«Решение о продолжении карьеры приму в ближайшее время. Партнерша? Не Ольга Бузова». Дмитрий Соловьев — о своем будущем
Поколения в российском фигурном катании сменяются довольно быстро. Кто-то уходит насовсем, кто-то приостанавливает карьеру, кто-то выбирает «Ледниковый период». Один из его участников — российский танцор и олимпийский чемпион Сочи в команде Дмитрий Соловьев. И после интервью «СЭ» есть ощущение, что мы недалеко от еще одного камбэка в спортивное фигурное катание. В 32 года. По крайней мере, Дмитрий говорит об этом варианте как возможном, но пока не раскрывает имя партнерши.
Также из разговора вы узнаете:
— об ожиданиях уходов российских фигуристов из сборной после Олимпиады;
— о политике в судейских оценках;
— о сложностях перестройки в команде Тутберидзе при повышении возрастного ценза;
— и диалоге с Михаилом Колядой после тяжелого командного турнира в Пхенчхане.
«Загитова заслуживает уважения — она не концентрируется на победе в Пхенчхане, а продолжает историю«Интереснее научить человека с нуля, чем соревноваться с тем, кто уже стоит на коньках
— Дмитрий, давайте сначала недолго помучаем фанатов спортивного фигурного катания и поговорим про «Ледниковый период». Как вам ваш путь на проекте с Ксенией Бородиной? Все уже отшутились, что вы теперь про «Дом-2» все знаете?
— Шутки остаются шутками, но для меня как фаната фигурного катания главное, что человек, с которым я работаю, отдается делу. Мне повезло и с Олей Бузовой, и с Ксюшей Бородиной. Несмотря на плотный график, они тренировались с горящими глазами. Нужна ли нам победа на проекте? «Ледниковый период» — это не Олимпийские игры, наша цель — запомниться номерами, продвижением в актерском мастерстве. Мне бы даже хотелось попробовать сняться в каком-нибудь фильме, не обязательно спортивном. В новой стезе всегда интересно, мне нравится рисковать, и те комментарии, которые я слышу, в основном мотивируют.
— Злодея бы сыграли?
— Мне очень идут роли, противоположные характеру. Злодея или психопата я бы попробовал сыграть! Это же всегда неожиданно для зрителей, когда положительные герои в жизни играют отрицательных персонажей.
А возвращаясь к результату... Конечно, мы реалисты, тут много сильных пар, где оба участника уже стояли на коньках. Моя задача была научить человека с нуля, по-моему, это гораздо интереснее. Но стараются все, конечно.
— А кто выиграет, у вас есть инсайды?
— Я очень хорошо со всеми общаюсь, поэтому придется перечислить всех, не хочется никого принизить (смеется). Но, наверное, кто-то из тех пар, кто сейчас лидирует.
Степанова и Букин сильнее Дэвис и Смолкина, даже не стану колебаться
— Если брать уже не «Ледниковый», а спорт, у кого в этом сезоне лучшая программа, ваша любимая?
— Даже не задумываюсь — французы Пападакис/Сизерон, ритм-танец. Их группа сильно прибавила в хореографии. Они очень выделялись технически, но сейчас это что-то невероятное, легкое, при этом все заполнено эмоциями, характером. Руки, корпус — просто потрясающе! Другое фигурное катание. Два года назад они, казалось, и так были на пределе, но снова пробили эту стену.
Кто-то скажет: «У них несложные поддержки, не такие быстрые твиззлы». Но когда французы выходят катать программу, ощущение, будто не два человека, а одно целое, одна субстанция, и ты следишь за историей, а не обращаешь внимания на элементы.
— В общем, вам не кажется это холодным катанием из-за сексуальной ориентации партнера, как сказал один судья.
— Нет, совершенно не согласен с таким мнением! Когда-то давно, в 12 лет, со мной работал бальник. И он рассказывал: «Я выхожу на пол и просто умираю, делаю все как в последний раз, отдаю все силы. И выходит пара, которая всегда у нас выигрывала. И они легко, не запыхавшись, вышли и выиграли». И вот он подходит к соперникам: «Как?» И в ответ: «Вы, когда выходите, вкладываете много сил, а мы вкладываем душу». В этом вся разница. Часто одни работают, а другие катаются с душой.
— Я прямо представил, как Александр Жулин на Олимпиаде будет кричать: «Как?» Сравнение ведь очень близкое. И за счет чего Синициной и Кацалапову тогда выигрывать?
— Они достаточно много пропустили из-за травм, а для вычистки программы нужно время. Но все равно они едут на Олимпиаду не кататься, а бороться за самые высокие медали, это без сомнений. Им надо все залечить и тренироваться в прошлогоднем режиме. А Олимпиада покажет.
