В 31 год он обыгрывает Коляду с Алиевым. Феноменальный Воронов – о Медведевой и о себе
Сергей Воронов, родился 3 октября 1987 года в Москве
Чемпион мира среди юниоров (2007)
Чемпион России (2008, 2009)
Серебряный призер Универсиады (2011)
Серебряный (2014) и бронзовый (2015) призер чемпионата Европы
Бронзовый призер финала "Гран-при" (2015)
Сергей Воронов в 31 год неожиданно стал лучшим фигуристом России. На двух этапах "Гран-при" в США и Японии он попал в число призеров и претендует на выход в финал серии. После прокатов в Хиросиме Воронов заявил о том, что его тренировочный объем когда-то должен был дать свои результаты.
Читал, что не мог стоять на ногах от усталости. Это абсурд
– Пока еще рано поздравлять вас с выходом в финал "Гран-при"?
– Давайте дождемся окончательных раскладов. Хотя бы того, как сложится московский этап. От этого многое будет зависеть. Спорт есть спорт, случиться может всякое. Я выполняю свою работу и стараюсь на ней и сосредоточиться.
– Своей работой на этапе в Хиросиме довольны?
– Если говорить о короткой программе – на 100 процентов доволен, все получилось. В произвольной, конечно, не все получилось. Так что доволен процентов на 75. Сделал прокат в облегченной, так сказать, форме. Было сложно катать в психологическом плане, поскольку вышел на лед последним.
– После своего проката вы долго не поднимались со льда. Это от усталости или от эмоций?
– Я бы так долго не сидел на льду, если бы знал, что после меня еще кому-то выходить, так как я уважаю всех соперников. Но я был последним, никому не мешал. Моя программа именно так заканчивается, мне нужно было держать позу, а потом, честно говоря, сидел на льду и считал, не сделал ли я чего-то неправильного, не было ли каких-то повторов. Так что сидел просто в своих мыслях, а не от того, что не мог от усталости подняться. Я даже видел какие-то комментарии, что у меня не было сил стоять на ногах после проката – это абсурд.
Упорно работаю над тем, чтобы сделать риттбергер в программе
– Много корректировок пришлось вносить по ходу проката?
– На самом деле, все было продумано до выхода на лед. Но были корректировки и уже в процессе выполнения программы. Заранее такое продумать нельзя. Я понимал, что мне нужно заменить и что сделать – три каскада, два повтора – именно это и сделал.
– На "Скейт Америка" вы прыгали четверной риттбергер. В Хиросиме прыгнули тройной. Заменили на ходу?
– Вовсе нет, это была осознанная замена, а не срыв. Я еще до начала проката знал, что не пойду на этот элемент.
– Пока еще нет в нем уверенности?
– Мне приходится долго доводить до ума какой-то новый элемент. На тренировках этот прыжок у меня получается, но одно дело сделать его в тренировочном режиме, а совсем другое – вставить в программу и откатать ее целиком. Я упорно иду к тому, что все равно его сделаю в целиковом прокате.
– У вас бывает такое, что невыполненный элемент может разрушить всю программу?
– Сейчас, наверное, нет – сказывается опыт. Но бывает, что неожиданно возникшие при исполнении какого-то элемента проблемы сбивают с толку на короткое время. Я, как и все остальные, тренируюсь для того, чтобы избежать зависимости исполнения программы от одного элемента.
– Все тренируются, но не у всех получается.
– Я стремлюсь к тому, чтобы уменьшить число тех, у кого не получается.
Результаты работы должны были где-то найти выход
– На данный момент, если опираться только на результаты – вы лучший фигурист России. Ожидали такого старта сезона?
– Я очень много работал летом, продолжаю работать и сейчас, и знал, что результаты этой работы должны были где-то найти выход. Не бывает так, что когда ты очень работаешь, а результатов нет. Без ложной скромности скажу, что выполняю огромный объем работы. И очень рад тому, что в Японии хотя бы в одной программе удалось сделать абсолютно все, что хотел.
– О вашем объеме работы говорил и Дмитрий Соловьев.
