свежее дыхание. Бесспорно, в этом сезоне очень ярко заявил о себе Гуменник, я бы тоже его отметил как прорыв в мужском одиночном катании. Большой молодец, большая работа. Это те, кого я бы отметил — может, не на «Оскара», но для меня это два главных события сезона
— Не могу не спросить напоследок про Романа Костомарова — кажется, последние новости настраивают на позитивный лад.
— Это действительно так, есть осторожный оптимизм, но не хотелось бы сильно распространяться. Я слышал его голос — он звучал сильно, мотивирующе, вызывающим огромное к нему уважение. Но давайте подождем, пока Рома поправится, — хотя бы из какого-то суеверия.