— А она может показать что-то кроме победы французов? Ведь на их стороне и политика — как не дать золото иконам этого цикла? Разве не придется бороться еще и с их репутацией?
— Политика играет свою роль, конечно, но нас учили с юности не обращать внимания на то, что вне льда. Это работа тренеров, федерации, нельзя на это распыляться. У нас было достаточно проблем с Олимпиадой в Корее: то допинг, то нас оставляют без чемпионатов мира. И мы приходили на тренировку, не зная, может, сегодня она у нас последняя и мы заканчиваем. Дисквалификацию дадут или Россию на Олимпиаду не пустят. Хорошо, что нас пустили, но если бы мы загонялись по этому поводу, то свихнулись бы еще до ее начала.
— Степанову/Букина на Олимпиаду не пустили, и сейчас они снова говорят о том, что в оценках им недодают. Не кажется ли вам уже трагичной их история?
— То, что произошло в 2018-м с ними, очень обидно. Да какое обидно... Здесь вообще слов не подберешь.
— Только матерные.
— Матерные или нет, но это ужасно больно, когда ты идешь к этому всю жизнь, а тебя так бьют. Не знаю, почему их сняли, честно.
— Сейчас есть вероятность, что они потеряют статус второй пары страны, Диана Дэвис и Глеб Смолкин накатывают очень мощно. Вам нравится эта пара и играют ли роль в ее прогрессе знаменитые родственники?
— Если говорить, кто родители, — это сторона политическая. Она не должна касаться спортсменов.
— Ну подождите, выйдут после чемпионата России Степанова/Букин или Загорски/Гуррейро и скажут про родителей соперников — разве вы не поймете их эмоции?
— Эмоции уместны внутри себя. Я не думаю, что общественности нужны такие эмоции. Вообще мне не кажется, что Саше и Ване стоит бояться эту пару в этом сезоне. Ребята только начинают свой путь, Саша с Ваней, конечно, сильнее. Здесь я даже не стану колебаться. Но я видел Дэвис и Смолкина на прокатах, и бывает, что пара по сезону идет таким ходом, что просто не остановить. На меня они произвели хорошее впечатление. Легкость, новое веяние, они сами по себе очень молоды и красивы, красивые линии, скорость, есть из чего лепить сильную пару. Говорить, что они плохие, плохо катаются, никак нельзя. Но что им есть над чем работать — тоже правда.
Решение насчет возобновления карьеры озвучу в новом году
— Вы за свою карьеру встречались с тем, что федерация на кого-то ставила — на вас, соперников? Теперь-то уже можно говорить, наверное.
— Но я еще не объявлял о завершении карьеры.
— Понимаю, но... Подождите, это значит, вы ее скоро возобновите?
— Окончательное решение смогу озвучить уже в новом году. Будет так, как будет.
— Но про партнершу-то можно спрашивать?
— Давайте больше никаких дополнительных вопросов!
— И не Ольга Бузова?
— (Смеется.) Немного разные форматы все-таки.
— Пара Бузова/Соловьев в сборной России была бы мегахайповым проектом.
— Я же не хайпожор, я прежде всего профессионал. Мне написали несколько раз — вот, ты продвигаешь себя через Бузову, Бородину... Я просто делаю свою работу с той партнершей, которая есть у меня на проекте. Да, мы выкладываем видео тренировок, это нормально, часть работы. Я потом посмотрел в телефоне — у меня немного, так скажем, неформальных видео с Олей, и я к тому же их не выкладывал.
— Но публичному человеку нужно раскручиваться, разве нет?
— Согласен. Я бы мог столько опросов и скетчей запихнуть в соцсети, поднять подписчиков, но я не настолько продвинут в этом отношении. Вернее, настолько нацелен на работу, что не остается времени.
— Давайте про ставки федерации все-таки скажем.
— Скажу, что слышал такой термин: ставка делается на тех-то. Но не хочется углубляться. Если ты на несколько голов выше, ни у кого не дрогнет рука, поставить тебе меньше остальных.
— А это не лукавство? В одиночном катании можно сделать четверные, все наглядно, в танцах не упадут французы, и уже их не обыграешь.
— Нет, конечно, это можно сделать. Надо искать преимущество и работать над ними, в судейской бригаде ведь сидят не обыватели. Круто кататься и не стоять на месте. А говорить «меня засудили» — это последнее дело, когда аргументов не остается и не знаешь, как оправдать свое место.
Не удивлюсь, если Валиева уйдет после Олимпиады
— Если брать другие виды, то у нас есть пример спортивного долголетия — Елизавета Туктамышева. Вам хотелось бы, чтобы она поехала на Олимпиаду в 25 лет? Но тогда отцепить придется кого-то из учениц Тутберидзе.