– Да, я видел его пост. Спасибо парням – и Диме, и Максиму Транькову, которые абсолютно искренне поздравили. Мне очень приятно услышать добрые слова от тех, кто сам очень многого добился в спорте.
– Вы чувствуете, что каждый следующий прокат исполняете лучше предыдущего?
– Скажу так, что с каждым стартом у меня появляются новые ощущения, эмоции, прибавляется уверенности в себе. Надеюсь, что лучшее катание Сергея Воронова в нынешнем сезоне еще впереди.
– С точки зрения "физики" не опасений, что наступит перетренированность?
– К своему возрасту я научился чувствовать ту грань, которую переступать нельзя. Я понимаю, когда есть недоработка, а когда может наступить переработка. За этим и я сам слежу, и тренеры, если нужно, всегда подскажут. Так что в этом отношении никаких опасений нет.
Каждый начинает делать для себя выбор, насколько готов рисковать
– В США вы катались вместе с Нэйтаном Ченом, в Японии – с Шомай Уно. Кто больше произвел впечатление на вас?
Прежде всего, они еще не в оптимальной форме. У каждого из них на своем этапе по одной программе не получилось. Оба они очень сильны и мне симпатичны. У Нэйтана очень интересная короткая программа, у Семы – произвольная. Но я комментировал "Гран-при Финляндии", и очень большое впечатление на меня произвел Юдзуру Ханю. Эти ребята как были лидерами мирового катания, так ими и остаются.
– Скажите, заметно, что с изменением правил некоторые фигуристы пошли по пути упрощения программ?
– Новая система оценок работает первый сезон, от которого прошла только четверть. Для осознания этой системы должно пройти больше времени. Сейчас, если ты четко прыгаешь, получаешь хорошие плюсы, если ошибаешься – будешь сильно наказан. И каждый начинает делать для себя выбор, насколько готов рисковать. Наверное, чтобы фигурное катание шло вперед, нужно вносить в правила изменения с какой-то периодичностью. Но говорить о летних изменениях, о том, насколько они хороши, не в моей компетенции. Мое дело – кататься по тем правилам, которые есть сейчас, получать удовольствие от того, что ты делаешь, и как можно меньше ошибаться.
Противостояние Загитова – Медведева раздуто
– Видели в Японии прокат Рики Кихиры?
– Нет, в Хиросиме не смотрел. Но я видел эту девочку на Мемориале Непелы в Братиславе. То, что она делает два тройных акселя в произвольной и делает чисто – это круто! Это двигает женское фигурное катание на другую высоту.
– В России есть девочки, которые могут исполнять и более сложные прыжки. Как считаете, фигурное катание пойдет по пути усложнения или остановится?
– Да, девочки из группы Этери Георгиевны Тутберидзе творят чудеса. И я абсолютно уверен в том, что фигурное катание двинется по пути усложнения. Спорт – это риск, а риск благородное дело. Но риск оправданный, а не безрассудный. Кажется, наши девочки эту тонкую грань чувствуют.
– В нынешнем сезоне женское катание вновь сведется к дуэли Загитова – Медведева или в борьбу этих фигуристок вмешаются другие?
– На мой взгляд, это противостояние немного раздуто. Но и Алина, и Женя по итогам прошлого сезона были лидерами, так что о них прежде всего и говорят. Думаю, финал "Гран-при" покажет, вокруг кого будут разговоры в сезоне текущем. Будут ли это Загитова с Медведевой или к ним, подчеркну – к ним добавятся другие, станет ясно в Ванкувере.
– При этом ни Женя, ни Алина туда пока не пробились.
– Уверен, что их фамилии через две недели будут в списках участниц вместе с Лизой Туктамышевой и Сатоко Мияхарой.
– Если бы вы были обычным болельщиком, предпочли бы дуэль Загитовой и Медведевой или борьбу нескольких спортсменок?
– Но я не болельщик! А если рассуждать с точки зрения смотрибельности, хотелось бы видеть пять-шесть абсолютно не похожих друг на друга фигуристок, которые готовы к борьбе на высочайшем уровне. Это повысит интерес и к женскому катанию, и к фигурному катанию вообще.