— Я с огромным уважением отношусь к спортсменам, у которых длинная дорога, они выигрывают, падают, возвращаются. Со своими упорством и работоспособностью Лиза достойна поездки на Олимпиаду и борьбы там за медали. Но очень сложно биться с молодыми девчонками. И несмотря на это, она не бросает, не уходит, как многие спортсмены, в политику, еще куда-то.
— В «Ледниковый период», например. Уж извините.
— Я тоже прошел уже большой путь. Хотя если бы в 18 лет выиграл Олимпиаду, я бы тоже задумался, стоит ли продолжать. Но это были бы эмоции, а не мысли взрослого человека. Конкуренция у девушек сейчас высокая, и исход абсолютно непредсказуем. Я даже не назову очевидного лидера в женском одиночном, всякое может быть. Оттого и интрига.
— Но вы не удивитесь, если Камила Валиева после Олимпиады уйдет?
— Конечно, не удивлюсь. В 15 лет четверные прыгать — это какая нагрузка на детские суставы, не до конца сформированный костяк. Выдержать после этого еще четыре года — очень сложно. Всегда надо уходить на пике, тебя запомнят. Не надо пробовать высосать из пальца. Понимаю, что и в моем случае мысли такие ходят, но у меня сомнений мало — есть силы и понимание, что надо выходить и делать.
— А вы с Алиной Загитовой на «Ледниковом» не советовались на эту тему? Пример фигуристки, ушедшей на пике. Хотя она приостановила карьеру, а не ушла, да.
— Мы как-то не обсуждаем спорт. Она ушла, вернее, приостановила карьеру после побед на Олимпиаде и чемпионате мира. Она очень красиво выиграла Олимпиаду, я был там, видел это. Другие могут о ее достижениях только мечтать.
— В связи с этим классический блиц-вопрос про возрастной ценз — поднимать или нет?
— Кто заинтересован в повышении? Страны, у которых нет сильных спортсменов, как у России. Следовательно, такое возможно, если страны объединятся и скажут: «Нам надоело, что русские постоянно все увозят, мы тоже хотим в празднике поучаствовать». После 18 лет побеждать сложнее.
— Команда Тутберидзе адаптировалась к перестановке прыжков по программе, ввела четверные, которые позволяют выигрывать. Думаете, перенастроить пик формы с 15 лет на 17 — это даже для них слишком глобально?
— Это очень сложно. Налаженный процесс в группе Этери много лет доказывает, что это рабочая схема. Сейчас все поменять — это как в механизме: можно гайку сменить, и все пойдет не так. В 15 ты кайфуешь, не понимаешь, что вокруг, радуешься, что все получается, сил много. В 18 ты чувствуешь груз ответственности, по-другому начинаешь думать, и когда процесс запущен, становится намного сложнее и психологически, и физически. Это два разных человека в разных условиях.
У нас любят с детства вешать рюкзачок ответственности. А Коляда никому ничего не должен
— Еще про одного героя сезона хочется спросить — Михаила Коляду. Вы же говорили с ним в 2018-м на Олимпиаде. Что поменял в нем этот турнир?
— Разговаривали, конечно. Его многие тогда подстебывали. Но помню, мы с Вовой Морозовым вместе сидели, как раз прилетели со сборов в Японии, увидели Мишку, подошли к нему, сказали: «Чего ты, соберешься завтра, все будет нормально, ладно тебе». Постарались отвести его мысли от фигурного катания.
— Он был убитый?
— Конечно, очень расстроенный. Понимал, что подводит на только себя, но и тренера, всю команду. Парень он хороший, не злой, добрый. Все на него накинулись, все от него ждут. Мы понимали, что от его результата зависит и наш. Но зачем на него наезжать, его и так забили.
— Кто?
— Журналисты, кто-то из тренеров высказывался довольно остро. Хотя ему катать еще одну программу, зачем загонять в состояние полного абзаца? У нас вообще любят так — еще с детства на многих вешают рюкзачок ответственности, который с годами копится, пока все не валится. В других странах как-то по-другому.
— Советское наследие, наверное.
— Да, согласен. Ни на ком такой ответственности сейчас нет, как на нем, и он это чувствует. С таким грузом сложно себя преодолеть. У него не получается не просто так, но он выходит, работает, как все. Никто не задумывался, что люди разные бывают, по-разному реагируют? Он никому ничего не должен, в конце концов.
Да, можно выступать стабильнее, поработать с психологом. Может, специалист что-то нащупает. Но сейчас время для экспериментов прошло. Думаю, для копания в себе подходил постолимпийский сезон. Надеюсь, в Пекине произойдет его своеобразное возрождение.
